Тревожное чувство - Элен Лин

-Как ты? – спросила, загадочно улыбаясь мне.

-Нормально, только выпил немного лишнего. – сел на кровати, протягивая к ней руки.

Она уютно забралась ко мне на колени, ощутил её голые бедра на своих ногах, не удержался от поглаживания её гладких ножек, девушка обняла меня за шею, нежно трется носом о шею.

-Спасибо, что приехал со мной. Надеюсь, у вас с папой хорошо прошел разговор? – промурлыкала, кусая меня за мочку уха.

-Мне официально разрешено любить тебя. – ответил, срывающимся от возбуждения голосом, облизнув её нежные губы.

Засунул руку под ткань, добираясь до нежной груди, целую в губы медленно, глубоко. Стонет моя малышка, майку мне на спине задрала, спину гладит, жмется.

-Я хочу тебя. – шепчет мне, пока целую её в шею.

-Я тоже тебя хочу. Но не здесь, ладно? – оторвался от нее, отпуская.

-Эй, ну-ка продолжай! – схватила мою руку и положила себе на грудь.

-Анют, это неуважительно будет к твоим родителям. – встал, поднимая её на ноги. – дома продолжим, обещаю. – шлепнул её по попе, выпроваживая.

-Какой же ты правильный. – обиженно надула губы. 

-Спокойной ночи, бэйб. – поцеловал её в губы и закрыл дверь.

Ох, как тяжело быть правильным. Поправил стоящий колом член и вернулся на кровать, стараясь сосредоточиться на сериале, а не на воспоминаниях о её тугой киске. Во дворе погасли уличные фонари, дом погрузился с тишину. Выключил телевизор, поборов возбуждение. Выпитое и съеденное согревало желудок, погружая в мягкий сон.

Мирно спал, пока не ощутил прикосновения на губах. Даже глаза открывать не пришлось, притянул её к себе, сжимая теплую кожу.

-Ты просто несносная хулиганка, ты в курсе? – улыбнулся, сминая в руках округлую попку.

-Кто-то из нас должен быть неправильным. – хихикнула в ответ, садясь сверху, трется трусиками о снова возбужденный член.

Одной рукой стянул с нее майку, взял за лопатки, опуская к себе. Сосками трется о меня, майку вверх тянет. Поднял руки, позволяя ей раздеть меня, сам шорты и трусы спустил, её трусики отодвинул пальцем в сторону, средним пальцем провел между мокрых складочек, медленно ввел внутрь. Тихо застонала, бедрами двигает. Провернул палец, вынимая, снова внутрь ввел. Вся влажная, горячая. Надавил на бедра, опуская на себя. Ворвался в её тугую плоть, сам застонал от удовольствия вместе с ней. Двигался медленно, прижимая ее к себе, чувствуя, как бьется в груди маленькое сердечко, закрывал рот поцелуями, руками всё её тело изучил, запоминая реакцию на каждое прикосновение. Перевернулся, нависая сверху, любуясь эротично раскинутыми передо мной ножками, призывно открытым ротиком, как она закатывает глаза при очередном сильном толчке. До секунды мог рассчитать, когда она кончит, вжимаясь в меня пульсирующим нутром. Сам кончаю от ощущений, от того, как она сжимается, пока я внутри, делаю пару тугих движений и  еле успеваю выйти из неё. Целует меня, не выпускает из объятий. 

Аккуратно убрал её руки с шеи, пошел сразу в душ. Залезла ко мне, обняла сзади. Помог ей помыться, завернул в полотенце и на руках вынес из ванной. Вытерлись, оделись, поцеловала меня и ушла к себе в комнату, пожелав спокойной ночи. Очень надеюсь, что мы не потревожили сон хозяина дома. 

Утром он сам постучал в комнату, я уже к этому времени был готов спуститься вниз.

-А, не спишь. – думаю, он проверял, остался ли я в своей комнате ночью. – А Анька еще не проснулась. Как смотришь на то, чтобы сходить в тир? Из боевого постреляем.

-Буду очень рад, спасибо за приглашение. Только вещи соберу и спущусь. – приятно льстило его предложение, похоже, меня всё-таки приняли.

-Давай, Ксюша уже завтрак накрыла. – закрыл дверь и пошел вниз.

Сложил зарядку от телефона, сам телефон в карман, ночную одежду аккуратно сложил на прежнее место, заправил кровать и спустился в столовую.

Там уже стояли фрукты, овощи, оладьи, тонкие блины, домашние варенья, деревенская сметана, свежий компот. Аж слюни потекли. Сергей Алексеевич читал на планшете вслух экономические и политические новости, рассуждая, чем изменения могут грозить в будущем, тут я смог блеснуть знаниями, полученными на учебе в Америке, заслужив одобрительное мужское похлопывание по плечу. Аня еще не проснулась, а мы сели в гелендваген её папы и поехали в загородную базу отдыха, где было стрельбище. Сергей Алексеевич действительно хорошо стрелял из ружья и пистолета. Даже задумался, не специально ли он позвал меня, чтобы я знал о его таланте. Благо, армейские навыки я еще не совсем растерял и выглядел не очень позорно в сравнении с ним. Нам накрыли кофе и свежую выпечку в маленькой беседке, периодически мы гуляли по территории, курили, он рассказал мне пару своих армейских баек, истории с охоты, рыбалки. Наверное, таких бесед я хотел бы со своим отцом. Перекусили, еще постреляли, сдали оружие и поехали домой.

Аня, наконец, соизволила проснуться, собраться и покушать. Поцеловала в щеку отца, крепко обнимая, мне же достался скромный мимолетный чмок. Сергей Алексеевич предложил ей выйти на работу через неделю, раз вся история с Игорем подошла к концу. Девушка с радостью согласилась, а мне осталось внутренне ревновать, что она больше не будет целыми днями со мной. Поблагодарив папу и Ксению, она сказала, что нам надо возвращаться в город. Мы тепло попрощались, получив в довесок банки с закрутками, за руль в этот раз сел я. По дороге Аня расспрашивала, о чем я говорил с её отцом, но я хранил партизанское молчание.

-Это мужские разговоры. – закончил её допрос.

-Ладно уж, храни свои секреты. – повторила она фразу из «Властелина Колец» и включила музыку.

Дома занялись перекладыванием её вещей в нашу, теперь общую, спальню. Это даже не обсуждалось, мы оба понимали, что она остается здесь жить. 

Не знаю, зачем, но я позволил ей себя уговорить, чтобы она пошла на вынесение приговора Игорю. Говорила, что хочет сама видеть и слышать, как ему назначат срок. Мы заняли места рядом в зале, когда его ввели. И ведь ничуть не изменился, только наручники странно смотрелись с костюмом. Пока судья зачитывала решение, он нашел Аню среди присутствующих и от его маниакальной улыбки волосы шевелились на руках. Закрыл её собой, крепко взяв за руку, не давая смотреть на него. Они выглядели как удав и загипнотизированный кролик. Когда я прервал этот зрительный контакт, она сорвалась с места и выбежала в коридор.

Я рванул за ней, догоняя. Сложилась вдвое, дышать не может. Схватил в охапку, вынес на улицу, вывел за угол, где её стошнило. Трясется вся, держу её, чтобы не упала, салфетки подаю, воду. Когда полегчало, усадил на лавку, сел перед ней на колени, волосы поправляю, успокаиваю.

-Прости. Не надо было приходить. Меня, наверное, до конца жизни будет трясти от его вида. – вытирает нос, слезы под глазами.

-Ты его больше никогда и не увидишь. Всё, поехали домой, хватит с тебя. – потащил к машине, злясь на себя за собственную глупость.