Андрей Громыко. Ошибка мистера Нет - Нелли Борисовна Гореславская

Однажды он вернулся с заседания Президиума ЦК расстроенный, обескураженный: «Хрущев обсуждал вопрос о возможных молодых преемниках руководства страной, упомянул и меня, но выразил сожаление, что я не знаю экономики». Значит, уже тогда, в 1963 году, у Ю.В. мелькали мысли о самой высокой должности в партии и государстве. В 1967-м, назначенный председателем КГБ, он, как мне рассказывали, не вполне осторожно заявил в прощальной речи перед коллективом отдела: «Я ухожу не навсегда, я еще вернусь в ЦК».

Андропов поручил мне, – продолжает Бурлацкий, – создать и возглавить группу консультантов-советников, которые занимались бы проблемами преобразования в странах социализма, прежде всего внутри СССР, а также принципами отношений между двумя супердержавами. В нее вошли известные ныне ученые и публицисты: Г. Шахназаров, А. Бовин, Г. Арбатов, О. Богомолов, Л. Делюсин, В. Петренко, М. Титаренко. Андропов называл нас «аристократами духа». (Замечу, что «аристократы» пригодились и в горбачевское время, но никто из нашей группы не был привлечен в качестве эксперта при осуществлении ельцинских реформ.)

Узнав Андропова ближе, я понял: ему нужна была команда не только для работы с компартиями так называемых соцстран, он рассчитывал на большую перспективу, на продвижение к вершинам власти. Еще важнее для него было иметь под рукой людей, способных формулировать новые идеи для успешного преобразования страны.

Почему-то чаще всего об Андропове вспоминают как о руководителе КГБ в брежневский период. Однако гораздо интереснее и актуальнее реформаторские замыслы и планы, которые он начал воплощать в краткий период руководства страной после Брежнева. То было время народных, а не элитных реформ. (Это борьба-то с прогульщиками, которых отлавливали в кинотеатрах и парикмахерских, была временем народных реформ? Вряд ли люди, помнящие те времена, согласятся с Бурлацким. – Н.Г.)

Но в середине 60-х, даже нам, работавшим рядом с ним, о его потаенных планах не было известно.

Выступая после октябрьского Пленума ЦК КПСС, на котором изгнали Хрущева, перед руководством нашего отдела с докладом, Андропов бросил такую фразу: «Теперь мы пойдем более последовательно по пути XX съезда». Помнится, это резануло слух почти всем участникам совещания, уже наслышанным о предстоящем крутом развороте от идей этого съезда…

Я зашел к нему после совещания и предложил кратко, буквально на трех страницах, изложить программу деятельности нового руководства. Он согласился. И я написал программу из пяти пунктов: 1) осуществление экономической реформы на основе развития товарных и денежных отношений; 2) внедрение достижений технологической революции; 3) переход к научному управлению и преодоление коррупции и бюрократизма; 4) сосредоточение партии на идеологических проблемах и передача функций управления экономикой правительству; 5) формирование новых демократических институтов на принципах общенародного государства. Андропов доложил эту программу Брежневу и Косыгину во время совместной поездки в Польшу. Оба ее полностью отвергли. И это сыграло не последнюю роль в его перемещении из партийного аппарата в КГБ, чему он сопротивлялся до последней возможности».

О планах и программах Андропова и его команды мы еще вспомним, а сейчас остановимся более подробно на кадровом составе сотрудников и консультантов андроповского отдела. Кто такой Ф. Бурлацкий, разрабатывавший, не более и не менее, – политическую программу для руководства страны? В то время, в 1960-е годы, он был заведующим группой консультантов в андроповском отделе социалистических стран аппарата ЦК КПСС, а также политическим обозревателем «Правды», в 1980-х стал политическим обозревателем и главным редактором «Литературной газеты», в 1990-х – депутатом Верховного Совета СССР, в промежутках подрабатывая профессором Колумбийского, Гарвардского, Оксфордского университетов. Другой мемуарист, Георгий Аркадьевич Арбатов, пришел в отдел в мае 1964 года из журнала «Проблемы мира и социализма», в дальнейшем создал и возглавил Институт США и Канады, ныне академик. Далее, А. Бовин – сотрудник андроповского отдела, затем помощник Брежнева, затем звезда телеэкрана, потом посол в Израиле. В. Загладин, как сказано в официальном справочнике, «с 1964 в аппарате ЦК: консультант, руководитель группы консультантов международного отдела». Был советником Андропова. При Горбачеве еще более вознесся, потом исчез с горизонта. Консультировал Андропова и О. Т. Богомолов, специалист по экономике стран Восточной Европы, позже стал директором Института экономики мировой социалистической системы и академиком. Работал в том отдела и Г. Х. Шахназаров, будущий помощник Горбачева и член-корреспондент Академии наук. Там же начинал свою карьеру и будущий несменяемый помощник и референт Андропова, Брежнева и Горбачева А. Александров-Агентов.

Вот такой ближайший круг сложился возле Андропова вскоре после прихода его в ЦК. Причем он этот круг не унаследовал от предшественников, а подобрал его сам и почти со всеми ими долго и доверительно работал. Отметим и то, что все они были ярыми антисталинистами и скрытыми сторонниками прозападной либеральной ориентации, а позже стали так называемыми «прорабами перестройки».

Собственно, о том же говорит и сам Бурлацкий, может быть, правда, несколько преувеличивая: «Собравшаяся вокруг Ю.В. «могучая кучка» прогрессивных и мыслящих людей очень скоро стала претендовать на разработку крупных проблем нашей внутренней и внешней политики».

Случаен ли был подбор этих кадров? Безусловно, нет. Напротив, все это здорово напоминает создание в свое время Н. Бухариным пресловутой «школки» в рамках Института Красной профессуры, которую он рекламировал как школу теоретиков и творцов партийной идеологии. В последующем своем развитии, с помощью того же Бухарина и с его ведома, эти люди намечали и распределяли соответствующие посты между собой в руководящем аппарате партии. Кроме того, эта «школка» на протяжении всего своего существования делала упорные попытки прибрать к своим рукам всю руководящую партийную печать – «Правду», «Комсомольскую правду», журнал «Большевик» и прочие наши руководящие газеты, а также все политические учреждения, готовящие высококвалифицированные кадры партийных работников. Бухаринская «школка» в ходе процессов 30-х годов была разгромлена, однако воспитанные ею люди в партийном и идеологическом аппарате частично сохранились, но главное – бухаринский опыт был учтен при подготовке кадров будущей оппозиции и захвате ими главных позиций в партийном и идеологическом аппарате власти.

Действительно, уже в конце 60-х – начале 70-х годов редакции большей части центральных газет и журналов составляли откровенно антисталинские и, пока еще скрыто, антисоветские кадры. С партийными кадрами региональных и местных партаппаратов было в этом смысле сложнее, однако, благодаря партийной дисциплине, их можно было не опасаться – несмотря на свои, пусть даже просталинские и просоветские, взгляды, они в любом случае выполнили бы указание из центра, что и произошло во время перестройки. Поэтому главная борьба должна была развернуться и развернулась за позиции в центральном партийном и государственном аппарате страны.

Путь к власти

Итак, по словам Бурлацкого, Андропов вовсе не хотел покидать ЦК и становиться руководителем могущественного, но непопулярного ведомства. Может, так, может, и нет, однако стал. И, видимо, достаточно быстро понял преимушества своего нового положения, сделав КГБ орудием осуществления своих дальнейших планов. Как пишет помощник Е. К. Лигачева Валерий Легостаев, «В