Падение Запада. Медленная смерть Римской империи - Адриан Голдсуорти

Тетрархи значительно возвышались над людьми, которыми управляли. Они также занимали посты командующих, контролируя огромные армии, готовые выступить против любого врага. Их пропаганда говорила о восстановлении империи и мира — для римлян эти слова были синонимами. В одном из источников разгром узурпатора изобразили как «возвращение света» провинции. Подобная похвальба не являлась чем-то новым — так поступал еще Аврелиан. Конечно, их действия обеспечивали империи большую стабильность, чем при их предшественниках. Многие современные ученые считают, что централизация власти, значительный рост числа чиновников и очевидный монархический имидж тетрархов были необходимы в условиях трудностей, встававших перед империей. Император-философ, подобный Марку Аврелию, попросту не имел надежды справиться с ними. Время сенаторского дилетантизма давно прошло — напротив, требовались более жесткие властители, которые не играли в республику. Подобная система доказательств в течение столетий использовалась для оправдания диктаторов, однако этот анализ во многом основывается на ретроспекции. Успех Диоклетиана не был предопределен заранее; то же можно сказать об очертаниях империи IV века, хотя он приложил много сил, чтобы придать их ей. Основной причиной «болезней» государства оставалась внутренняя нестабильность, вызванная столь частыми гражданскими войнами. Тетрархия лишь на время, да и то не полностью приостановила этот цикл.

Диоклетиану было сорок с небольшим, когда его провозгласили императором. Он служил офицером кавалерии в одной из дунайских провинций. Ходили слухи о том, что он родился рабом (история в высшей степени маловероятная) или сыном вольноотпущенника, совсем как Пертинакс (что возможно). До момента восшествия на престол о нем и его карьере очень мало известно — даже причудливые Historiae Augustae заканчиваются на Нумериане. Диоклетиан был женат; у него родилась дочь, сыновей же он не имел. Большинство императоров III века быстро назначали себе преемников, обычно даруя сыну или другому близкому родственнику титул цезаря. Многие из числа последних были еще детьми, неспособными помогать в деле управления империей, но это давало надежду на перспективы нового режима.

Не имея подходящего родственника, Диоклетиан выбрал армейского офицера Максимиана (полное имя — Аврелий Максимиан[36]) и даровал ему титул цезаря через несколько месяцев после разгрома Карина в мае 285 года. В начале следующего года Максимиан стал августом, сделавшись равным или почти равным Диоклетиану. У него был юный сын, но Диоклетиан искал себе соправителя для того, чтобы тот помогал ему сейчас и в ближайшем будущем, и не заботился о преемниках в долгосрочной перспективе. Ему требовался человек, которому он мог бы доверять и который умел бы решать серьезные проблемы в одном районе, тогда как сам Диоклетиан находился бы в другом. Формального разделения империи на две части не существовало, однако Диоклетиан отправился на Восток, тогда как Максимиана командировали в Галлию. Они титуловали себя Иовием (уподобляясь Юпитеру) и Геркулием (уподобляясь Геркулесу) соответственно. Диоклетиан-Юпитер был старшим, чем-то вроде отца — неясно, усыновил он официально Максимиана или нет, — который заботился о благе империи и планировал ее будущее. Максимиан-Геркулес, в свою очередь, был сыном-героем[37], который обошел весь мир, одолевая всех врагов и все препятствия.

В Галлии первоочередной задачей был разгром Bagaudае — багаудов (иногда их называют также бакаудами, Bacaudae), повстанческих отрядов, чьи основные силы, судя по всему, находились в сельской местности. Причины и подробности этого восстания покрыты мраком, но отряды с аналогичным названием, по-видимому, действовали в тех краях в течение нескольких поколений. Возможно, данная ситуация просто отражала десятилетия хаоса, наступившего там в результате многих лет гражданских войн и варварских набегов. Вероятно, существовали также социальные и экономические проблемы более широкого плана, но мы должны осторожно воспринимать данные официальной пропаганды, низводившей их до уровня обычных разбойников. Их предводители чеканили монеты, на которых величали себя полным императорским титулом.

Судя по всему, Максимиан быстро нанес поражение багаудам. Тем временем он поручил офицеру по имени Караузий защиту побережья Ламанша в Галлии и Британии от пиратских набегов, которые совершали такие племена, как фризы и саксы. Римляне вновь быстро достигли успеха, показав, что если флот (как и армия) должным образом организован и им правильно руководят, то он может действовать очень эффективно. Однако возникли сомнения в отношении методов и мотивов Караузия. Объявили, будто он связан с пиратами или поджидает, когда те двинутся в обратный путь, прежде чем атаковать их, захватив все награбленное. Критика могла быть и неоправданной. Сочетание силы и дипломатии представляло собой обычную практику римлян, поскольку всегда легче было застигнуть налетчиков на пути домой, нежели к цели.

Потому ли, что он давно вынашивал такие планы, или потому, что он знал о подозрениях на свой счет, Караузий провозгласил себя императором в северной Галлии — вероятно, в конце 286 года монетный двор в Руане вскоре выпустил монеты с его именем, и Британия через короткое время поддержала узурпатора. Караузий проявил достаточно осторожности, чтобы признать законность власти Диоклетиана и Максимиана, и, по-видимому, надеялся на то, что его примут в качестве еще одного соправителя. Но все попытки такого рода оказались отвергнуты. Максимиан провел следующие два года воюя с зарейнскими племенами. К 289 году начались серьезные приготовления к экспедиции в Британию, а в одном из панегириков выражается удовольствие от сознания перспективы неизбежного триумфа Максимиана. В подобных речах, произнесенных в последующие годы, на сей счет хранится подозрительное молчание, и это заставляет думать, что экспедиция потерпела полное поражение. Не исключено, что значительная часть флота была потеряна в результате шторма, а может, Караузий оказался слишком искусным противником. Несмотря на это, пропаганда продолжала утверждать, будто он не более чем обычный пират.

Караузий же продолжал представлять себя соправителем Диоклетиана и Максимиана и, судя по всему, не предпринимал против них каких-либо враждебных действий. Если до сих пор он еще надеялся на признание, то весной 293 года эти мечты разбились вдребезги, когда была создана тетрархия и назначены два младших цезаря. Диоклетиан избрал в качестве такового Галерия Максимиана, а Максимиану теперь помогал Флавий Констанций. Оба принадлежали к числу армейских офицеров и, вероятно, служили с ними какое-то время. Галерия стали именовать Геркулием, а Констанция — Иовием; это может показаться несколько странным, однако, видимо, было сделано ради сохранения равновесия или по причине возраста цезарей и их прошлого. Опять-таки формального разделения территории не произошло, но на практике Максимиан и Констанций управляли западными провинциями, а Диоклетиан и Галерий — восточными. Четыре правителя являлись четырьмя императорами, каждый из которых должен был заниматься своим кругом вопросов, и достаточно редко случалось так, чтобы даже август и подчиненный ему цезарь действовали совместно. Очень вероятно, что только Диоклетиан и Максимиан обладали правом даровать императорский ранг. Никто не мог просить об этом и рассчитывать на успех.