Французский садовник - Санта Монтефиоре

— Они меня не послушают. Они никогда не слушают.

— Значит, ты должен попросить их выслушать тебя и проявить настойчивость. Но будь спокоен и тверд, не срывайся и не сердись. Ты должен показать родителям хороший пример. Все зависит от того, как ты себя поведешь. — Гас с сомнением нахмурился. — Ты все еще хочешь покататься на тракторах? — Глаза мальчишки загорелись. — Тогда пойдем, у нас есть еще время до чая.

Миранда не страдала подозрительностью и не имела привычки шпионить. У них с Дэвидом никогда не было секретов друг от друга. Но, отправив спать детей, уставших после долгой прогулки по лесу, она решила осмотреть письменный стол мужа. Дэвид хранил свои бумаги в идеальном порядке. Перебирая стопки писем, квитанций, счетов и страховых документов, Миранда не нашла ничего подозрительного. Если Дэвиду есть что скрывать, то едва ли он хранит это дома. Компромат следует искать в лондонской квартире. Миранда приготовила горячую ванну, добавила в воду лавандового масла, легла и закрыла глаза, вдыхая душистый пар. С ощущением покоя и умиротворения пришло раскаяние. Как можно быть такой подозрительной? Им с Дэвидом просто нужно больше бывать вместе. Она решила обсудить это с мужем в следующие выходные.

Ночью Миранда зажгла ароматическую свечу, свернулась под одеялом и раскрыла альбом. Было что-то мистическое в этом тайном дневнике — казалось, он отворял дверь в неведомый, прекрасный мир, куда более яркий и многоцветный, чем мир самой Миранды. Хрупкие страницы очаровывали, чужие воспоминания оплетали сердце тончайшими серебряными нитями. Чья-то любовь, жаркая, как солнце, опаляла ее дыхание, безвестная боль наполняла душу отчаянием. Миранда начала читать, чувствуя, как отступает холодная тяжесть обиды на мужа. Чужая тайна окутала ее теплым туманом.

«Наша любовь была обречена с самого начала. Недолговечная, как закат. Ты однажды сказал, что в закате есть что-то глубоко трагическое, что тщетная попытка удержать ускользающую красоту причиняет боль. Но быть может, в этой мимолетности и таится прелесть. Возможно, именно безнадежность придает жизни особый вкус. Если бы можно было остановить закат и жить в вечных сумерках, разве сохранилось бы это первозданное волшебство? Была бы наша любовь такой же нежной без этого бесконечного ожидания потери? Мы никогда не узнаем, потому что все, что у нас есть, — это чувство утраты и воспоминания о багрянце и золоте».

Жан-Поль стоял в темноте на каменном мостике. Его окутывал холод ночи. В темно-синем небе светились россыпи звезд. Луна висела высоко, еще не полная, чуть смазанная, окруженная туманным ореолом. Жан-Поль облокотился на каменную балюстраду и посмотрел вниз. Река Харт, играя лунными бликами, неспешно несла свои воды к морю. Он так долго вглядывался в серебристую водную рябь, что заболели глаза, но прежде чем зажмуриться — всего на мгновение, — успел увидеть на поверхности воды скорбное лицо Авы, смотревшее на него с той же острой тоской.

Сон не шел к нему. Трудно найти покой в домике, где был когда-то так счастлив. Каждая комната хранила образ Авы, каждый звук пробуждал воспоминания о ней, запах цветущих апельсинов вызывал мучительное неутолимое желание. И все же это место обладало странной притягательностью — так пробуешь языком шатающийся зуб, находя необъяснимое удовольствие в боли. Он мог бы уехать той же ночью, вырваться из этого капкана, но мысли о пустом замке вызывали в нем еще большее отчаяние. Если у них с Авой нет будущего, он будет жить воспоминаниями о ней.

На следующее утро Миранда особенно тщательно выбирала одежду. Она надела светло-серые джинсы от Ральфа Лорена, серый кашемировый свитер той же фирмы с воротником поло и коричневые кожаные сапожки. Если живешь среди полей, это не значит, что можно не следить за своей внешностью. Миранда подкрасилась и щедро опрыскала себя духами, наполнив ванную ароматами лайма, базилика и мандарина, после чего отправилась на кухню кормить детей завтраком.

Поскольку встреча в салоне Троя была назначена на девять, Миранда решила отвезти детей в школу на машине, оставив велосипеды в конце подъездной дорожки, чтобы ребята на обратном пути смогли ими воспользоваться. Она уже собиралась выходить, когда зазвонил телефон. Миранда не особенно удивилась. Наверное, Трой хочет отменить утренние посиделки за кофе. В Лондоне такое случается сплошь и рядом — несостоявшаяся встреча явление столь же обыденное, как ошибка синоптиков.

Но как ни странно, звонила продавщица из «Тео Феннелл», лондонского ювелирного магазина, где Миранда вот уже много лет была постоянной покупательницей.

— Простите, что беспокою вас так рано, миссис Клейборн, — проговорила девушка хрипловатым голосом выпускницы престижной школы. — Но я никак не могу найти телефон офиса вашего мужа, а мистер Клейборн просил, чтобы гравировка была готова до Рождества. Я записала телефон в блокноте, а блокнот исчез. Я здесь новенькая, и мне очень неловко, что все получилось так глупо. Тео меня убьет! — Миранду захватило любопытство. Наверное, Дэвид хочет купить ей подарок к Рождеству. Он знал, что «Тео» один из самых любимых ее магазинов.

— А что он у вас купил? — со смехом спросила Миранда, пытаясь выудить у продавщицы побольше сведений.

— Думаю, мне не следует говорить, — смущенно отозвалась девушка.

— Что ж, возможно, вы правы. Я дам вам телефон, но не говорите мужу о нашей беседе. Если он готовит мне сюрприз, не хочу его разочаровывать.

— Спасибо, миссис Клейборн. — В голосе девушки послышалось облегчение. Миранда продиктовала ей номер телефона и повесила трубку. Прекрасное украшение от Тео Феннелла, конечно же, должно было послужить извинением за долгие отлучки мужа. И как только ей пришло в голову усомниться в Дэвиде!

Когда Миранда вошла к Трою, она увидела Генриетту, которая подносила ко рту свежеиспеченный круассан. В салоне стоял сладковатый запах шампуня и лака для волос. Миранда убрала в футляр солнечные очки и сняла темно-синее кашемировое пальто от Селин. В гардеробе пальто выглядело таким сиротливым и заброшенным, что ей захотелось вывести его на прогулку, хотя для Хартингтона эта вещь была, пожалуй, слишком шикарной. Трой громким шепотом позвал Миранду в дальнюю комнату, пока Кейт не выглянула в окно. Все трое утроились в тесной крохотной комнатке, среди коробок с парфюмерией, за столом, заваленным бумагами. Их переполняло приятное волнение, они чувствовали себя заговорщиками. Мало кто в Хартингтоне осмеливался бросить вызов Кейт Шарп.

— Если она узнает, мы окажемся в полном дерьме, — предупредил Трой, передавая Миранде кружку с чаем.

— И Кейт назло не скажет нам, когда к ней снова заглянет этот великолепный француз, — добавила Генриетта.

— Мы все без ума от него, — театрально вздохнул Трой.

— Кто он? — поинтересовалась Миранда.

— Загадочный француз, — взволнованно выпалила Генриетта. — В первый раз он появился здесь в октябре. Мы приняли его за туриста. Но теперь он вернулся. Мы видели его в кондитерской напротив. Он заказал на завтрак черный кофе с круассаном. Кейт немедленно за него взялась, а она умеет вытрясти из человека душу, вы же ее знаете. Но сколько она над ним ни билась, француз так ничего о себе и не рассказал!