Проект "Пламя" - Юрий Козловский

Сейчас JIao ехал к духовному учителю потому, что был испуган. Признав в русском равного себе, он не кривил душой. Но, присмотревшись к нему, господин JIao был потрясен. Равным ему русский стал в молодости, не имея никакого опыта и будучи, по сути, младенцем. А по прошествии двух-трех веков он достигнет и вовсе недосягаемых высот. Иными словами, Лао понял, что этот русский может стать величайшим из великих, и кто знает, выдержит ли его психика столь высокое предназначение. И еще господина Лао пугало то, что он, видящий будущее любого человека, оказался бессилен рассмотреть судьбу русского.

Он был единственным человеком, имевшим беспрепятственный доступ к Старику, больше ни с кем из внешнего мира тот не общался. Несмотря на это Старик всегда удивлял Лао своей информированностью, ведь все средства связи, включая радио и телевидение, были в монастыре под запретом. Старик говорил, что они мешают ему общаться с предками. Внешне он не менялся уже сотни лет. Казалось, он состоит из одних только костей и сухожилий, но при этом был бодр и подвижен.

Сообщение о встрече с русским он воспринял спокойно и опасений Лао не разделил.

— Раз такой человек появился, — сказал он, — значит, пришло его время. У каждого из нас есть свое высшее предназначение, определенное Создателем. Возможно, смысл его существования — быть стражем огня, а может быть, это только эпизод в его жизни. Даже ты не знаешь своего предназначения, пока не придет твое время. А мое уже исполнено, и поэтому я здесь, в горах, стараюсь приблизиться к Создателю. Но мы отошли от темы. Покажи мне этого человека.

Лао передал Старику образ Жуковского, такой, каким его увидел. Старик молчал долго. Казалось, он погрузился в транс, забыв о собеседнике.

— Нет, зла он не несет, — произнес он наконец, медленно подняв голову. — Опасность от него не исходит. Но ты должен ему помочь, потому что это в наших интересах. Нельзя допустить, чтобы наследие древних повредило людям нынешнего века, потому что это будет нарушением мировой гармонии. Одно дело — когда люди сами сотрясают ее и совсем другое, когда это происходит по нашей вине…

Глава Семьи почтительно распрощался со Стариком и удалился. А Старик долго еще сидел, застыв как мумия, и только горящие глаза выдавали напряженную работу мысли. Как следует рассмотрев образ русского уникума, он сумел увидеть вероятную линию его судьбы и понял, что роль стража огня — вовсе не самое главное из его предназначений…

JIao не нужно было разжевывать намек. Он понял Старика с полуслова. Через день его посланцы, каждый из которых имел при себе изображение Ивана Матвеевича Фотиева, вылетели во все концы света, где только имелись китайские диаспоры. Не обязательно это были члены Семьи. Чаще — просто дисциплинированные и законопослушные граждане, патриоты Китая, выполняющие конфиденциальное задание партийных органов. В некоторых случаях — члены триады, получившие задания от авторитетных руководителей. И у каждого из них был номер телефона, куда следовало позвонить при обнаружении указанного человека.

Кроме этого, в поиске были задействованы и суперсовременные средства. Технические специалисты Семьи при помощи созданной ими программы отслеживали изображения со всех веб-камер, до которых только могли дотянуться, а таких было абсолютное большинство. Появись разыскиваемый в поле зрения любой из них, он тут же будет опознан и сигнал уйдет в Пекин.

И в России не сидели сложа руки. Кроме широкомасштабной операции, организованной государственными разведслужбами, Степан Бойцов тоже занимался поисками своего бывшего шефа. Правда, на такие масштабные действия, как у китайцев, у него не хватило бы ни людских, ни материальных ресурсов. Степан хотел организовать и международный розыск силами Интерпола, но эта попытка наткнулась на мощное противодействие. Нетрудно было догадаться, что исходило оно из замка на севере Испании. А играть на этом поле Бойцов был не готов.

Все эти силы были приведены в готовность, чтобы обнаружить одного-единственного человека — Ивана Матвеевича Фотиева. Но проходил день за днем, близился к концу срок, определенный в ультиматуме, а поиски все не приносили результата.

Господин Лао не догадывался, что разыскиваемый уже несколько дней находится у него под носом, в Пекине, где начались Олимпийские игры. В столицу съехалось огромное количество иностранцев, и затеряться среди них оказалось для Ивана Матвеевича легче легкого. Закрывшись от слухачей китайской Семьи, не исключавшей возможности его появления в Пекине, он спокойно жил в гостинице, посетил открытие Олимпиады, ходил по столичным улицам.

Но случилось непредвиденное. Система наблюдения, установленная в большом ресторане в центре столицы, подала тревожный сигнал. Один из посетителей, турист европейского вида, был идентифицирован компьютерной программой как разыскиваемый Фотиев. Для проверки на место сразу выехали два члена Семьи, прошедшие специальную боевую подготовку. Но бойцы были молоды и не слишком опытны, поэтому Иван Матвеевич почувствовал их приближение задолго до того, как они могли бы его увидеть. Поняв их намерения и осознав масштабность предпринятой поисковой кампании, он зашел в туалет, и через несколько минут оттуда появился представительный мужчина типичной среднеазиатской наружности.

Этот человек совершенно не походил на разыскиваемого европейца и не отличался в ментальном плане от остальных туристов, поэтому бойцы не обратили на него внимания, и он спокойно удалился, попутно получив важную для себя информацию. В тот же день более опытный член Семьи, просматривая видеозапись, заметил, что удалившийся в туалет европеец оттуда так и не вышел, а вышедший среднеазиат туда не заходил по крайней мере в течение предыдущих двух часов. И одет он был в ту же одежду, что и европеец.

Узнав про все это, господин JIao решил, что Фотиев практически у него в руках. Слухачами Семьи совместно с боевиками были немедленно перекрыты аэропорты и вокзалы. Через такую сеть не мог проскочить никто. Но господин JIao не знал о способности Фотиева скрывать от себе подобных свою сущность. Регистрацию на рейс до Каира проходил морщинистый старик в очках с очень толстыми стеклами, американец, тратящий свою пенсию на путешествия по миру. Не возбудив ни у кого подозрений, он вылетел в Египет.

Когда два дня поисков не принесли результатов, глава Семьи понял, что или следы Фотиева затерялись в Китае, или тот умеет что-то такое, о чем господин JIao не знает. Признав свое поражение, он позвонил в Россию Жуковскому. Тот поднял трубку сразу, будто ожидал звонка. Узнав господина JIao по голосу, он вежливо поздоровался и спросил:

— У вас что-то случилось?

— Случилось? Не то слово! Ваш Фотиев был уже практически у меня в руках, но я упустил его. И до сих пор не понимаю, как такое могло произойти.

— Как это произошло? — спросил Жуковский.

Господин Лао рассказал ему обстоятельства дела со всеми подробностями. Сергей выслушал и сказал нехотя:

— Я мог бы уйти от преследования в такой ситуации, но не знаю ни одного человека, способного, подобно мне, закрываться от слухачей. Фотиев не раз пытался проникнуть в мое сознание. Возможно, именно для того, чтобы узнать, как я это делаю, но это ему ни разу не удалось.