Корабль мечты - Лука Ди Фульвио

Он прикрыл срам ладонью и опустил оружие. Ему было стыдно.

Девушка смотрела на него, не понимая, что происходит.

Дрожащими руками Шимон натянул штаны, сорвал простыню с кровати, порвал ее на полосы и связал девушке руки и ноги.

Нет, он не мог ее убить. У него просто не хватало мужества для этого.

Не оглядываясь, он вышел из комнаты.

Обогнув дом и поднявшись из зала в комнату генерала, Шимон перерыл все вверх дном и в конце концов нашел свои сапоги, накидку и золотую монету.

Кроме своих денег он обнаружил там еще пять золотых монет, около двадцати серебряных и украшения. Осмотрев шкафы, Барух выбрал одежду, которая могла ему подойти, и сгрузил всю добычу на тележку с арабским скакуном Скаваморто – его никто даже не распряг.

Затем Шимон вернулся в таверну. Обе старые служанки куда-то подевались. Он зашел на кухню и набрал столько припасов, сколько смог унести. Из вещевого мешка Барух достал перо и лист бумаги и только потом понял, зачем это сделал. Он осознал, что хочет оставить девушке письмо.

Слезы навернулись ему на глаза. «Вот насколько я слаб», – с горечью подумал он.

В отчаянии Шимон выбежал на поляну. Он еще никогда не чувствовал такого одиночества. Он словно заблудился в этом мире.

Мужчина вскочил на телегу и хлестнул кнутом коня. Повозка дернулась вперед.

Когда Шимон подъехал к месту, где на фургон с заключенными напали, солнце уже кренилось к закату. На маленькой поляне, окруженной древними дубами, беспокойно кружили два крупных волка. Заслышав перестук колес, они скрылись в лесу. Шимон остановился. По его щекам все еще катились слезы. Конь испуганно заржал и принялся бить копытом. Когда Барух разжег лампаду на повозке, в темноте засветился красным с десяток глаз. Два волка, которых он увидел на поляне, просто были самыми храбрыми в стае, подумалось Шимону. Все остальные выжидали. Прислушавшись, мужчина различил вдалеке тихий волчий вой – зверей манил сюда запах крови.

И тогда Барух открыл рот и издал тот самый чудовищный немой вопль. Щелкнул кнут. Волки в подлеске зарычали.

Шимон уехал с поляны, раздумывая над тем, хватит ли ему сил, чтобы продолжить путь, добиться отмщения и убить Меркурио.

Девчонка в таверне показала ему, насколько он на самом деле слаб.

А за спиной Шимона волки раздирали человеческую плоть, споря, кому достанется больше мертвечины, и их вой несся над дубами.

Но Барух их не слышал. В его ушах звенел лишь хохот девушки. Шимон был уверен, что прямо сейчас она смеется над ним.

В лавку ювелира на площади у церкви Сан-Бартоломео вошла пожилая дама. Она немного неуверенно держалась на ногах, потому ее спутница, милая юная девица, поддерживала ее под руку. Остановившись в двух шагах от прилавка, старуха со страдальческим выражением лица оперлась на свою палку, сжала зубы и прикрыла глаза. Ее лицо покраснело.

– Вам плохо, синьора? – забеспокоился ювелир.

Но старуха лишь сильнее стиснула зубы и молча покачала головой.

И оглушительно пукнула.

Ювелир покраснел. Он посмотрел на красавицу, сопровождавшую старуху. Девушка улыбалась.

– Ах, какое облегчение! – простонала старая синьора.

Ее лицо, покрытое толстым слоем белил, расслабилось.

– Покажи мне какое-нибудь хорошее кольцо. Ну же, пошевеливайся! – Зубы у старухи оказались черными, гнилыми. Произнося эту фразу, женщина оперлась локтями на прилавок.

Ювелир опешил. Да, эта синьора была дорого одета, а под накидкой проглядывали цепочки с огромными драгоценными камнями. Наверняка они стоили целое состояние. Но он никогда раньше не видел эту женщину. Ювелир покосился на ее прелестную спутницу.

Девушка соблазнительно улыбнулась ему.

– Ах ты шлюха! – заорала старуха. Как раз в этот момент она оглянулась и увидела, что девушка строит ювелиру глазки. Замахнувшись палкой, она огрела малышку по спине. – Прошмандовка бесстыжая!

– Синьора, позвольте… – совсем растерялся ювелир.

Старуха мрачно посмотрела на него, не опуская палку. Мужчина отпрянул на шаг.

– Шлюха… – прошипела женщина, покосившись на девчонку, а затем повернула голову к ювелиру. – Это не служанка, а настоящая мелкая потаскушка, дорогой мой. Могу поспорить, она и на тебя вешаться станет. Но ты не поддавайся, она у нас просто слаба на передок.

Ювелир смущенно сглотнул.

– Так где кольцо? – напустилась на него бабка. – Может, мне пойти к другому ювелиру? Я думаю, ты в Венеции не один.

– Мне кажется, мы с вами не знакомы, синьора, – остолбенело пролепетал мужчина. – Могу я узнать, кто посоветовал вам зайти в мою скромную мастерскую?

Он все время поглядывал на служанку – под предлогом, мол, в лавке жарко, девица расстегнула верхнюю пуговицу сорочки. Похоже, старуха этого не заметила.

Она ткнула в сторону ювелира палкой.

– Если это скромная мастерская, то и украшения тут скромные, а значит, мне не подходят, – прокаркала она. – Давай, уходим отсюда, шлюха! Нас ввели в заблуждение.

– Погодите, синьора… – остановил ее ювелир. Он не хотел отпускать красавицу-служанку. – Скажите, чем я могу вам помочь, и я приложу все усилия, чтобы выполнить ваше желание. Насколько я понял, вы недавно прибыли в наш город и… – Ювелир насторожился. – Постойте-ка, а как вам удалось попасть в лагуну? Чужакам запрещено…

Старуха стукнула палкой по прилавку.

– Ты мне наскучил. Я Корнелия делла Ровере из благородного рода. Один из моих предков был Папой. Благодаря моему имени и происхождению нигде в мире я не буду чужой, смерд. Так ты покажешь мне свои жалкие кольца или нет?

Служанка, соблазнительно улыбаясь, все это время кивала.

– Прошу прощения, благородная дама, но…

– Кольцо!

– Несу-несу. – Не сводя глаз со служанки, ювелир открыл большой металлический ящик, обитый железом, и достал оттуда коробку с кольцами.

Старуха не удостоила украшения и взглядом.

– Я сказала, что хочу взглянуть на кольца. А эти бирюльки подойдут разве что вон той прошмандовке. – Она огрела служанку палкой.

Охнув, девушка пристыженно посмотрела на ювелира.

Тот прикусил губу. Поставив коробочку обратно в ящик и убрав драгоценности под прилавок, он прошел к металлическому шкафу, запертому на три замка. Ювелир открыл их один за другим, достал поднос с украшениями подороже и поставил его перед старухой.

Женщина закрыла глаза.

– Вам даже эти не нравятся? – удивился мастер.

Осклабившись, старуха покраснела и вновь оглушительно пукнула.

– Проклятая старость! – буркнула она.