Игры судьбы - Аврельева Алиса

— У тебя бешенство мимических мышц? — замечает преподаватель и старается оставаться серьёзным, но в уголках его губ я, всё же, замечаю еле заметную улыбку.

— Неверное. — вытираю тыльной стороной руки выступившие от смеха слёзы. — Знаешь, твоя бабушка очень… специфическая.

— А ты думала, откуда у меня такой чудный характер? Как-никак, гены не обманешь. — мужчина включает воду, выдавливает на ладони прозрачный гель и начинает умываться.

— Ну как? — интересуюсь, склонясь ближе к раковине.

— Непревзойдённо. — он вытирается полотенцем и поворачивает голову в мою сторону. — Мне кажется, или ничего не изменилось?

— Изменилось. С этими красными щеками ты стал похож на деда Мороза, а с розовыми губами — на снегурочку. Этакая ядерная смесь.

— Отлично, меня никто не узнает, можно идти грабить банк.

— Лучше пойдём ограбим кухню. Я немного есть хочу. А, говоря слово «немного», я имею в виду очень даже «много». — приобнимаю лектора и прикасаюсь губами к его ключице.

— И почему я не удивлён. Как такими темпами ты ещё Гречку не съела?

— Не успела. У тебя на нижней полке ещё две пачки осталось, кстати.

— Я про нашу собаку, Саша. — выдыхает Дмитрий и целует меня в макушку. — Ладно, полетели в царство еды и питья.

* * *

Встречать Новый год с семьёй — одна из лучших затей за эти месяцы. Помимо родителей и бабушки лектора, к нам присоединилась моя мама — отдохнувшая, сияющая позитивом и лучезарностью. Никто из нас не чувствовал себя скованно или так, будто находится «не в своей тарелке». Всё было как раз наоборот: складывалось впечатление, что наши семьи знакомы уже несколько лет. Даже странные взгляды Екатерины Владимировны ни капли не смущали меня, а лишь вызывали улыбку.

— Сашенька, раскладывать нарезку нужно в противоположном направлении. — делает замечание бабушка Дмитрия, когда я собираюсь отнести последние блюда на стол.

Остальные члены семьи уже расположились в зале, поэтому на кухне, помимо меня, осталась ещё и Екатерина Владимировна.

— Нет, у меня разложено всё верно. По часовой стрелке техники фэн-шуя, смещённое на левый участок точки колбасы, смешанное с углом альфа-сыр. — растягиваю губы в обольстительной улыбке и кладу оставшиеся продукты в холодильник.

— Да уж. Кажется, я знаю причину, по которой мой внук выбрал вас. — она задумчиво прикладывает ладонь к своему подбородку. — Уж больно вы языкастая.

— Не спорю.

— Лучше спорь, мне это нравится. А то в свои перевёрнутые семнадцать мне уже заняться нечем. — женщина берёт со стола две тарелки и вновь кидает на меня заинтересованный взгляд. — Я отнесу их, а ты можешь пока привести себя в порядок.

— Спасибо.

— Обращайтесь, сегодня я милостивая. — она уходит в зал, и я начинаю по-глупому улыбаться.

— Браво. — позади раздаются негромкие аалодисменты, и я от неожиданности вздрагиваю. — У бабули появилась достойная конкурентка в словесном поединке.

— А как же ты? — кладу руки на плечи Дмитрия и проницательным взглядом впиваюсь в его дымчатые глаза.

— Я не веду борьбу с женщинами. Ну, разве что кроме тебя. Да и то, в горизонтальном виде.

— Кто о чём. — усмехаюсь ему в губы, и мы оба соприкасаемся лбами.

— Я люблю тебя, Саша. — неожиданно шепчет Довлатов, и от сказанного я едва не давлюсь воздухом.

Ошарашенно поднимаю голову. Душу сжимает накатившая нежность, губы волнительно пересыхают, а глаза радостно начинают блестеть. В этот раз мне точно не послышалось, он сказал это!

— Надеюсь, ты услышала мои слова и не станешь больше переспрашивать. — хрипло произносит мужчина. — А то дважды повторить это за один вечер я уж точно не смогу.

Радостно улыбаюсь и, обняв его за шею, заглядываю в стальные глаза:

— Я тоже тебя.

— Что меня?

— Люблю. — несколько раз шепчу и невольно отстраняюсь, когда из коридора слышу голос Константина Анатольевича. — Пойдём уже к остальным, а то Новый год пропустим!

— Как скажешь, Саша, как прикажешь. Пойдём. — Дмитрий берёт меня за руку, и мы, радостные, вместе направляемся к нашей семье.

Конец