Ссыльнопоселенец - Владимир Стрельников

– Это что? – Вера осторожно взяла артефакт, всмотрелась, а потом решительно сбросила с себя одеяло, шагнула к печке и в отблесках огня рассмотрела фотографию ушедшей девушки из Прошлых. Удивленно поглядела на меня. – Это что, тут была разумная цивилизация?

– Да, – ответил я, любуясь отсветами на коже девушки. – Я думал, ты в курсе. Вроде как никакого секрета из этого не делают.

– Нет, я этого не знала. – Вера медленно выпрямилась. – Поразительно. Теперь мне понятен Эдикт. И понятно, почему сюда осужденных отправляют. Если мы здесь погибнем – то нас не жалко.

– Мне бы этого не хотелось. – Я допил вино и полез в корзину. Там и пожрать было что, кусочки обжаренной рыбы, пирожки с рыбой и грибами, судок с запеченной рыбой с картошкой, бутерброды с черной икрой. Все это я по очереди выставлял на столик около стены, снял с печки небольшой кофейник, разлил по чашкам парящий напиток. Подумал и зажег керосиновую лампу. Раз Вере так интересно, то пусть в нормальном освещении смотрит. – Пошли перекусим, Вера, а то весь ужин растрясли и утрамбовали.

– Сейчас. – Вера положила фоторамку возле лампы, взяла мою рубашку и набросила себе на плечи. – Вообще, сеньорита в комнате кабальеро – это развратно и бесстыже. Надо было идти в мою комнату, кабальеро в постели сеньориты – это овеяно легендами.

– Ну хорошо мы еще в коридоре не начали. Это тоже могло случиться. – Я рассмеялся, накалывая на грубую вилку картошину.

– Тоже верно, – улыбнулась девушка, прижимаясь ко мне и шевеля пальцами над столом, выбирая. Выбрав, взяла кусочек обжаренной рыбки и с удовольствием захрустела.

Перекусив, мы вновь завалились в кровать, но пока просто отдыхали. Лежали, наслаждаясь тишиной, покоем, теплом тел и молчаливой нежностью. Ровно до тех пор, пока в дверь требовательно не поскреблись и мы не ощутили просьбы Герды открыть. Причем одновременно, потому что и я, и Вера попытались встать. Рассмеявшись, я уложил девушку обратно, прошлепал босыми ногами до двери, впустил головану и опять завалился в постель. А Герда, встав на задние лапы и опершись на кровать передними, внимательно посмотрела на нас, а потом одним прыжком заскочила на кровать и улеглась в ногах. И спокойно заснула, как будто так и надо.

– Вера, ты когда на работу?

Вера прошла собеседование у дока Хьюи, и прошла успешно. И вчера в «Царь-Рыбе» пришедший на нашу вечеринку мэр торжественно заключил с Верой договор о работе на город и выкупил у меня долговое обязательство девушки, вручив тысячу семьсот монет. Теперь Вера работает на город диагностом, хирургом и по женским делам. Тоже, кстати, за сто пятьдесят монет в месяц, это очень приличные здесь деньги.

– Завтра. Нужно будет кабинет обживать, заказывать оборудование, инструменты. Да и уже на прием вроде как пара девушек записалась. – Вера потянулась под одеялом и прижалась ко мне. – А что?

– Да вот хочу пройти поглядеть дом или флигель. Ты не против, если я тебя попрошу быть со мной?

Современные женщины свободолюбивы и самолюбивы. И частенько отношения с мужчинами сводят только к постели. Мол, все остальное сама устроит.

– Матвей, знаешь, тут без крепкого мужского плеча женщине не обойтись, похоже. – Вера потерлась щекой о мое плечо. Блин, приятно как. – И я это плечо себе нашла. Ты знаешь, присмотри пока съемные дома, посмотрим. А потом, если мы здесь приживемся, – построим свой собственный. Мне так док Хьюи посоветовал, строить свой дом. И знаешь, я этого очень хочу. Выросла в доме, построенном моим дедом, у нас, на Дейзи. А неподалеку, в паре километров, стоят дома родственников. Строились они широко, просто чтобы пространство зрительно простреливалось, если какая-либо хищная зверюга через ограду переберется. Ну а людей не боялись. Бандитов почти не было, все-таки переселенцы проходили специальные тесты, да в каждом доме несколько единиц оружия, особо не наразбойничаешь.

– Слышал я про вашу планету, а вот побывать не получилось. – Я забросил руки за голову и лежал, глядя в потолок из оструганных и выбеленных досок. От керосиновой лампы по углам порой шатались тени, за окном начал подвывать ветер, шарахая снежными зарядами в окно и дверь. – Ты как долго здесь думаешь задержаться, Вера? На этой планете?

– Я думала, ты этого не спросишь, – улыбнулась девушка. Помолчала и ответила: – Меня судили и дали срок тридцать лет по подложному обвинению, Матвей. Я же нейрохирург, наша компания выпустила продукт, ускоряющей обмен потоками информации нейросетей в десять – пятнадцать раз, в зависимости от личности носителя. Но результаты испытаний были подложными, я это случайно заметила. Доложила своему шефу, а на следующий день меня арестовала полиция по обвинению в хищении огромных денежных средств со счетов компании. Более того, опубликовали данные слежения за мной в течение пяти месяцев с помощью коннектора. Хитро отформатированные, большинство правда, и кусочками вставки, выполненные на высочайшем уровне. Если бы не знала, что я этого не делала, тоже поверила бы. Три месяца шумихи в прессе, причем меня смешали с таким количеством дерьма, что ни о каком оправдательном приговоре и речи не шло. Потом суд, от полиграфа прокурор отказался, так как я менталистка и вроде как могу полностью контролировать свои эмоции. И тридцать лет тюрьмы. А на самом деле очнулась здесь, со своим ружьем на рюкзаке в старой зимовке, голая, под шинелью. Самое противное в тот момент было, что какая-то мразь мне на лицо кончила, когда я без сознания была. Уроды! – Вера начала всхлипывать.

Герда встревоженно подняла голову. А я сел, обнял плачущую девушку и тихо на ухо ей сказал:

– Вера, сейчас с тобой я. Герда тоже. Чтобы попытаться обидеть тебя – нужно будет перешагнуть нас. И ты ясная, чистая девушка, потрясающая девушка. Мы обожаем тебя.

– И тебе не противно, что меня изнасиловали?

Не, женщин никогда не понять. Смотрит на меня заплаканными, огромными глазищами, которые по яркости со звездами соперничать могут, и не понимает, что она значит для меня. Или понимает, просто хочет услышать?

– Знаешь, когда ты стояла на балконе, мне подумалось, что ты чище этого снега. – Я поглядел ей в глаза. – У тебя тело чистое, душа ясная. А то, что какая-то мразь попыталась тебя испачкать, – ничего у них не выйдет. Ясно? – И я поцеловал девушку, потом крепче, чувствуя слезы на губах, потом еще крепче и сильнее, жарче, не давая опомниться.

Недовольно гавкнула Герда, когда ее спихнули на пол, вскрикнула Вера, застонала, обняла меня руками и ногами, прижимая к себе сильнее и не давая оторваться. Я чувствовал, чего она хочет, ощущал ее наслаждение, она понимала меня и двигалась мерно и точно. Потрясающе, такое впечатление, что звезды вокруг нас и мы среди звезд. И длинный полустон-полувскрик Веры совпал с моим рычанием.

– Это фантастика, – отдышавшись, пробормотала Вера. – И он еще спрашивает, согласна ли я жить с ним. Дорогой, да я тебя никому не отдам!

Снизу неодобрительно проворчала Герда. Мол, ребята, могли бы и понежнее, а не ногой спихивать. Я нагнулся и потрепал головану по тяжелой голове.