Десятая жертва - Роберт Шекли

— Может, я покажусь слишком упрямым, но на крючок нажимать мне, поэтому я имею полное право выбирать, на каком пистолете быть этому крючку.

— Да, с тобой не поспоришь. Что ж, сейчас посмотрим, насколько метко ты стреляешь.

Оказалось, что стреляет он неважно. И Хэрольд тренировался до тех пор, пока Альбани не остался им доволен. Когда они подошли к мишеням, выяснилось, что у Хэрольда на самом деле острый глаз и твердая рука. Первые пули попали далеко от «яблочка», но потом положение улучшилось.

— У тебя прекрасная реакция, — похвалил Альбани. — Совсем неплохо для первого раза.

— А как стреляет Луэйн?

— Когда в форме, очень хорошо. Так, как бы ты стрелял через несколько месяцев, а может, недель.

— Но ведь у меня нет столько времени!

— У тебя его вообще нет. Лучше пойдем поговорим с моим другом и послушаем, что он посоветует.

Он провел Хэрольда через тир в небольшой кабинет, где сидел высокий, очень старый китаец с длинными тонкими усами, в шляпе с поднятыми полями, которая придавала ему сходство с Чарли Ченом из старинных кинофильмов. По маленькому монитору китаец наблюдал за тем, что творилось в зале.

— Мистер Чан, позвольте вам представить моего хорошего друга и клиента Хэрольда Эрдмана.

— Очень рад познакомиться, — ответил Чан с сильным британским акцентом. — Я видел твоего протеже на экране.

— Мистер Чан — самый главный специалист по Убийствам и выживанию. Если тебе кто-то и поможет, так это он.

— Оставь меня с мистером Эрдманом наедине, — попросил Чан.

Поклонившись, Наводчик вышел из кабинета. Когда они остались вдвоем, Чан предложил Хэрольду сесть и налил ему чай в чашку из тонкого фарфора.

— И как ты оцениваешь свои шансы?

— Я могу победить.

— А почему ты так уверен?

— Не знаю, — ответил Хэрольд. — Просто уверен, и все.

— А если я посоветую тебе как можно скорее сматываться отсюда, пока цел?

— Предложу вам посоветовать то же самое моему противнику.

— Тебе нравятся экстренные ситуации? — поинтересовался Чан.

Хэрольд кивнул.

— Да. Я немного нервничаю, но в нужный момент могу собраться.

— Учить тебя каким-нибудь боевым искусствам нет времени. Поэтому остается только одно. Слушай меня внимательно. В минуты опасности только неожиданные действия могут дать тебе преимущество.

— Я и раньше об этом знал.

— Самые глубокие истины всегда лежат на поверхности. Их не только следует знать, но и уметь использовать. Твоя Жертва Луэйн?

Хэрольд кивнул.

— Тогда советую тебе покончить с ним как можно быстрее. — Чан повернулся к двери: — Альбани!

Майк вошел в кабинет.

— Слушаю вас, мистер Чан.

— Парень хоть и неопытный, но у него холодное сердце. Чем быстрее пройдет его первая Охота, тем лучше. Не играй с Жертвой. Иди и убей ее как можно скорее. Больше я ничего не буду говорить. Удачи вам!

Они вышли. Собирая свои принадлежности, Альбани о чем-то напряженно размышлял.

— Что будем делать теперь? — прервал его раздумья Хэрольд.

— Сначала я узнаю, где находится Луэйн. А потом ты его убьешь.

— Так просто?

— Дай бог, чтобы так и случилось.

— Ну, как твой новый клиент? — спросила Тереза, когда Альбани вернулся из тренировочного центра.

Она взяла за правило интересоваться делами мужа, когда тот вечером возвращался домой, чтобы дать ему возможность немного похвастаться и приглушить угрызения совести, что он постоянно ставит под удар их жизни. Этой женской мудрости научила ее мать.

— Очень собранный человек, — ответил Альбани. — И твердо знает, чего хочет добиться.

— А как он стреляет?

Альбани слегка напрягся.

— У него острый глаз и рука не дрожит, когда он нажимает на спусковой крючок. Хотя опыта у него никакого. За полгода он стал бы лучшим стрелком в городе.

— У него быстрая реакция?

— Пока не очень. Но через некоторое время…

— Майк, — с растущей тревогой сказала Тереза, — но ведь у него нет времени. Он должен охотиться сейчас.

Альбани кивнул, подошел к холодильнику, взял банку пива и, сопя, направился в гостиную. Тереза поняла, что он от нее что-то утаивает.

Отложив вязание, она сказала:

— Ты нашел еще одного клиента-неудачника. Да или нет, Микеланджело?

— Совсем нет, Тереза. Парень просто создан для этого.

— Для чего?

— Каждый для чего-то рождается, — сказал Альбани. — Есть прирожденные художники и прирожденные автомеханики. Прирожденные лесорубы и прирожденные пловцы. Прирожденные Наводчики, как я. Вот что я имею в виду, когда говорю, что он для этого создан.

— Рожден быть Охотником?

— Даже больше, Тереза. Я больше чем уверен, что Хэрольд — прирожденный убийца.

— А разве не все Охотники — убийцы? — удивилась Тереза.

— Разумеется, всем им приходится убивать. Однако от этого они не становятся убийцами. Настоящими убийцами. Большинство из них играют, как дети, даже если у них настоящие пули. Пиф-паф — и ты мертвый. А вот Хэрольд… Нет, он не играет. Он серьезный молодой убийца и далеко пойдет. И это не только мое мнение. Чан наблюдал, как он стреляет. И увидел в нем потенциал, который еще никто, кроме нас двоих, не заметил.

— Что ж, рада слышать, что у него есть хоть какой-то шанс. Ты его Наводчик, поэтому…

— Все, кроме нас с Чаном, считают его просто идиотом.

— Могу себе представить, — согласилась Тереза.

— Букмекеры ставят на него один против двадцати. Ты когда-нибудь слышала о чем-нибудь подобном?

Тереза встревожилась. Она почувствовала, что сейчас узнает что-то плохое.

— Тут такой шанс! Я все поставил на Хэрольда, тем более что Чан со мной согласен.

Тереза встала, вязание упало на пол.

— Поставил? Но, Майк, у нас нет денег. Только не говори, что букмекеры стали давать в кредит.

На лице Альбани промелькнула тревога.

— Конечно, нет. Я заложил наш дом.

— Не может быть! Ведь это все, что у нас осталось!

— Слушай, что я за Наводчик, если не могу поставить на собственного клиента? Я все равно не смог бы выполнить «Обязательств при азартных играх», не нарушив «Акт финансовой безрассудности».

— Майк, тебе не следовало закладывать дом. Если Хэрольд проиграет, это означает рабство для нас обоих. Ты ведь знаешь, правительство не разрешает спать на улицах.