Красный волк - Н. Свидрицкая

жёлтый шар плыл над ними и немного впереди. Вилла тоже вся светилась огнями. Гленки, которых действительно не было утром, весело и умиротворённо стрекотали над входом, планировали над головами, поблёскивали любопытными глазками с карнизов. Рожицами они походили на щенков шпица: остроносенькие, с круглыми яркими глазками. Но в остальном больше напоминали летучих мышей, только лохматых. И передние конечности имели пальчики, как у грызунов. В этих пальчиках они держали ягоды, которыми ужинали, и которые роняли на землю, чтобы лучше видеть и слышать приближающихся людей.

— Представляешь, на других планетах нет гленков. — Болтала Асте. — Мне было бы скучно без них. Говорят, на Шхаре и на Барде есть места, где совершаются ритуальные убийства. Кошмар! Попробовали бы они на Корте это сделать. Да на крики гленков весь город бы сбежался!

— А на Корте убийств не бывает?

— Бывают. Из ревности там, или в состоянии аффекта. И кортиане, и мероканцы — страстные люди. Два года назад Ортодокс убил девушку — Интуитора. Из ревности. Интуиторы — они такие красивые. Но легкомысленные, и для мероканцев холодные. Особенно гардиане и синардийцы. А ты холодная?

— Я не знаю. — Растерялась Анна.

— Говорили, что у Реалистов холодная голова, но огонь в сердце. Как это?

— Это я понимаю. — Задумчиво произнесла Анна.

— Вот видишь. Кейвар похож на тебя?

— Очень.

— Значит, Лавайр Мессейс — такой же, как ты?

— Я никогда его не видела. Но думаю, что когда-то был такой же.

— Не хотела бы я, чтобы меня сравнивали с таким, как он. — Асте без тени робости вошла в холл. Щёлкнула смолой, и холл ответил гулким эхом. — Ты говорила, что Ивайр — Кайл?

— Да… А что?

— Ничего… Просто моя пра-пра-бабка была Оэ Кайл. Она вышла за одиночку Туи, и получился наш Дом. Жаль; я вот оставила своё имя, чтобы сохранить Дом.

— Так ты — родственница Ивайра? — Переспросила потрясённая Анна.

— Ага. — Пожала плечами Асте. — Выходит, так. Мы — одна Кровь. Оэ была его родной сестрой. — Она щёлкнула смолой несколько раз подряд, спросила, оглядевшись:

— Где я буду жить?

— Где хочешь. Жилой этаж — третий.

— Ага. Ну, до завтра! — Асте первая направилась вверх. Анна посмотрела сзади на её фигурку. Её сыну сейчас было бы почти столько же, и больно было думать о том, что рядом с Асте сейчас мог бы идти он. Здоровый, красивый, счастливый мероканский мальчик. Слёзы закипели в сердце. Анна бросилась наверх, в свою комнату, не замечая, что всё уже готово, упала на постель и разрыдалась. Боль была такой сильной! Ивайр, который вернул себе жизнь и тело только для того, чтобы пережить вторичное предательство и унижение… Её сын, который мог родиться на Корте и быть сейчас здоровым и счастливым мальчишкой… Кейв, который сам себя окружил вакуумом и навсегда вмёрз в глыбу льда… Кто-то должен ей ответить за это! На Земле виноватых не было, но теперь она, кажется, виновного нашла. И прощать не собиралась.

Громкий плач гленков за окном привёл её в чувство достаточно быстро. Казалось, что их сюда слетелось великое множество, и все они рыдали вместе с нею. Анна села, вытерла глаза, заставив себя успокоиться. Попросила у Ликаона спа и фруктов, пошла в ванну. Когда вышла и велела балкону открыться, услышала откуда-то отголоски громкой музыки и нескольких молодых голосов.

— Что это? — Спросила у Ликаона.

— Асте пригласила гостей. — Ответил тот. — Восемь человек, на крыше террасы с восточной стороны.

— Понятно. Молодёжь! — Заметила, но уже с усталой улыбкой. — Хочу спать на балконе.

— Как скажете! — Обрадовался Ликаон и захлопотал, устраивая ей гамак. Анна прошлась по своим комнатам, выглянула в окна, попробовала различные устройства. Хотела уже лечь, когда включился экран внешней связи. Почему-то она совсем не удивилась, увидев улыбающееся лицо Тайнара Гема.

— Хотел пожелать вам спокойной ночи. — Сказал он. — Я задержусь в Луане; возможно, полечу с вами в космос.

— Буду очень рада.

— А пока мы здесь, не хотите завтра с утра совершить маленькое путешествие?

— Куда?

— Куда бы вы хотели?

— Везде. — Засмеялась Анна. — Я везде хочу побывать!

— Тогда посетим Мелару и Нижний город. Пляжи и острова. Идёт?

— С удовольствием. — Ответила Анна. Он снова улыбнулся. Синие глаза его смотрели так внимательно.

— Вы плакали? — Спросил он вдруг. — Простите; но может, лучше мне приехать к вам сейчас?

— Нет, спасибо большое, но всё уже прошло. Так… подумала об упущенных возможностях. Всё прошло.

— Это хорошо. — С лёгким сожалением согласился он. — Тогда до завтра?

— До завтра. — Кивнула Анна, и экран погас.

Как быстро менялось сегодня её настроение! Только что ей было так плохо, и вдруг, после небольшого разговора с симпатичным мужчиной — гардианцем ей стало легко и приятно. И уснула она, убаюканная воркованием и попискиванием успокоившихся вместе с нею гленков и сладким парфюмерным ароматом цветущих лепидодендронов.

Глава шестая

Геометрия чувств.

С утра у лорда Оша вышла неприятная ссора с послом. Тот уже в который раз указал своему помощнику на недопустимость его поведения для офицера столь высокого ранга и происхождения. Далее, воодушевлённый молчанием помощника, он заявил, что Ош даёт повод туземцам презирать себя, и тем вообще дискредитирует светлый образ кинтанианина на этой отсталой планете. На это Ош только скривился. Он страдал с похмелья и злился. Посол ему надоел. Савалу он ненавидел; себя ненавидел даже больше. Когда слушать посла стало совсем невыносимо, он привычно предложил ему пожаловаться Понтифику. «Может, — добавил он не без горького ехидства, — меня ещё куда-нибудь направят? Я заранее страдаю».

Посол, как всегда, был возмущён, и как всегда же, ответить ему было нечего. Для офицера с таким происхождением, такими связями и такими заслугами, как лорд Ош, Савала была последним местом ссылки. Для не слишком родовитого и с большим трудом добившегося этого назначения лорда появление здесь Оша оказалось форменной катастрофой. Помощника сопровождала личная просьба леди Факиа позаботиться о нём и о его защите, и лорд посол не мог этой просьбой пренебречь. Лорд Ош же, словно нарочно, делал всё, чтобы сделать задачу своего несчастного начальника почти невыполнимой. Пьянствовал, дебоширил, кутил в дешёвых кварталах Рюэль, устраивал пьяные драки, специально нарывался на смертельную опасность; купил себе в местном борделе самую дешёвую шлюху и даже не постарался оформить её в посольство на какую-нибудь должность, как это делали другие неженатые офицеры. Дня не проходило, чтобы Ош не устроил какого-нибудь позорного дебоша с местными, которые тут же предъявляли в посольство претензии и счета. Ош платил, не глядя, и это тоже раздражало посла. С такими средствами, такими связями!