Явный, сумрачный, финальный - Влада Юрьева

Он потянулся к камере, когда его привлекло движение в темноте. Быстрое, но – заметное. Костя не сомневался, что там кто-то есть, хотя дверь постоянно находилась у него на виду, и в квартиру никто не входил. Получается… кто-то находился внутри с самого начала?

Долго дожидаться ответа не пришлось. Костя едва успел подняться на ноги, когда перед ним появился темный силуэт; их разделяла только полупрозрачная завеса пленки. Костя был шокирован этим появлением, незнакомец – нет. Он напал первым, накидывая пленку на голову противнику.

Костя не был слаб. Вероятнее всего, на уровне грубой силы он превосходил нападавшего. Но, в отличие от него, незнакомец был обучен драться, свою подготовку он не в тренажерном зале получил. Он точно знал, чего хочет добиться, и не боялся этого.

Видно, ему не впервой было убивать человека.

И все равно Костя сопротивлялся отчаянно. Он не мог поверить, что для него все может закончиться здесь. Он знал, что на проекте умирали люди, но казалось, что смерть случается только с теми, кто слаб. Кому здесь не место. А он прошел два этапа, в одном победил… он на своем месте, и это должно его защитить!

Вот только той справедливости, в которую он верил, просто не существовало. Он оказался зажат на полу: спиной он чувствовал густое озеро краски, а сверху на него наваливался нападавший, теперь уже невидимый из-за темноты и грязной пленки. Воздуха отчаянно не хватало, и горящие мышцы, сильные, тренированные, отказывались подчиняться. Вера в собственное бессмертие слабела, мысли путались…

Костя и сам не заметил, как прекратил сопротивление. Он успел только подумать, что правильно поступил, отпугнув Сашу – ей не нужно было находиться здесь.

Нужно было просто настоять. Не поддаваться нелепой обиде и собственной задетой гордости, не капризничать, как ребенок, а сделать то, что хотела. Идти с ним. Теперь это казалось таким простым и выполнимым, а помешала секундная слабость, о которой придется жалеть всю жизнь…

– Саша, ты довольно эмоциональна, – мягко произнесла Ланфен. – Поэтому угадать твою реакцию несложно. Скажи, есть ли какой-то способ доказать тебе, что в его смерти ты не виновата?

– Непосредственно в смерти, может, и нет. Но я могла помочь ему, могла сделать так, что это не случилось бы…

– Да ничего ты не могла… – нахмурился Артур, однако Ланфен жестом велела ему не продолжать. Он не обладал ее деликатностью и мог лишь усугубить ситуацию.

Они правильно сделали, что вызвали ее сюда, чтобы лично сообщить о случившемся. Саша понятия не имела, как перенесла бы эту новость одна, находясь в его опустевшей квартире. Она до сих пор не могла поверить…

У нее даже дурного предчувствия не было! Когда он ушел, она была слишком обижена, чтобы думать о последствиях. То, что Костя не пришел домой ночевать, казалось ей логичным продолжением их разговора. Не зря же он покинул квартиру так поздно!

И все же между его уходом и приглашением Ланфен прошло не так много часов. Не день даже! Саше еще предстояло смириться с тем фактом, что нечто настолько огромное, всеобъемлющее, как человеческая жизнь, может оборваться так быстро и нелепо…

Рядом с ней умирали. Она была первой, кто обнаружил когда-то труп мужа. Должна бы и привыкнуть… Но к такому не привыкают.

– Расскажите мне, как это случилось, – попросила она.

– Ты уверена, что тебе нужно знать? – нахмурился Артур. – Может, позже?

– Нет… Лучше сейчас.

Она все равно не смогла бы думать ни о чем другом, ей нужно было знать правду.

Тело Кости обнаружили жильцы подъезда, в котором находилась квартира погибшей Сони Антипенко. Точнее, обнаружили они распахнутую дверь в квартиру на первом этаже, заметили погром внутри и вызвали полицию.

И уже прибывшие по вызову дежурные нашли тело. По первой и самой очевидной версии, Костя совершил самоубийство под действием наркотиков. На его неадекватное состояние указывало то, что он разгромил все вокруг себя, разбил вдребезги собственную видеокамеру и соорудил петлю из толстого провода, на который подвешивали осветительное оборудование. Все свидетельствовало, что в квартире он был один. Предсмертную записку не обнаружили, но ее и не ожидали увидеть. В его случае самоубийство выглядело не совсем осознанным. Под кайфом еще не такое вытворяют!

Если бы его накануне не задержали с Севером и Дамиром, возможно, о его смерти не сообщили бы так быстро. И не отнеслись бы так внимательно к случившемуся. Теоретически, Костя попадал в категорию людей, которые могли такое сотворить. Он жил один, отличался не самым простым характером, не заводил близких друзей, зато хорошо зарабатывал. То есть, типичный столичный мажор, которому не составило бы большого труда приобрести наркотик.

Но знакомство с Артуром накладывало свой отпечаток на ситуацию, поэтому полицейские позвонили бывшему коллеге. А уже Артур занялся поиском экспертов, которые отнеслись бы к случившемуся с должным вниманием.

– Так от чего… Что стало причиной смерти? – тихо спросила Саша. – Он ведь не повесился, правда?

– Если мы говорим только о медицинском факторе, то смерть наступила от перелома шейных позвонков, характерного для повешения.

– То есть, он?..

– Я не думаю, что Константин повесился сам, – поспешил добавить Артур. – И наркотиков в его крови не было. Эксперты предполагают, что сначала его душили – не за шею, а закрыв чем-то лицо, чтобы синяков не осталось.

– Когда доступ кислорода к мозгу перекрыт достаточно долго, человек сначала теряет сознание, а потом уже умирает, – пояснила Ланфен. – Вероятнее всего, на Константина кто-то напал. Беспорядок, который полицейские приняли за погром, мне напоминает следы борьбы. Я сильно сомневаюсь, что Константин просто так валялся на полу и размазывал краску. Он сопротивлялся до последнего, пока не потерял сознание. Тогда нападавший и поспешил организовать повешение. Костя умер быстро и не болезненно.

Возможно, она предполагала, что от этого Саше станет легче. Но легче не становилось.

– В тридцать три года нельзя умирать… – прошептала она. – Никак…

– Не думаю, что есть такой закон, – вздохнул Артур. – Или что смерть присматривается к цифрам. Ты мне лучше скажи, ты знала, куда он идет?

– Знала, что он идет куда-то… Но куда – не знала. Он не позволил мне пойти с ним.

– Почему мне не позвонила?

Судя по укоризненному взгляду Ланфен, она такой допрос проводить не собиралась, знала, что это причинит боль. Но Саша не хотела отступать. Да, больно, но… хоть какое-то наказание за ее ошибку! Пусть лучше будут эти прямые упреки, чем молчаливое осуждение за спиной.

– Я хотела позвонить… На самом деле, я больше всего хотела пойти с ним! Но потом… Мы поругались. Теперь-то я понимаю, что Костя намеренно это устроил… Мне нужно было пойти с ним!