Провинциальное прованское преступление - Марина Белова

— Да, — согласилась со мной Степа и предприняла еще одну попытку принять вертикальное положение. Приподнявшись над подушкой, она вновь рухнула. — Ужас! Все плывет перед глазами, а идти надо. Я еще вчера тебе хотела сказать, но ты так быстро уснула. Это относительно слов Меркурьева. Он сказал, что Алину из тюрьмы привезут на следственный эксперимент. Это значит, что все будет по-настоящему. Слушай, а вдруг свидетель все-таки есть?

— Степа, ничего не могу сказать. Мне кажется, что у меня в голове вместо мозгов вата. Я бы сейчас кофе выпила, но боюсь не дойду.

— Кофе? А я думаю, чего хочу? У меня же есть мини-электрочайник и кофе в пакетиках. Сейчас… Хотела сказать «мигом», но, боюсь, быстро не получится, — предупредила Степа.

На этот раз ей удалось подняться и даже дойти до своей дорожной сумки.

— Смотри, верный спутник советского туриста. Этот чайничек я купила, когда в девяносто пятом ехала в Венгрию. Два года на поездку копила, а в поездке каждую копейку экономила. Теперь это мой дорожный талисман. Марина, тебе покрепче?

Вот уж не думала, что у кофе такая чудодейственная сила. Мы выпили по чашке и почувствовали себя, пускай, не на все сто процентов, но значительно лучше. Я даже смогла принять душ. Горячая вода попеременно с холодной водой сделали свое дело — я окончательно пришла в норму.

— Ого! Уже половина десятого. Надо идти!

Внизу было тихо. Анри в напряжении стоял за стойкой и периодически косил глаза на дверь в столовую, явно прислушиваясь к тому, что там происходит. И хоть из-за двери не доносилось ни звука, я поняла, что все уже там — ждут только нас.

И правда, мы пришли последними. Сидели все, включая … Алину. Ее появление не стало для меня неожиданностью — Меркурьев обещал, что Алину тоже привезут, — но я не ожидала, что ее посадят со всеми за стол без наручников и без охраны. И выглядела она весьма прилично: с мытой головой, с уложенными волосами и макияжем на лице.

По одну сторону от Алины сидел Меркурьев, по другую — неизвестный мне мужчина.

«Скорей всего, он из полиции. Не могла же Алина без сопровождения прибыть в отель?» — подумала я.

Атмосфера в столовой была напряженная. Никто не разговаривал, все делали вид, будто не знают друг друга. Кто-то рассматривал свои руки, сложенные на коленях, кто-то глядел в окно. Веня, например, терзал полотняную салфетку, скручивая ее сначала в жгут, а потом завязывая на узел. Алина и вовсе уткнулась глазами в скатерть.

Драматическую обстановку разряжала лишь Эмма. Сервируя стол к завтраку, она отвлекала на себя внимание. Кстати, выглядела она тоже неважно. Очевидно, ее знобило, если под платье она умудрилась надеть толстый шерстяной свитер, который визуально прибавлял ей десяток килограммов. Если бы она не изменила прическу, распустив и завив на бигуди волосы, то смотрелась бы совершенно жутко. До этого я всегда видела ее с прилизанными волосами, собранными на затылке в пучок. Но как ни странно, к ее тщедушному тельцу такая прическа шла. Сейчас, в этом толстенном свитере, со старушечьим пучком волос, она выглядела бы так же несуразно, как манекен без головы.

— Доброе утро, — поздоровалась я, и села с краю стола на свободное место. — Мы не опоздали?

— Нет, — ответил Меркурьев. — Сейчас позавтракаем и начнем.

— А разве им тоже надо участвовать в эксперименте? — удивился Орлов. — Они же позже приехали.

— Я пригласил Марину и Стефанию поучаствовать в эксперименте в качестве статистов. Кстати, вас я тоже попрошу подняться в комнату Ольги.

— Меня? — еще больше удивился Орлов.

— Да, вы не исключение. Все будут участвовать в эксперименте.

— И Ярослава? — уточнила Виктория.

— Да. Ярослава, вы себя хорошо чувствуете?

— Я? — почему-то переспросила Ярослава. — Да, хорошо, нормально. У меня вчера давление упало. Скорей всего, на нервной почве. Слабость такая была, тошнота, мушки перед глазами. — Мне показалось, что Ярослава перечислила все симптомы моего утреннего недомогания. — Но сегодня все хорошо. Здесь такая медицина! Давление измерили, кардиограмму сделали, кровь на анализ взяли прямо в номере, — Ярослава в подтверждении своих слов показала палец, из которого у нее брали кровь. Он до сих пор был желтым от йода. — Доктор такой вежливый, буквально одной таблеткой поставил меня на ноги! Спасибо вам, Аристарх Бенедиктович.

— Мне-то за что?

— Ну как же! Вы переводили доктору. Пригласили для меня сиделку. Девушка глаз не смыкала, пока мне не полегчало. Я ведь, простите, в туалет боялась подняться. Ноги не держали. А сегодня, как новенькая.

— Это хорошо, — изрекла я и толкнула Степу под столом ногой.

Она мне ответила кивком головы. Согласитесь, странно, когда практически одновременно у нескольких человек падает давление и при этом кружится голова.

Кухарка вынесла круассаны, джем и масло. К еде потянулся только Орлов и Ярослава. Видимо, у остальных волнение отбило аппетит.

— Кофе? — обходя присутствующих и держа в руке кофейник, спрашивала Эмма.

Я со Степой отказались, поскольку только что выпили кофе в номере. Прочие не возражали, но когда им налили жидкость в чашки, Меркурьев встал, посмотрел на часы и достаточно жестко сказал:

— Пора. Кофе выпьем позже. — Потом добавил: — Я знаю рецепт дивного напитка на основе холодного кофе. Пусть чашки пока стоят на столе.

Возразить ему никто не решился. Все молча поднялись и направились к выходу. Эмма поняла так, что завтрак окончен, и начала убирать грязную посуду.

— Мадам, оставьте все на столе, как есть, — попросил ее Меркурьев. — Вас я тоже попрошу подняться со всеми.

В холле я не увидела Анри. Зато на диване уютно расположился молодой человек спортивной комплекции, судя по всему, тоже полицейский. Но, если бы не следственный эксперимент, я бы подумала, что юноша — турист, решивший остановиться в отеле «Матье».

Перед дверью в Ольгину комнату мужчина, который сопровождал Алину, представился сначала на французском, потом на вполне сносном русском языке:

— Я сержант Террье. Сейчас вы, согласно списку, будете заходить по одному человеку в номер. Что делать, там вам скажут. Начнем с вас, мадам Ярослава. Прошу, — он пропустил ее вперед и зашел следом.

Практически сразу за Ярославой пригласили Алину. Минут пять мы томились в ожидании. Затем из номера вновь выглянул Террье, кивнул Меркурьеву.

Тот достал из кармана листок со списком:

— Вы, Стас.

— Я? Почему я? И почему не вышли Алина и Ярослава?

— Блинова под подозрением, — разъяснил Меркурьев. — Как ее могут отпустить? Что касается Ярославы, ее пригласили на роль жертвы, то есть Ольги.

Через минуту или две Стас вышел. Его тут же завалили расспросами:

— Как там? Что?