Колония нескучного режима - Григорий Ряжский

Потом на смягчение пошёл, в Мордовлаг. Считалось, вроде первую десятку оттянул, шпионскую, а убийский остаток срока можно и помягче тянуть, без суровой донельзя природы. Но всё равно привыкал мучительно, и там, и здесь. Даже просил не трогать, не переводить южней. Ещё не известно, как обернётся, насколько местный блатняк подкованным в патриотическом отношении окажется. С такой кличкой могут и не разбираться, просто поставят на перо, как изменника в обе стороны, — и кранты!

Все годы, не переставая, думал о Норе и девочках. За исключением тех дней, когда загибался от невыносимых головных болей. Такие боли впервые стали появляться недели через две после страшного удара в затылок. Там, на южном берегу, в Хостинском доме НКВД. Лечить не стали, сразу отправили в тюрьму НКВД, а там уж было не до лечения. Избивали сначала, потом он, будучи в невменяйке, подписал всё, что было им нужно, и сразу — суд. Тогда он мало что соображал. Кивал и соглашался, плохо воспринимая окружающую действительность. Скорей бы, думал, всё закончилось. Злобы, обиды — не было, всё растворилось, растеклось в нечеловеческой боли. В конце концов, знал, на кого согласился работать, но наивно надеялся, что его-то минёт. Не минуло. Стал разменной монетой в чужой игре. Примерно представлял себе, в какой и чьей. И обречённо понимал, что выхода оттуда не бывает, раз уж решился и вошёл. Но на себе по-любому поставил крест. Протестантский. Знал, что живым не выйдет никогда: или прибьют рано или поздно, или сам кончится, запас человеческий выйдет, истощится до конечного дна, в последний раз слабо тренькнет и умрёт.

Покоя не давала неизвестность. Готов был умереть, чтобы только сказали — живы. Живы и здоровы. И не в заключении. Ясное дело, что Нору тогда задержали, потому как не пришла в условленное время в назначенное место. Но вопрос — что сделали они с его женой? Девочек, всё же полагал, отправят домой и оставят в покое. Но Нора? Что могут инкриминировать его жене? Соучастие в измене? Разведдеятельность против Великобритании? Или не сумеют доказать? Или же им это вообще не нужно? Отправят с девочками и тоже оставят в покое? Или кончат при «побеге», в отместку за мужа-перебежчика?

А русские? Эти-то как раскинули? После случившегося провала ясно, что он становится лишним. И опасным. Шпионская статья — превосходное решение. Но подвязать убийство? С какой целью? Для чего это им понадобилось? Это вне всяких правил. Есть негласные законы, и разведки всего мира обычно придерживаются их. Ведь он никого не убивал. Его взяли в Хосте, в доме, утром, после сна, кажется… До этого момента полный провал. Уложил девочек спать, сам пошёл наверх. Потом… Нора… Её руки… живот… грудь… И уже путешествует она… По его телу… Её губы нежно пощипывают завитки волос в низу его живота, его начинает слегка потряхивать, как при морской болезни, и тогда, зная такую особенность мужа, она немного замедляет свое путешествие, делая запланированную остановку перед тем как путешествовать дальше, вниз… чтобы добраться губами до смешного среднего пальца ноги, словно натянутый лук, изогнутого в сторону большого пальца…

А затем за ним пришли, и он плохо соображал. Всё! Откуда взялось убийство? И кого убили? На суде говорили, кажется, — контрразведчика при его задержании. Но его же просто увели и всё…

Дело Харпера вытащили из архивов НКВД одним из первых. По масштабам времени не успело остыть. Для прошедшей истории одиннадцать лет не срок. Под горячий приказ разобрались быстро. Одновременно подняли уведённые от судебных документов следственные материалы. Затребовали из спецархива оригиналы допросов бывшей оперативницы НКВД младшего лейтенанта Гражданкиной. Вывод однозначный: материалы дела сфабрикованы преступными сотрудниками сталинско-бериевского НКВД. Джон Ли Харпер, активно работавший на советскую разведку, а ныне отбывающий срок в колонии строгого режима, невиновен. Как невиновен и бывший оперативный работник НКВД лейтенант Гражданкина Т. Н., которая, рискуя жизнью, выполнила до конца приказ и офицерский долг.

Выдержка из Постановления Комиссии по реабилитации жертв сталинских репрессий

от двадцать пятого ноября

тысяча девятьсот пятьдесят шестого года

1

— Отменить неправосудное решение Верховного Суда СССР от пятнадцатого июня сорок пятого года в отношении гражданина Великобритании Джона Ли Харпера.

— Признать указанного гражданина невиновным по всем статьям.

— Освободить указанного гражданина из мест заключения.

— Признать за гр. Харпером Д. Ли право на реабилитацию со всеми процедурными последствиями.

2

— Отменить неправосудное решение Военного суда от второго июня сорок пятого года в отношении гр. Гражданкиной Татьяны Ивановны, тысяча девятьсот восемнадцатого г. р.

— Признать указанную гражданку невиновной по всем статьям. Посмертно.

— Признать реабилитацию гр. Гражданкиной Т. И. со всеми необходимыми последствиями. Посмертно.

Председатель Комиссии, полковник юстиции Г. В. Постников.

Пятнадцатого декабря тысяча девятьсот пятьдесят шестого года освобождать Харпера прибыл чин в штатском из Областного управления КГБ. Джона тут же вызвали к начальнику колонии, экстренно сняв с работ. Джон явился, полагая, что или добавят срок, или же начнут разговор насчёт постучать. Либо — очередной этап. Оказалось, третье, но на этот раз без сопровождения и собак.

Чин поздравил, пожал руку, зачитал Постановление. Сказал на прощанье:

— Вы свободны, товарищ Харпер. Вам выдадут содержание на первое время, билет до Москвы. Там явитесь в Управление, а что дальше и куда, объяснят.

Джон, успевший прийти в себя от шока, спросил:

— И что со мной будет дальше?

— Дальше? — пожал плечами чин. — По-разному бывает, смотря по заслугам. Жильём должны обеспечить, раз так с вами поступили, гражданство предоставят советское, если не захотите домой.

— У меня дома жена и дети, — сказал Джон.

— Дело не в них, — заметил чин, — а в том, разрешат ли въезд в Великобританию перебежчику сами англичане, чтобы засадить вас, но уже до конца жизни. Или предпочтут оставить вас здесь, от греха подальше и позора. Но, хотя, это им решать. Наше дело второе, мы принимаем решение обычно после того, как они сами с собой разберутся. В вашем случае, товарищ Харпер, я почти на сто процентов уверен, что доживать вам придётся в Советском Союзе. Но это моё мнение, вы понимаете. За высокие инстанции не скажу. Я свою часть выполнил, дальше… — Он встал. — А дальше желаю вам удачи в новой жизни.

— Мы тут без вас поработали, Джон, и кое-что выяснили, — сообщили Харперу в Управлении госбезопасности после того, как он прибыл в Москву. — За последние два года ваши дочери Присцилла и Патриция неоднократно пересекали границу СССР. По маршруту Лондон — Москва — Лондон. Мы также выяснили, что обе они замужем за советскими гражданами, — он сверился с бумагами, — вот, здесь… Юлий Ефимович Шварц, это супруг Патриции Харпер. И… и Иконников Гвидон Матвеевич, это у нас муж под номером два. Оба брака официально зарегистрированы в Москве. Имеются соответствующие свидетельства. Что скажете?