Бастард-3 - Александр Шавкунов

Зима.

Орландо чувствует её холодное дыхание, окутывающее мир. Скоро реки скуёт ледяной панцирь, а земля промёрзнет настолько, что войска смогут двинуться в путь.

Что тогда придумает Луиджина? Дочь говорила о секретном ходе в императорский дворец, но туда нужно добраться, а убийство глав заговора не даст ничего без армии. Заговор, это гидра, постоянно отращивающая новые головы. А могучее войско, это пламя, что прижжёт обрубки.

Скьявона с шелестом покинула ножны, Орландо повернул клинок и медленно повёл пальцем по металлу, вглядываясь в отражение глаз. Пронзительно голубых, но с толстыми красными венами и замутнением вокруг зрачков. Металл холодный, даже слишком, будто вытягивает тепло из пальцев, и гладкий, как лёд. Кромка лезвия зловеще сверкает, отражая пламя камина, а в глубине металла будто вспыхивают синие и зелёные искры.

Ни следа от пережитых температур и ударов. Орландо хмыкнул, подвигал бровями. Конечно, Серкано подарил ему хороший меч, одному Богу известно, сколько он на него копил и что сделал, но не настолько хороший. Клинок выщербился ещё до схватки с Гаспаром во дворце Папы Римского, а после был погнут. Да и даже новый, он не выдержал бы тех скоростей и сил, что Орландо развивает ныне.

Тем не менее, это определённо та самая скьявона. Вон, даже выцарапанные символы на внутренней части гарды, те же самые, что он сделал в первую ночь владения. Кажется, тогда хотел дать клинку имя, но быстро сдался так и не придумав достойное и пафосное.

— В конце концов, зачем мечу имя? — Спросил Орландо, будто ожидая ответа от скьявоны. — Хм… имена мечей, как клички людей, самые живучие даются кем-то другим.

Клинок молчит, а Орландо мыслями устремился к черноволосой ведьме, гадая, что она сотворила с подарком Серкано. Главное, зачем? Она говорила «убей бога войны», чтобы стать человеком… Это был совет или её изначальный план? Может, она привела его в этот мир только для этого? Но зачем ведьме убивать богов?

В затылке шевельнулась блёклая мысль, несущая в себе осознание. Эфемерная, едва различимая. Орландо скрипнул зубами, силясь зацепиться за неё, потянуть на свет. Ведь в ней, он чует, кроется ответ на три главных вопроса: почему, зачем и как?

Снаружи грохнуло и в окно блеснула вспышка молнии. Рокот покатился над заснеженным замком, стряхивая с крыш налипший снег. Орландо вздрогнул и потерял мысль. Глубоко вздохнул, взял с подноса кубок вина и поднявшись, подошёл к окну. Любоваться редким явлением зимней грозы.

Луиджина стоит у ограждения набережной и смотрит на тёмную ленту реки. Пушистый снег опускается на плечи и меховой воротник. Золотые волосы покрыты норковой шапкой красного цвета, украшенной драгоценными камнями и символами власти. Орландо стоит справа и наблюдает, как дочь протягивает руки и ловит особо крупные снежинки. Подносит к лицу и наблюдает, как изящная «звёздочка» превращается в каплю.

Она впервые видит снег, подумал Орландо и задрал голову щурясь. А ведь и он сам, давно забыл, как это мёрзнуть под порывами метели. Провёл ладонью по волосам, сбрасывая налипший снег. Невольно подивился, тому как они отросли, почти до прежней длины.

Вдали звякает рында, доносится плеск волн об тугие деревянные бока кораблей. Участок набережной окружён стражей, оттесняющей зевак, алчущих посмотреть на Императрицу.

— Река называется Лас, — сказала Луиджина, — в честь духа огня, которому эльфы поклонялись задолго до того, как пришли в этот мир. Знаешь почему?

— Почему поклонялись? — Переспросил Орландо.

— Нет, — хихикнула дочь, — почему называется так?

— Понятия не имею. Почему?

— Вода в ней всегда тёплая, не сильно, но достаточно чтобы не замерзать даже в самые лютые морозы. — С довольным видом пояснила девочка. — Дворфы говорят, под всей провинцией пролегают жилы с кровью земли и невероятно давно здесь был вулкан. Крестьяне орки уверены, что под почвой спят духи огня. Именно поэтому земля быстро прогревается и даёт такой обильный урожай.

— И кто из них прав?

Луиджина пожала плечами.

— Мне нравится версия орков, очень любопытная и сказочная, но умом склоняюсь к дворфам. Они знатоки глубин и в южной провинции у них всего пара подземных селений, наверняка не зря. Там, под слоем почвы, базальтовые пласты толщиной в километры, но и они пористые, будто застывали пеной.

— Какие подробности… — Пробормотал Орландо.

— Дворфы много об этом писали, очень интересные книги.

— А они в них ничего ужасного не откапывали?

— Случалось, но оно не выносит поверхности.

На реке из-за поворота, скрытого стеной здания порта, показался торговый кораблик с единственным парусом. Проплыл мимо под прицелом двух десятков лучников, расположившихся на крышах. Команда собралась на палубе, подняв руки, только рулевой вцепился в штурвал. Луиджина проводила их взглядом, улыбнулась чему-то.

— Ты привела меня сюда, чтобы поговорить о древних дворфах и тёплой воде? — Сказал Орландо, опираясь локтями об ограждение и глядя в тёмную воду.

— Нет… но мне показалось, что это место подойдёт лучше.

Луиджина щёлкнула пальцами и воздух над ними подёрнулся радужной плёнкой, что мгновенно растаяла. Осталась прозрачная сфера, заметная только по отклонению снежинок.

— Вот так будет хорошо, — сказала девочка, — никто не подслушает. Пап, мы вляпались… нет, нас втянули в очень опасную игру и очень древнюю. Древнее, чем история эльфов в этом мире. Я этого не хотела и ты тоже, но вот мы тут и оба пешки.

— И у тебя есть план? — Спросил Орландо не поворачиваясь.

— Да. Я хочу сломать их игру.

— Их?

— Ведьмы, Морлэна и богов.

Орландо скосил взгляд, но промолчал.

— Я хочу победить, но на своих условиях и по своим правилам. А для этого потребуется многое, но главное… твоё полное доверие. Папа, я ведь могу положиться на тебя?

— Да.

* * *

Аэнлан поставил рюкзак на палубу и прошёлся от мачты до носа, оглядывая команду и корабль. Стоит ясный зимний день, холодный до звона льдинок в воздухе. Над водой у берегов поднимается едва заметный пар, собирающийся в потоки тумана. Моряки выстроились вдоль леера, вытянулись, задирая подбородки. Орландо сидит на носу, слегка сгорбившись и закутавшись в шерстяной плащ.

Капитан, коренастый дворф, выбритый до синевы и с толстой серебряной серьгой в ухе, ходит следом за бессмертным. Останавливается у каждого моряка и придирчиво оглядывает. У некоторых спрашивает об опыте и либо кривится, либо с улыбкой хлопает по локтю. Закончив осмотр, откашлялся в кулак и обратился к Аэнлану:

— Видите, господин, хорошая команда! Не идеальная, но хорошая! Всё будет в порядке! Будем у столицы меньше чем за неделю!