Отчаянный шантаж - Нора Робертс

Мамаша Кроуфорд, уже почти полвека слывшая главной достопримечательностью Сент-Криса, молча восседала за прилавком в несвежем белом фартуке. Она уже знала эти новости – мало что могло проскользнуть мимо ее ушей и глаз, – но решила сначала послушать Нэнси.

– Подумать только! Этот мальчишка – внук Рэя Куина! А эта заносчивая писательница – сестра мерзкой девицы, что говорила все те ужасные вещи. Мальчик – ее родной племянник, но кому она об этом сказала? Никому! Ни полслова! Просто слонялась по городу, задрав нос, да каталась на яхте с Филипом Куином, и не только каталась, если хотите знать мое мнение. Современной молодежи наплевать на мораль.

Нэнси щелкнула пальцами перед самым лицом Мамаши. Ее глаза горели праведным гневом и восторгом.

Прекрасно зная, что все посетители внимательно прислушиваются к их разговору, и чувствуя, что Нэнси готова отклониться от темы. Мамаша Кроуфорд вклинилась в пылкий монолог:

– Все, кто шептался за спиной Рэя, пока он был жив, и над его могилой, когда он умер, должны бы сгореть со стыда. Как только языки у людей поворачивались? Как только смели болтать, будто он изменил Стелле – упокой господь ее душу – с какой-то Делотер. Ну, это не правда, не так ли?

Она обвела цепким взглядом всех присутствующих, и некоторые потупились. Удовлетворившись результатом, Мамаша посмотрела прямо в сверкающие глаза Нэнси.

– Сдается мне, что и вы верили всяким гадостям о таком хорошем человеке, как Рэй Куин.

Оскорбленная до глубины души, Нэнси выпятила грудь.

– Да что вы. Мамаша, я никогда не верила ни единому слову. – «Обсуждать такие вещи, – мысленно добавила Нэнси, – совсем не то же самое, что верить в них». – Правду сказать, только слепой не заметил бы, что у мальчика глаза Рэя. Тут уж без кровного родства не обошлось. Как раз на днях я сказала Стюарту: «Стюарт, не племянник ли мальчик Рэю или что-нибудь в этом роде?» – Естественно, она не говорила мужу ничего подобного, но ведь могла бы сказать! – Конечно, мне и в голову не пришло, что мальчик – внук Рэя. Подумать только, все эти годы у Рэя была дочь.

"А следовательно, – с торжеством подумала Нэнси, – Рэй все-таки сделал кое-что недостойное, не правда ли?» Не зря она всегда подозревала, что в юности Рэй Куин был необузданным. Может, даже хиппи. А все знают, что это означает: курил марихуану, участвовал в оргиях…

Естественно, Мамаше этого говорить не следовало. Этот лакомый кусочек может подождать благодарных ушей в салоне красоты.

– И подумать только! Его дочь выросла еще более разнузданной, чем мальчишки, которых Рэй и Стелла притащили в дом, – снова затараторила Нэнси. – А та девчонка в отеле, должно быть, такая же…

Зазвенел колокольчик на открывшейся двери, и Нэнси осеклась на полуслове. Надеясь на свежего слушателя, она пылко обернулась и увидела Филипа Куина. Замечательно! Не просто прибавление к благодарной публике, а один из актеров, участвующих в необыкновенно интересном спектакле!

Филип сразу понял, кого тут обсуждают. Вернее, обсуждали до его появления. Все уставились на него, затем виновато отвели взгляды. Кроме Нэнси Клермонт и Мамаши Кроуфорд.

– О, Филип Куин! Я, кажется, не видела тебя с самого Четвертого июля. – Нэнси кокетливо захлопала ресницами. Может, и необузданный, но Филип Куин – необыкновенно красивый мужчина, а Нэнси считала флирт самым лучшим средством для развязывания мужских языков. – Чудесный пикник вы устроили тогда.

– Да, чудесный. – Филип прошел к прилавку, чувствуя спиной любопытные взгляды. – Я бы хотел пару сандвичей. Мамаша Кроуфорд. С тефтелями и индейкой.

– Сейчас, Фил, приготовим. Младший! – гаркнула Мамаша, и ее сын – тридцати шести лет от роду и сам отец троих детей – заметно вздрогнул.

– Да.

– Может, ты наконец отдерешь задницу от стула и рассчитаешь клиентов?

Младший покраснел, что-то пробормотал под нос и занялся кассовым аппаратом.

– Ты сегодня трудишься на верфи, Филип?

– Угадали, миссис Клермонт. Филип взял пакет чипсов для Кэма и отошел к молочному прилавку, чтобы выбрать йогурт для себя.

– Обычно за ленчем приходит ваш мальчик, – заметила Нэнси, которой не терпелось продолжить волнующий разговор.

Филип взял первый попавшийся под руку йогурт.

– Сегодня пятница. Сет в школе.

– Ax да, конечно же! – Нэнси рассмеялась, игриво хлопнув себя по лбу. – Не пойму, что со мной. Сет – красивый мальчик. Рэй, должно быть, гордился им.

– Не сомневаюсь.

– Мы слышали, его тетя здесь, – не унималась Нэнси.

– Насколько я помню, у вас всегда был отличный слух, миссис Клермонт, – заметил Филип. – И пару больших стаканов кофе с собой, Мамаша.

– Сейчас все сделаем. Нэнси, хватит донимать парня. Если постараетесь выжать еще что-нибудь, опоздаете к парикмахеру.

– Не понимаю, о чем вы. – Нэнси гневно взглянула на Мамашу Кроуфорд и взбила рукой волосы. – Но мне действительно пора идти. Мы с мужем сегодня приглашены на прием, и я должна хорошо выглядеть.

Нэнси выпорхнула из кафе и поспешила в салон красоты.

Прищурившись, Мамаша обратилась к посетителям:

– Здесь не комната отдыха. Если вам нечего делать, послоняйтесь по набережной.

Несколько человек вскочили, как ошпаренные, и Филип замаскировал вырвавшийся смешок кашлем.

– У Нэнси Клермонт куриные мозги. Никакого представления о такте, да еще вырядилась, как тыква, – заявила Мамаша, повернулась к Филипу и усмехнулась. – Я тоже любопытна, только если не можешь выжать информацию незаметно, ты не только грубиянка, но и дура. Ненавижу плохие манеры и размягченные мозги.

Филип перегнулся через прилавок.

– Знаете, Мамаша, я подумываю сменить имя на Жан-Клод, сбежать во Францию и купить виноградник в долине Луары.

Весело сверкнув глазами, Мамаша поцокала языком. Она слышала эту или подобную сказочку уже много лет.

– Да ну?

– Я бы смотрел, как зреет на солнце мой виноград, наслаждался бы свежим хлебом и сыром. Прекрасная жизнь. Но есть одна проблема.

– Какая?

– Зачем мне такая жизнь, если вы не удерете со мной? – Филип поднес к губам ее руку и пылко поцеловал.

Мамаша покатилась со смеху.

– О, мальчик, ты неотразим. И всегда таким был. – Она глубоко вздохнула, вытерла слезы с глаз. – Нэнси – дура, но она не злая. Для нее Рэй и Стелла были просто посторонними, чужими. Для меня они были друзьями.

– Я это знаю. Мамаша.

– Люди жадно пережевывают любые новости.

– И это я знаю. Как и Сибил. Мамаша удивленно вскинула брови, но быстро поняла намек.

– У девочки сильный характер. Это хорошо. Сет может гордиться такой тетей. И может гордиться таким дедушкой, как Рэй… Думаю, эта девочка понравилась бы Рэю и Стелле.