Любовь по соседству - Элен Бронтэ

Сквайру казалось, что церемония никогда не закончится, но всему наступает конец, и через несколько часов люди разошлись по своим делам, и в доме викария наступила тишина.

Арчер увез Конни к себе, он не был уверен, что общество его сестры – именно то, что нужно сейчас миссис Реймз. Сам он охотнее всего остался бы рядом с Эбигейл, но не мог сделать это, не вызывая пересудов.

С Эбби осталась преданная Минни, а миссис Бирн обещала прийти наутро и остаться на весь день, если понадобится.

– У тебя хватает забот по дому, Элис, – воспротивилась Эбигейл. – Я вполне здорова и могу позаботиться о себе сама.

Фермерша только покачала головой и ушла, а Минни не без труда уговорила свою хозяйку лечь в кровать.

«Надо написать Лоре. Они с Клариссой наверняка пригласят меня погостить у них... – думала Эбби, нежась в постели во внеурочное время. – Пожалуй, я поеду. Оставаться здесь, когда все напоминает о прежней жизни, невыносимо. Наверное, я даже не буду дожидаться приезда нового священника. Арчеры согласятся взять на хранение те из вещей, что я не смогу сразу увезти с собой. Бедняжка Конни, она так мучается от чувства вины... Надо постараться убедить ее, что эта трагедия произошла совершенно случайно. На месте Констанс могла оказаться любая девушка или даже мужчина, показавшийся негодяям легкой добычей…»

– Как я могу уехать сейчас и оставить Констанс без единой подруги? – пробормотала Эбби. – Я могу еще принести пользу Бакминстеру. Нельзя допустить, чтобы люди ненавидели Конни! Если они поймут, что я не держу на нее зла, они вновь полюбят ее, а мисс Арчер, я уверена, впредь не совершит легкомысленного поступка, подобного тому, что привел к такому горькому финалу.

Эбби задумчиво поглядела в сторону незанавешенного окна – зарядил стылый осенний дождь, вялый и муторный, как ее настроение. Похоже, ей придется задержаться в Бакминстере, пока какое-нибудь новое событие не сгладит в памяти людей обстоятельства смерти викария Реймза.

«Бедный Теренс, как ему хотелось, чтобы в его владениях царили мир и довольствие, а теперь ему приходится краснеть за свою сестру и винить себя в том, что недостаточно хорошо присматривал за ней и не поймал всех грабителей сразу... – в своих мыслях Эбби никогда не позволяла себе называть Арчера «Теренсом», но сегодня даже не заметила эти огрехи. – Что ж, надеюсь, осенний бал отвлечет людей и улучшит настроение Конни».

Через два дня после смерти викария Арчер заговорил с Эбби и дамами из попечительского совета о том, чтобы отменить осенний бал, но ни миссис Реймз, ни другие дамы его не поддержали. Даже в маленькой общине рождения и похороны случаются так часто, что давно стали обыденностью, и нельзя лишать столько людей удовольствия, заслуженного ими тяжким трудом, только потому, что умер один человек, пусть и любимый многими. Таково было мнение вдовы викария, и все остальные члены попечительского совета ее поддержали.

Поразмыслив, сквайр пришел к выводу, что женщины в таких вопросах мудрее мужчин, и согласился с приведенными доводами. Конни сперва и слышать не хотела о том, чтобы пойти на бал после всего, что случилось, но брат сумел переубедить ее. Никто не узнал, как это удалось Арчеру, но по возвращении в гостиную Эбби Констанс больше не заговаривала о том, что не пойдет на бал.

В других обстоятельствах подготовка к балу и само празднование проходили бы с большим усердием, но и то, что старая традиция вновь возобновилась, наполнило сердца простых людей надеждой на то, что в будущем году они повеселятся во всю широту души.

– Кто бы мог подумать, что все так случится... Еще несколько дней назад я была уверена, что пойду на бал вместе с супругом, и молодой сквайр пригласит меня на танец... – бормотала Эбби, стискивая обшитую кружевом подушку.

Неожиданно именно эти мысли заставили расколоться ледяной панцирь, в который Эбигейл заключила свое сердце, и жалость к викарию, к Теренсу и Конни Арчер и, наконец, к себе затопила женщину. Она уткнулась лицом в подушку и долго и горько плакала, избавляясь вместе со слезами от накопившейся в душе стужи, как весной с первым ручьем уплывает в море всякий сор, оставляя после себя рыхлую землю, готовую принять новую жизнь.

– Ты все-таки решил уехать? – Конни сидела на потертой подушке в оконной нише и смотрела на мокрый сад.

– Урожай собран, осенний бал прошел, я выполнил свои обязательства перед арендаторами и могу теперь отправиться в Лондон, – Арчер мерял шагами кабинет, бесцельно подходя к шкафам с книгами и тут же возвращаясь к затопленному камину.

– Ты не думаешь, что нужен Эбигейл? – этот вопрос Констанс хотела задать уже целых две недели, но никак не решалась.

Молодой джентльмен резко остановился и посмотрел на мисс Арчер. На лицо его набежала тень.

– Я думаю о ней постоянно, Конни, – после паузы сказал он. – Но что я могу предложить ей сейчас? И как она посмотрит на меня, если я открою свое чувство, когда со дня смерти ее мужа не прошло и месяца? Она сочтет меня бессердечным негодяем, желающим воспользоваться ее беспомощностью...

Констанс сочувственно смотрела на брата, она понимала, что он прав, и в то же время ей казалось, что было в его словах и что-то неверное.

– Подумай о том, как она одинока и бедна, Теренс! Кто, как не друзья, должны поддержать ее в это тягостное время? Уверена, Эбби оценит твое постоянство и заботу, если ты не будешь дерзок и навязчив!

– Ты и вправду думаешь, что когда-нибудь она сможет полюбить меня? – бледное лицо Арчера покрылось румянцем, ему казалось неловким говорить о своей любви с младшей сестрой, но не было никого, с кем он мог поделиться своими опасениями и надеждами. – Она сказала что-нибудь, из чего ты могла сделать такой вывод?

– Вчера Эбигейл спросила, когда ты отправишься в Лондон, – пришлось сознаться Конни.

Это известие отнюдь не порадовало ее брата, но он стоически пожал плечами.

– Что ж, она хотя бы вспоминала обо мне, – пробормотал сквайр.

– Она не могла сказать большего при мисс Уивинг. По-моему, эта желчная учительница собирается поселиться вместе с Эбби и пробыть с ней до тех пор, пока в Бакминстер не приедет новый викарий.

– Мисс Уивинг, кажется, какая-то дальняя родственница миссис Реймз, – ответил Арчер. – Так что она имеет право утешать миссис Реймз, в отличие от нас с тобой.

Горечь его слов потрясла Констанс. Последние дни она была слишком занята собственными переживаниями и совсем не думала о чувствах брата. Сейчас же ей показалось, что Теренс несчастен даже более, чем в предыдущие месяцы, когда не смел и мечтать когда-нибудь быть рядом с возлюбленной.

– Она всего лишь племянница покойного дяди Эбигейл, так что их родство можно назвать лишь условным, – возразила Констанс. – Ты знаешь, что пришло мне в голову? Зачем тебе искать мне компаньонку в Лондоне, когда она здесь, рядом?

– Ты не можешь говорить такие вещи всерьез, Конни! Миссис Реймз никогда не согласится стать твоей компаньонкой и жить здесь, где все напоминает ей о случившейся по нашей вине трагедии! – ошеломленно воскликнул Арчер.