Наследница поневоле - Ирина Львова

Однако прошел июнь, а за ним июль и август, и ее стали узнавать на рынках. Пришлось искать квартирантов в других местах.

В августе она поселила и с позором изгнала двоих: продавца из ларька, тоже, естественно, не русского, и негра — швейцара какого-то модного ресторана. В сентябре она тоже уже обдурила одного, второй — хитрый, заплатил только за две недели, которые еще не истекли, но сие обстоятельство мало смущало хозяйку. Пора было отсылать его в голубую даль.

На двоих надо больше водки! Это нехитрое наблюдение навело ее на размышления: а так ли ей нужен этот алкаш Цуцульковский, и она придумала неоригинальный, но надежный план, как завладеть его комнатой. И даже почти привела его в исполнение. Впрочем, ставить Цуцульковского в известность о том, что его превращение в стопроцентного бомжа — дело практически решенное, она не спешила. Всему свое время.

Накрасившись и нарядившись, — Берта Севастьяновна обожала тряпки, которые копила со страстью скупого рыцаря, — она направилась в свою квартиру.

Побывав там, она увидела, что странный жилец съехал… сам! Никаких его вещей она не обнаружила.

«Тем лучше, — решила Берта и задумалась. — Где брать следующего? Может быть, расклеить объявления?»

Мысль показалась ей удачной. Вырвав из блокнота несколько листков, она написала текст, разрезала низ бумажек на ленточки и на каждой четко прорисовала телефон своего сожителя.

Перекантовавшись ночь в парке на скамейке, Ла Гутин понял, что, если так будет продолжаться, он превратится в такого же точно бомжа, какого изображал вчера. Киллер едва не лишился всех денег — кто-то опустошил его бумажник, хорошо, что вор не решился как следует пошуровать в подкладке пиджака задремавшего Пьера, где последний хранил всю имевшуюся при нем наличность.

Ла Гутин брел по аллеям парка. Одна потеря напоминала о другой, он с тоской посмотрел на руку. С несколькими сотнями долларов француз расстался в общем-то без особого сожаления, а вот кольцо, фамильный перстень, последняя реликвия семьи… Лишиться такой вещицы из-за какого-то паршивого контракта? Следовало срочно что-либо предпринять. Увидев женщину, вертевшуюся возле столба с наклеенными объявлениями, он решил посмотреть, не найдется ли там что-нибудь интересное.

Ла Гутин подошел, когда Берта Севастьяновна с помощью полузасохшего «Момента», клеила свое объявление.

— Вы сдаете квартиру? — вежливо спросил он.

— Да-а! — пропела Берта и лучезарно улыбнулась.

— Я сниму.

— О-о! Прекрасно. Двести долларов. — Она продолжала улыбаться, но в глазах ее читалось некоторое напряжение.

— Я бы хотел снять на недельку, не больше, — сказал Ла Гутин.

Она пожала плечами:

— Это все равно.

То, что незнакомец не осадил ее, не стал сбивать цену, навело ее на некоторые подозрения — не мафиозник ли? С такими лучше не связываться. Как же она обрадовалась, взглянув, уже в квартире, на его документы! Иностранец! Черт, почему она не запросила больше?..

Ла Гутин тоже обрадовался, познакомившись с расположением квартиры. Это была невероятная удача! Теперь он мог спокойно наблюдать за жертвой, выбрать наконец момент, не подвергая себя лишнему риску, и разделаться с ней. Судьба наконец-то улыбнулась ему!

— В залог, что вы не оставите мне огромных счетов за телефон, звоня супруге во Францию, будьте любезны… э-э… Пятьсот долларов! — щебетала Берта Севастьяновна.

Ла Гутин строго посмотрел на нахалку, но деньги отсчитал.

— Я верну, когда вы будете отдавать ключ… Позвоню на телефонный узел… Я, конечно, вам доверяю, но… Сейчас такая жизнь… Такие люди…

— Я понимаю, мадам, — брезгливо отрезал Пьер, отворачиваясь, и мысленно взмолился: «Когда же тебя черти унесут?»

— Верну-верну… Можете не сомневаться! Я человек глубоко честный! Мои моральные правила… — частила Берта, собираясь, и злорадно думала: «Как же! Верну! Держи карман шире! Иностранец называется… Почему в гостинице не поселился? Значит, не хочет быть на виду? Говорит по-русски, как наш… Шпион, что ли? А черт с ним! Мне-то какое дело? Не отдам бабки, и все!»

На следующий день Лиза проснулась поздно. Недолго повалявшись, она решительно поднялась с дивана: после установки железной двери Заварзин перебрался на кухню на раскладушку. Пора было начинать новый день.

Убрав постель, она отправилась умываться и только тут заметила, что Андрей уже встал и, видимо, давно, поскольку из-за закрытой кухонной двери пахло чем-то вкусным. Сам же он сидел на корточках в прихожей и шарил руками по полу.

— Ты что? Потерял что-нибудь? — удивилась она.

— Похоже, это ты потеряла… Где твой ключ? — сурово спросил детектив.

— Мой ключ? — переспросила Лиза. — Здесь лежал. На столике.

— Вот на этом? — уточнил Андрей.

— А что, здесь другой есть?

— Шутки шутишь? — Он резко выпрямился. — Он исчез. Как ты думаешь, кто его взял? Гаррис? Херби?

— Ох! — Лиза всплеснула руками.

Заварзин скривился:

— «Я вам верю, мистер Гаррис! И вам тоже, мистер Херби!» — передразнил он девушку. — Черт! Теперь на одну задвижку надежда! Поняла?

— Андрей, я же не нарочно…

— А-а… — Он ожесточенно отмахнулся. — Чего от тебя ждать, бестолочь? То есть мадемуазель…

Лиза виновато опустила голову.

Им предстояло провести вместе длинный день. Это было мучительно, находиться рядом и чувствовать, как он злится на нее. Ей казалось, что даже воздух сгустился и стал противно вязким от напряжения. Господи, да если так дальше пойдет, он просто ее возненавидит!

Лиза прислушалась: Заварзин говорил по телефону с Тарасенковым, справлялся о Славике, спрашивал, что удалось раскопать на Кирсанова, Изборского и Лагутина. А под конец сказал:

— Нет, Серега, нет у меня никаких толковых соображений. Я тебе все рассказал, ты и ищи убийцу. А мне головной боли и с охраной этой дурехи хватает!

Она вздохнула. Нет, это определенно невыносимо — плавать в волнах его ненависти…

Закончив разговор, Заварзин ушел в прихожую, и Лиза испугалась было, что он сейчас оденется и уйдет. И никогда больше не вернется… Однако Андрей не ушел. Возвратившись в комнату, он протянул девушке черный револьвер.

— Ой! — Она отпрянула, точно увидела змею. — Я не буду стрелять! Ни за что! Да я и не умею. Убери это…

— Он не настоящий, — успокоил Лизу детектив. — «Дробовик». Не убивает, но… Кто полезет, пожалеет. — Заварзин откинул барабан, высыпал патроны, посмотрел на них, а потом вставил один за другим на место. — Два газовых, остальные дробь. Так даже лучше… — Видя, что девушка колеблется, он добавил: — Просто, как грабли: никакого предохранителя, можно даже курок не взводить. Боезапас, правда, маленький — пять патронов всего. Хотя… — Он вздохнул. — Надеюсь, до этого не дойдет. Владей… мадемуазель. И благодари Тарасика.