Мара, или Война с горностаем - Брайан Джейкс

Землеройки радостно закричали и стали готовиться к отплытию. Урт Белый снова взобрался на утес и принес оттуда обе лодки, затем в них погрузили съестные припасы. Вскоре землеройки мерно взмахивали веслами:

— Мы камни и мели оставим в сторонке -

Гребите, ребята, отличные гонки!

И вовсе неважно, что узки и тонки, -

Как вольные птицы несутся долбленки!

Греби, брат, и весла тащи к подбородку -

Команде такая работка в охотку.

Себе прополощем мы песнею глотку,

Гоня по волнам свою верную лодку!

Погода оставалась прекрасной, и лодки все летели и летели вперед, пока остров не превратился в маленькую точку на горизонте. Лог-а-Лог, ориентируясь по солнцу, прокладывал курс.

Утром Урт Белый осторожно поднялся и потянулся, расправляя затекшие лапы и поигрывая мускулами. Внезапно он указал вперед и закричал:

— Смотрите, там какие-то темные тени в воде! Холодок страха пробежал по спинам гребцов. Что если тут живет еще один Хозяин Глубин? Вполне возможно, что у него есть подруга, которая теперь горит желанием отомстить за его смерть.

Лог-а-Лог отдал приказ сушить весла. Две лодки неподвижно замерли в воде. Мара обратилась к Пикклю:

— Давай, Фолгер. У тебя хорошее зрение, забирайся мне на плечи и посмотри.

Балансируя на плечах Мары, Пиккль прикрыл глаза лапой и растопырил уши:

— Лог-а-Лог, здесь твои друзья. Кто-то выкрикивает твое имя Логалогалогалог.

— Это землеройки из Гуосима! Им нужна помощь! Гребите! Логалогалогалог!

И две лодки заскользили по воде, которая стремительно убегала за кормой.

Приветственный крик вырвался у команд трех лодок, когда Самким, спрыгнув, спустился вниз с плеч Алфоха и Арулы.

Молодая кротиха шутливо, но весьма чувствительно похлопала бельчонка по спине:

— Самким, ты отличный кричалыцик! Они услышали тебя. Смотри, плывут сюда. Да, Алфох?

Предводитель землероек сердечно потряс бельчонку лапу:

— Никто так здорово еще не выкрикивал клич Гуосима! Мы, пожалуй, сделаем из тебя настоящую землеройку!

Пять лодок встретились на бесконечной глади озера, и поначалу все примолкли. Лог-а-Лог стоял на носу своей лодки, гордо показывая Черный Камень, висевший у него на шее. Команды всех пяти лодок низко склонили головы в знак признания его власти над всем Гуосимом, затем раздался счастливый крик:

— Да это колония Алфоха с берега озера!

— Эй, Нордо, как поживает твое весло? Дружеское похлопывание по спине и крепкие лапопожатия говорили о теплых чувствах, которые связывали землероек. Самким стоял безмолвно и с восторгом смотрел на молодую барсучиху, державшую в лапах меч Мартина. Переступив через борт лодки и не сводя с нее глаз, он заговорил:

— Меня зовут Самким из аббатства Рэдволл.

— А меня — Мара из Саламандастрона.

Они стояли, глядя друг на друга, пока Самким, собравшись с духом, не заговорил снова. В этот раз слова непрошеными слетали с его губ. Ему казалось, что он снова вернулся в аббатство и теперь стоит перед старинным гобеленом. Золотистые образы, затуманенные временем, скользили перед его взором, как листья по осеннему лугу… Труг, наряженный барсучихой, на празднике в День Названия… Большое пустое кресло в Большом Зале, на котором когда-то сидели барсучихи…

— Меч, который ты сейчас держишь в лапах, принадлежит аббатству Рэдволл. Некогда он принадлежал Мартину Воителю, и это его самого ты видишь на клинке.

Самким вздрогнул и провел лапой вокруг рта, сам не понимая, почему произнес эти слова. Он чувствовал себя довольно глупо. Мара была озадачена, но не задала бельчонку ни единого вопроса. На нее снизошли покой и умиротворение, и она протянула ему меч:

— Пусть твой меч благополучно доберется в аббатство, Самким из Рэдволла!

Урт Полосатый сидел в кресле, похожий на думающего горного духа, а вокруг стола собрались тридцать два зайца — весь Дозорный Отряд в полном составе.

Урт Полосатый встал. Его хриплый голос был угрюм и звучал обреченно:

— Сапвуд и Бычеглаз погибли. Я так и не понял, что именно с ними случилось, но против них была по меньшей мере сотня хищников. Наши дела идут неважно, друзья мои. Мы окружены врагами и вынуждены голодать, осажденные в крепости!

Не успело вдали замереть эхо его слов, как барсук опустил взгляд на покрытый скатертью стол, его темные от бешенства глаза налились кровью. Лапы то сжимались, то разжимались, в углах рта показалась пена. Он стучал лапой по столу в такт своим словам:

— Мою гору держит в осаде этот голубоглазый горностай со своим выродком!

Кресло упало, задетое тяжелой лапой, когда барсук огромными шагами вышел прочь из зала.

Денежка поделилась водой и яблоками с Меховичком и Весельчаком, дежурившими на вершине горы. Воду они выпили залпом, но яблоки ели не торопясь, подсчитывая каждый укус и долго прожевывая.

Внезапно мокрая, обсыпанная песком фигура перемахнула через край кратера. Это был не кто иной, как Бычеглаз, живой и невредимый!

— Привет, Меховичок! Вот не думал, что ты тут голодаешь. Вот возьми немного груш. Они жестковаты, но такому обжоре, как ты, это вряд ли помешает.

При виде внезапно возникшего перед ними привидения малыши завопили от ужаса и порскнули в разные стороны. Они улепетывали так быстро, будто за ними гналась нечистая сила.

Бычеглаз уронил на землю два туго набитых мешка, которые принес с собой, и оглядел себя:

— Гм! Если бы увидел себя со стороны, я бы и сам испугался.

Все собрались вокруг обеденного стола, и Бычеглаз приступил к рассказу о своем чудесном спасении:

— Хо-хо, видели бы вы, как старина Сап плыл по морю! А тут еще навалилась целая куча этих хищников. Пришлось поработать пикой и рассчитаться кое с кем. Провалиться мне на этом месте, если там не собрался целый полк или даже два! Но я оторвался от погони и нырнул в море. Сроду я так не плавал, клянусь! Я нырнул и поплыл, как рыба, под водой. Потом я, конечно, вынырнул, чтобы глотнуть воздуха, смотрю, а они все еще близко. Ну, вдохнул я поглубже и снова ушел под воду. И так много раз, пока я окончательно не оторвался от орды старины Фераго. Потом я обвалялся в песке, чтобы соорудить нечто вроде камуфляжа, и рванул сюда. Ах да, по дороге я еще набрал кое-каких припасов, знал, что вы тут вроде как голодаете. Слышь, а где старина Урт Полосатый?

Барт Чертополох махнул лапой:

— Наверное, в кузнице. Он тут совсем из себя вышел, так злился на Фераго. Тебе лучше пойти и доложить ему, что ты жив.

Бычеглаз просунул голову в дверь кузницы и громко сказал: