Американский снайпер. Автобиография самого смертоносного снайпера XXI века - Скотт Макьюэн

Эту командировку я закончил, имея весьма значительное число подтвержденных ликвидаций, большей частью одержанных в Фаллудже.

Карлос Норман Хэскок II[90], самый знаменитый снайпер, живая легенда, человек, на которого я хотел бы быть похожим, записал на свой официальный счет 93 жертвы за три года войны во Вьетнаме.

Не говорю, что я сравнялся с ним в классе — в моем представлении он был и всегда будет величайшим снайпером всех времен — но само число, по крайней мере, оказалось достаточно большим, чтобы люди стали думать, что я проделал адскую работу.

Тая:

В ожидании прибытия самолета мы вышли на взлетно-посадочную полосу. Мы — это несколько жен и детей «морских котиков». Я пришла с нашим ребенком, и очень волновалась. Я была на седьмом небе.

Помню, я обернулась к одной из женщин, и сказала: «Разве не здорово? Разве не волнительно? Я не могу дождаться!»

Она ответила: «Э-эх…»

Про себя я подумала: может, я просто не привыкла? Позднее она развелась со своим мужем, который служил в одном взводе с Крисом.

Я покинул Штаты почти семь месяцев назад, когда моему новорожденному сыну было всего десять дней. Я любил его, но, как я описал выше, у меня не было возможности к нему привязаться. Новорожденные — это просто куча потребностей: кормить его, убирать за ним, давать ему спать. А теперь это уже была личность. Он мог ползать. У него появилась индивидуальность.

Я мог судить о том, как он растет, по фотографиям, присылаемым Таей, но на деле все было еще более впечатляющим.

Это был мой сын.

Мы лежали на полу в пижамах. Он ползал по мне, а я подбрасывал его вверх, и повсюду носил его. Даже простейшие вещи (например, когда он трогал мое лицо) — доставляли мне радость.

Но переход от войны к дому по-прежнему был шоком. Еще вчера мы сражались, а сегодня мы переправились через реку, прибыли на базу Такаддум (известную как TQ) и отправились домой в Штаты.

Один день — война, следующий — мир.

Каждое возвращение с войны оставляет странное ощущение. Особенно в Калифорнии. Простейшие вещи шокируют. Например, трафик. Ты едешь по дороге, все толпятся, это безумие какое-то. Ты машинально ищешь самодельные мины — при виде мусора на дороге сворачиваешь в сторону. Ты ведешь себя на дороге агрессивно по отношению к другим водителям, потому что в Ираке так все ездят.

Мне надо было побыть наедине с собой примерно неделю. Я думаю, с этого момента у нас с Таей начались проблемы.

Поскольку мы впервые стали родителями, мы не могли прийти к согласию по вопросам, связанным с ребенком. Например, пока меня не было, Тая укладывала сына спать вместе с собой. Когда я вернулся, я решил изменить это положение. Я считал, что ребенок должен спать в своей собственной кроватке в своей комнате. Тая считала, что это нарушит ее близость с ним. Она думала, что мы должны приучать его спать отдельно постепенно.

Я совершенно иначе смотрел на это. Я считал, что дети должны спать в своих собственных кроватях в своих комнатах.

Я знаю, что вопросы наподобие этого должны решаться совместно, но я был в состоянии стресса. Таю тоже можно понять: на протяжении нескольких месяцев она в одиночку растила ребенка, а теперь я вторгался в ее привычки и в тот образ действий, который она выработала. Но ведь я хотел быть с ними. Я не собирался вставать между ними, я просто хотел вновь занять свое место в семье.

Впрочем, выяснилось, что для моего сына это не так уж важно: он везде спал хорошо. А его взаимоотношения с матерью по-прежнему оставались совершенно особенными.

Жизнь дома имела свои интересные моменты, хотя их драматургия была очень различной. Наши соседи и друзья с совершенным уважением отнеслись к тому, что мне требуется время на «декомпрессию». Когда оно истекло, нас пригласили на дружеское барбекю «Добро пожаловать домой».

Они очень здорово нам помогли, пока я был в командировке. Соседи, жившие через улицу напротив, организовали стрижку наших газонов, что было для нас громадным подспорьем с финансовой точки зрения, и очень разгрузило Таю. Казалось бы, пустяк, но для меня он имел большое значение.

Теперь, когда я вернулся домой, конечно же, я сам должен был беспокоиться об этом. У нас был крохотный уютный двор, стрижка газонов на нем занимала у меня пять минут, не больше. Правда, была одна проблема. По одной стороне росли кусты шиповника вперемежку с декоративным картофелем, на котором круглый год цвели лиловые цветы.

Сочетание было очень милым. Но на шиповнике были шипы, которые запросто могли проткнуть бронежилет. Каждый раз, когда я подстригал траву, и заходил за угол, я цеплялся за них.

Однажды эти милые цветочки зашли слишком далеко, расцарапав мне весь бок. Я решил позаботиться о них раз и навсегда: я взял газонокосилку, поднял ее на уровень груди, и срезал шиповник вместе с картофельными кустами.

«Что? Ты разыгрываешь меня? — закричала, узнав об этом, Тая. — Ты срезал кусты газонокосилкой?!!!» Эй, это сработало. Они ни разу меня больше не поцарапали.

Иногда я делал совершенно дурацкие вещи. Мне всегда нравилось веселить и смешить других людей. Однажды через окно кухни я увидел нашу соседку, тогда я встал на стул и постучал по стеклу, чтобы привлечь ее внимание. Я показал ей ягодицы.

(Ее муж был пилотом ВМС, поэтому, я уверен, она хорошо поняла шутку.)

Тая закатила глаза. Она была смущена, я думаю. «Кто так делает?» — спросила она.

«Она смеялась, разве нет?»

«Тебе тридцать лет. Кто так делает?»

Я люблю разыгрывать людей, люблю, чтобы они смеялись. Можно просто делать свои обычные дела — я же хочу превратить их в хорошее времяпрепровождение. Чем экстремальнее, тем лучше. «День дурака» 1 апреля — серьезное испытание для моей семьи и друзей, впрочем, больше из-за розыгрышей, устраиваемых Таей, чем из-за моих собственных. Мы оба любим здоровый смех.

С другой стороны, иногда мне сносит башню. У меня всегда был тот еще характер, даже до того, как я стал «морским котиком». Но теперь он стал по-настоящему взрывным. Если кто-то подрезает меня на дороге, — не такая уж редкость в Калифорнии, — я зверею. Я либо заставлю съехать его с дороги, либо остановлю и реально всыплю хаму по заднице.