Обманщик - Фредерик Форсайт

Подобно многим служащим, имеющим постоянное место работы, Энтони Милтон-Райс был рабом привычек. По рабочим дням он выходил из своего дома в Аддискумбе точно без десяти восемь и полмили, до станции Ист-Кройдон, шел пешком. Если был сильный дождь, то он ждал автобуса. Каждый день он садился в один и тот же поезд и ехал в Лондон, до станции Виктория, потом проезжал несколько остановок на автобусе по Виктория-стрит до Парламент-сквер. Здесь Милтон-Райс выходил, пересекал Уайтхолл и исчезал в здании министерства.

На следующее утро после того совещания на Уайтхолле Милтон-Райс не изменил своим правилам. Он не обратил внимания на группу чернокожих молодых людей, севших в тот же поезд на узловой станции Норвуд. Он заметил их лишь тогда, когда они появились в его и без того переполненном вагоне. Послышались визг и вопли женщин, крики мужчин. Чернокожие подростки, решив заняться мелким грабежом и рассыпавшись по всему вагону, выхватывали у женщин сумочки, срывали с них драгоценности, у мужчин требовали бумажники, угрожая в случае неповиновения, а тем более сопротивления, ножами.

Поезд подкатил к следующей станции, и десятка два молодых бандитов с криками выскочили из вагона, перемахнули через заграждения и исчезли в улочках Кристал-пэласа. На станции остались бьющиеся в истерике женщины, потрясенные мужчины и обескураженные транспортные полицейские. Никто не был арестован, уж слишком быстрым и неожиданным оказалось нападение.

Поезд задержали, следовавшие за ним поезда тоже выбились из графика, а транспортная полиция принялась опрашивать потерпевших пассажиров. Полицейские потрясли за плечо дремавшего в углу пассажира в светло-сером плаще; пассажир медленно сполз на пол, и из небольшой раны, нанесенной тонким стилетом прямо в сердце, потекла струйка крови. Снова раздались крики и вопли.

Мистер Энтони Милтон-Райс был мертв.

* * *

Название кафе «У Ивана» как нельзя лучше подходило для встреч с русским агентом. Кафе находилось на Крондалл-стрит в Шордитче. Сэм Маккриди, как всегда, вошел в кафе вторым, хотя уже давно ждал Кипсека на улице: ведь если кто-то из них приведет за собой «хвост», то скорее всего это будет Кипсек, а не Маккриди. Поэтому Маккриди всегда приезжал на полчаса раньше, не выходя из машины, смотрел, как русский входит в кафе, и потом еще пятнадцать минут выжидал, не появится ли за русским агентом «хвост».

В кафе Маккриди взял с прилавка чашку чая и направился к стене, у которой стояли два столика. Кипсек занял угловой столик и читал «Спортинг лайф». Маккриди развернул «Ивнинг стандарт» и тоже углубился в изучение газеты.

– Как прошла встреча с генералом Дроздовым? – тихо спросил Маккриди. Его голос тонул в обычном шуме кафе и шипении электрического самовара.

– Генерал был любезен и загадочен, – ответил русский, просматривая сведения о лошадях, участвующих а скачках, которые должны были начаться в 3 часа 30 минут в Сандауне. – Боюсь, он проверял и нас. Я узнаю точнее, если у нас вдруг появятся люди из отдела «К» или мой собственный сотрудник этого отдела станет проявлять бешеную активность.

Отдел «К» представляет собой внутреннюю службу контрразведки и безопасности КГБ, но занимается не столько шпионажем, сколько слежкой за сотрудниками других отделов КГБ и выявлением источников утечки информации.

– Вы когда-нибудь слышали об Энтони Милтон-Райсе? – спросил Макриди.

– Нет, никогда не слышал. Почему вы спрашиваете?

– Он не связан с вашей резидентурой? Гражданский чиновник Министерства обороны?

– Никогда не слышал этого имени. Через меня его информация не проходила.

– Что ж, теперь он мертв. Его уже не спросишь, на кого он работал. Если вообще на кого-нибудь работал. Не могли его «вести» через Первое главное управление непосредственно из Москвы?

– Если он действительно работал на нас, то это единственное объяснение, – пробормотал русский. – Лондонской резидентуре он неизвестен. Как я уже говорил, через нас никогда не проходила его информация. Должно быть, он поддерживал связь с Москвой через связного, который не имеет отношения к посольству. Почему он умер?

Маккриди вздохнул.

– Не знаю.

Но он был уверен, что, если только это не редчайшее совпадение, кто-то организовал и подготовил убийство. Этот кто-то знал распорядок дня Милтон-Райса, мог сообщить бандитам, в каком поезде его найти, как он выглядит… и заплатить им. Возможно, Милтон-Райс вообще не работал на русских. Тогда кому понадобилось его разоблачение? Откуда взялись лишние деньги? Или, быть может, Милтон-Райс работал на Москву, но через другую сеть, неизвестную Кипсеку, который тоже передавал свои сведения непосредственно в Первое главное управление. И генерал Дроздов только что был в Лондоне. А он был начальником отдела по работе с нелегальными агентами…

– Его выдали, – сказал Маккриди. – Продали нам. А потом убили.

– Кто его выдал? – спросил Кипсек, помешивая чай, но не имея желания пить сладкую жидкость с молоком.

– Полковник Петр Орлов, – тихо ответил Маккриди.

– Ах так, – чуть слышно пробормотал Кипсек. – Я должен вам кое-что пояснить. Петр Александрович Орлов был и остается верным офицером КГБ. Его предательство – такая же липа, как трехдолларовая банкнота. Он – подсадная утка, посланная специально с целью дезинформировать американцев. Он очень хорошо подготовлен и в своем деле исключительно хорош.

«Теперь, – размышлял Маккриди, – у нас возникнут проблемы».

Тимоти Эдуардз слушал внимательно. Доклад Маккриди занял тридцать минут. Когда Сэм замолчал, Эдуардз невозмутимо спросил:

– Вы совершенно уверены, что Кипсеку можно полностью доверять?

Маккриди был готов к такому вопросу. Четыре года назад Кипсек сам предложил свои услуги сотруднику Интеллидженс Сервис в Дании в качестве агента, работающего на месте. Но в мире тайных операций всегда есть место подозрениям, всегда остается хотя бы ничтожно малая вероятность того, что Кипсек на самом деле является двойным агентом и по-прежнему верен Москве. В сущности, именно в этом Маккриди только что обвинил Орлова.

– Прошло четыре года, – ответил Маккриди. – За эти годы мы проверяли информацию Кипсека по всем доступным нам каналам. И ни одного недоразумения, ни одного несоответствия.

– Да, конечно, – успокаивающим тоном сказал Эдуардз. – К несчастью, если эти сведения просочатся к нашим американским коллегам, они скажут прямо противоположное: что наш человек лжет, а их – говорит правду. Если верить слухам, в Лэнгли все очарованы Орловым.

– Думаю, им не следует говорить о Кипсеке, – возразил Маккриди, который, как мог, старался защитить русского агента из посольства. – Кроме того, сам Кипсек понимает, что его время подходит к концу. Он инстинктивно чувствует, что в Москве растут подозрения. Если там окончательно убедятся в утечке информации, то выйти на лондонскую резидентуру – это только вопрос времени. Когда Кипсек наконец «вернется с холода», мы сможем представить его и нашим американским коллегам. Пока же расширять круг осведомленных было бы опасно.