Побежала коза в огород - Лариса Кондрашова

Но тут она на себя мысленно прикрикнула. До чего дошло, она уже Игоря защищает! Чего бы вдруг ему считать Галю своей, после того как он от нее ушел?

И вообще, она так и собирается на двух стульях сидеть? В смысле, не решая для себя окончательно, кто из мужчин ей нужен.

— Хочешь совет? — проговорила Лена, подняв вверх вилку. Это получилось у нее несколько комично, так что Галя прыснула.

— Давай, говори свой совет.

— Попробуй хотя бы месяц ни с кем из твоих мужчин не встречаться. Тогда все станет на свои места.

Галя подумала и отрицательно покачала головой:

— Не получится. Видишь ли, мы с Сережей отнесли заявление в загс.

— Заявление? — изумилась Лена. — А ты мне ничего не сказала. Чего ж я тогда тебе про Бондарчука рассказываю? В таком случае не слишком это порядочно выглядит с моей стороны.

Галя смутилась.

— Понимаешь, я подумала, что ты можешь не так меня понять. У тебя горе, а я о свадьбе размечталась. Но мы подумали с Сережей, что все равно до регистрации ждать два месяца, а так… Заодно и свои чувства проверим. Ты на меня не обижаешься?

— Глупышка! — Лена перегнулась через стол и пожала руку сестры. — Ничего я такого не подумаю. Женя ведь был моим мужем… А я всего лишь не буду веселиться на твоей свадьбе. Приду, посижу в уголке. Ты ведь на меня не очень обидишься?

— Конечно, нет!

Теперь Галя пожала руку сестре и внимательно посмотрела на нее.

— Это ведь не все, что ты хотела сказать мне?

— Не все. У меня сегодня деловое свидание. — Она замялась и для чего-то уточнила: — Надо подписать одну бумагу — это насчет Жениного бизнеса.

— Представляю, как для тебя все это сложно, — кивнула Галя.

— Не то слово, если этого не сделать, всю базу разворуют!

— Я чем-то могу помочь?

— За Тошкой разве что присмотреть. Я заеду за ним в садик, а потом привезу его к тебе.

— Конечно, поближе с Сережей познакомишься. Так сказать, в домашней обстановке.

— И все-таки ты какая-то напряженная. — Лена некоторое время пристально ее рассматривала. — Ну что тебя мучает? Бондарчук?

— Вся моя жизнь меня мучает! — вырвалось у Гали. — Я боюсь, что не смогу сделать счастливым Сережу. Буду все время Игоря вспоминать… Но и к нему я возвращаться не хочу. Он вовсе не тот человек, который заслуживает любви.

— Увы, — Лена тоже пригорюнилась, — любовь достается далеко не всегда тем, кто ее заслуживает.

— Просто все дело во мне! — горячо заговорила Галя. — Наверное, я удалась в своего папочку Мещерского. Вот скажи, мой бывший муж Гена — хороший человек?

— Тебе мало двоих, так ты еще третьего приплела?

— Нет, вот скажи, почему я за него вышла? Интересно стало, как там, замужем? Тогда почему я не чувствовала никакой ответственности за своего супруга? Он из-за меня чуть не спился!

— Ну, не увлекайся! — Лена похлопала ее по руке. — Подкорытько пил и до тебя, и рядом с тобой, и, насколько мне известно, после тебя. По крайней мере я его как-то встретила в совершеннейшем отрубе. Тогда о чем речь?

— О том, что я его встретила недавно совершенно трезвого. Он таксистом работает, представляешь? Собирается жениться. Какая-то женщина даст согласие на брак с ним лишь после испытательного срока.

— Что ты такое говоришь! — фыркнула Лена. — Будущая жена ведет себя как… государственный чиновник.

— Как бы ни вела, а он ради нее из кожи лезет. Почему ради меня он так не старался? Значит, все зло во мне?

— Так, начала за здравие, кончила за упокой, — вздохнула старшая сестра. — Все дело в том, что ты для Подкорытько слишком мягкая. Он тебя не боялся, а такие люди могут к чему-то хорошему тянуться только под влиянием жесткой руки. Вначале это была его мамочка, а теперь другая женщина. А ради нее уже он может и на мамочку прикрикнуть, чтобы угодить той, другой. И та наверняка все время будет за ним следить, все время его контролировать, чтобы ее боялся и знал: над ним простерта ее карающая десница. И Генка ничего плохого в этом не видит. Небось даже гордится. Думает, в нем все дело. Такой он необыкновенный, раз им женщины интересуются, тратят на него свое время и готовы даже принять на воспитание… Поверь мне сестренка, это все не твое!

— А что мое? — тихо спросила Галя.

Лена тут же спохватилась:

— Прости, что в самом деле я тебя поучаю. Самой бы во всем разобраться…

— А что, есть с чем? Я имею в виду, кроме материальных ценностей?

— Пока сама не знаю, — задумчиво произнесла Лена. — Может, потом когда-нибудь я тебе все расскажу.

До конца обеденного перерыва оставалось совсем немного времени, так что сестрам пришлось поторопиться с той едой, что они заказали.

Вечером я поехала к Гале, предварительно забрав сына из садика. Ее Сережа почти одновременно с нами пришел с работы, и мы вместе поужинали.

Сели за стол вчетвером — Рагозин-младший очень любил есть со взрослыми. Во-первых, к нему тогда не приставали, как есть и сколько, как держать ложку, а порой, если он просил, с удовольствием кормили. Толя до сих пор тосковал по тому времени, когда его кормили с ложечки.

Надо сказать, я не сразу сообразила, что оказываю ему дурную услугу. Хочет сын, чтобы его кормили с ложечки, вот я и кормила.

А после того, как первый раз отвела в садик, спохватилась.

— Ваш сын все время последним встает из-за стола, — рассказывала мне воспитательница. — Когда я спросила его, в чем дело, почему он не ест, Толя попросил: «Тетя, покормите меня!» У нас такого еще не было! Ребенку три года. Посмотрите, насколько самостоятельны другие дети!

Вот и пришлось нам спешно учиться.

Пока мы разговаривали с Галей, Сережа стал показывать Тошке свои инструменты. У мальчонки разгорелись глаза: мы никогда не позволяли ему брать в руки ни молоток, ни плоскогубцы, а Сережа сразу стал объяснять ему, как нужно держать инструмент, чтобы не пораниться. Как взрослому!

Вообще-то он прав, так ребенка и надо воспитывать. Не отмахиваться от него, а объяснять. Я скосила глаз на них, сидящих на ковре головой к голове.

— Вот видишь, не так возьмешь за ручку, и можно прищемить палец. Будет больно.

«Ой!» — услышала я тихий возглас сына. Я заволновалась. Может, не нужны такие вот примеры? Но сын не плакал, не ныл, значит, не больно. Но видимо, понятно.

Наверное, будь у меня такой муж, я со спокойной душой оставляла бы на него своих детей. Только бы и Галочка это понимала. Только бы не сбил ее с пути истинного подлый Бондарчук!

— Ничего, если я Толика у вас сегодня оставлю? — спросила я нарочно для него.