Стань моей свободой - Ольга Славина

— Чем тебе не нравится эта мелодия? — понимающе улыбаясь, он тёплым касанием проводит по моей руке, от локтя до запястье, заставляя обнять себя за шею.

— Она привела в мою жизнь тебя.

— Той ночью, кроме тебя, я не видел никого, — улыбающимся шёпотом признается Ян, касаясь щекой моей щеки. — Не мог думать и не смотреть не мог. Не устоял.

— Знал, что нельзя, — он ведёт носом от моего уха до виска. Глубоко вдыхает. — Видел, что ты не согласишься. Понимал, что всё равно сорвусь.

— Это было давно, — пытаюсь усмехнуться я, но не получается.

А всё эта чёртова песня! Она забирается под кожу, впрыскивает в кровь жгучий яд, заставляющий колотиться сердце и подрагивать ладони. Уговаривает, утешает, соблазняет. И уже кажется, что это не я — она гладит сильную шею. Она заворачивает меня в тягучие мотивы, как пауки глупую попавшуюся муху.

— Ничего не изменилось. — Ян касается моей щеки, заставив поднять голову, и ловит взгляд. — Для меня ничего…

Я вся состою только из этих слов и его поцелуя. Мягкого, но уверенного. Лёгкого, но увлекающего на глубину. Такого, что во мне, появившись где-то в районе солнечного сплетения, разрастается что-то неизвестное. Бесцветное, беззвучное, но заставляющее меня заходиться паникой. Не зная, не понимая нужно ли бежать как можно дальше или остаться навсегда.

И что именно из этого делать уже поздно.

— Олесь, мне нужно уйти, — подсаживаюсь я к ней на диван. — Прости, что выдернула тебя!..

— Не рановато навстречу новым приключениям? — беззлобно хмыкает Олеся.

— А они не новые, — коротко улыбнувшись, я встаю, чтобы забрать сумку.

— Нет. — Качает головой она. — Нет, нет и нет. Ты не можешь говорить это всерьёз. — Олеся оглядывается, но закономерно никого не видит.

— Как видишь, могу, — пожав плечами, я собираюсь уйти, но она удерживает меня за руку.

— Лиссет, ты уверена, что не пожалеешь?

Если бы у меня была душа, Олеськин взгляд перевернул бы её с ног на голову, но… сейчас я предпочитаю оставаться бездушной. Так легче не чувствовать и не думать.

— Не уверена. Я позвоню завтра, спасибо тебе! — на мгновение коснувшись её лба своим, я иду на выход.

Олеся видела Яна дважды и вряд ли смогла бы узнать в толпе, но я всё равно отправила его за машиной. Куда он меня повезёт? Плевать. Что мы будем делать? Разберёмся по ходу. Как после этого я буду…

Ощутимый удар о чужое плечо заставляет возмущённо зашипеть.

— Осторожнее! — Забыв последнюю мысль, я морщусь.

— Вернулась к прежним увлечениям? — Насмешка тормозит меня, и я поднимаю глаза.

— Ты-то мне и нужен! — Заявляю Киру почти трезвая я и тяну за рукав, смещаясь левее.

— Радость моя, ты начинаешь меня пугать! — фыркает он, но послушно отходит в сторону.

— Давно пора. Видишь Олесю? — я рукой указываю нужное направление.

— Это та твоя подружка из ресторана? — Вот это я понимаю сканирующий взгляд! — Допустим, вижу и что?

— Займи её на вечер? Пожалуйста, — подумав, добавляю я. — Она мне помогла, а я её бросаю самым кретинским образом.

— Думаешь, одно волшебное слово тебя спасёт?

— Думаю, что меня спасёт твой интерес. — Улыбаясь, я задумчиво окидываю взглядом ближайших к нам мужчин. — С другой стороны, она и без меня может легко найти себе… компанию.

— Если только компанию самоубийц, — сверкает глазами Кир.

— Вот и прекрасно, заодно спасёшь половину клуба от внезапной смерти, — хлопнув его по плечу, я проскальзываю между чудом держащейся на ногах парочки и теряюсь в толпе.

— Куда мы едем? — интересуюсь я, когда вижу знак с перечеркнутым названием родного города.

— Тебе понравится, — улыбается Ян, перестраиваясь в левый ряд и заметно прибавляя скорость. — Когда я был маленьким, мы с родителями часто туда ездили.

— Почему перестали? — Не то чтобы я переживала за его семью, просто молчать не хотелось.

— Отец умер, — пожимает плечами Ян. — Мама осталась одна, и стало не до поездок. Я и видел-то её не часто, суточная работа отнимала у неё большую часть времени и сил. Хорошо хоть я был в том возрасте, когда мог делать сам практически всё.

— Извини. — Его невозмутимость, конечно, сбавляет уровень драмы, но не настолько, чтобы я не понимала какого это. — А кем она работала?

— Мама? — с улыбкой переспрашивает он. — Она была медицинской сестрой в одной из городских больниц. Брала лишние смены и работала через сутки лишь бы меня вырастить.

— А сейчас?

— Мне понадобилось три года, чтобы убедить её бросить работу, — хмыкает Ян и включает поворотник. Характерные щелчки сопровождают наш съезд с трассы. — Сейчас она живёт за городом и с большим удовольствием меряется с соседками размерами моркови.

Мои родители живы, но я всё равно, что сирота. До инсульта отец работал большую часть времени, а его нотации и насмешки мало походили на задушевные разговоры, а мать и вовсе последние одиннадцать лет зажигает где-то у берегов Бразилии.

— И всё-таки, куда ты меня везёшь? — Делиться собственной историей мне не хочется, да и какой смысл.

— На пикник. — Ещё поворот и джип Яна съезжает на лесную дорогу. — Ты же просила тебя удивить.

— Ночным пикником? — Выразительно глядя на полную Луну, фыркаю я. — Или озверевшими комарами?

— Видами, — не смущается он, — и возможностью искупаться.

— Думаешь, вода уже успела прогреться?

— Думаешь, со мной ты замёрзнешь? — Более чем красноречивой ответ на незаданный вопрос.

И, окончательно плюнув на последствия, я отстёгиваюсь, подгибаю под себя ноги и берусь за рассматривание его профиля.

— Интересно? — улыбается Ян, ловко лавируя между лесными корягами, ямами и кочками.

— Этой родинки не было, — протянув руку, я касаюсь его шеи. — И этих двух. — Мой ноготь очерчивает местечко за правым ухом, а мозг ликует, требуя ещё. Неудивительно, учитывая, что от моих прикосновений на держащих руль руках появились мурашки. — А это было.