1917. Разгадка «русской» революции - Николай Стариков

Революционеры беспрепятственно получают визы и документы и, словно вороны на падаль, слетаются со всего мира на ослабевшее тело России. И объединяются. Ленин, всегда ругавший всех и вся почем свет стоит, вдруг становится в отношении Троцкого образцом понимания и терпимости. «Отношение Ленина ко мне в течение 1917 г. проходило через несколько стадий. Ленин встретил меня сдержанно и выжидательно. Июльские дни нас сразу сблизили».[225]

Немногословен Лев Давыдович, немногословен. «Июльские дни» — это первая попытка большевиков захватить власть. Кроме Ленина практически только один Троцкий поддержал курс Ильича на взятие власти любой ценой. Остальные этого не понимали. Оттого так близки стали Ленин и Троцкий, что одна и та же сила забросила их в Россию, поставив перед ними одни и те же цели, которые остальным членам руководства партии раскрывать было нельзя. С момента приезда главная проблема Ленина — это не борьба с Временным правительством. Нет, оно ему во всем само подыгрывает. Главная проблема Владимира Ильича — убедить соратников в своей правоте, ничего лишнего им не рассказав. С этой новой ленинской «напастью» мы еще столкнемся не раз.

Но если вы думаете, что Временное правительство ранее не пыталось отстоять свои интересы, то вы глубоко заблуждаетесь. Сразу после приезда Троцкого в Россию, когда дело уже было сделано, у русских властей словно открылись глаза. Американская дипломатическая миссия в Стокгольме в середине июня 1917 года направила Государственному департаменту телеграмму: «Миссия была конфиденциально информирована русским, английским и французским паспортными бюро на русской границе в Торнеа, что они серьезно озабочены проездом подозрительных лиц с американскими паспортами».[226] Граница снова на замке. Например, в конце того же июня уважаемый нью-йоркский газетчик Герман Бернштейн был задержан на границе и не допущен в Россию. Газета «Нью-Йорк Геральд» осталась в Петрограде без своего представителя. Бронштейна — Троцкого — пропустили, а мирного Бернштейна нет. Еще позднее, в середине августа, российское посольство в Вашингтоне само обратилось к Государственному департаменту с просьбой «не допускать въезда в Россию преступников и анархистов…».[227] Американцы с готовностью согласились. Операция по заброске Троцкого закончена, через месяц он уже возглавит Петросовет — чего же не согласиться. И «союзные» марионетки в русском правительстве могут хорошую мину сделать — мол, мы же боролись, мы же протестовали. Все равно все преступники и анархисты уже в Петрограде.

Таких странных действий совершит Временное правительство множество. Мы постараемся обо всех этих деяниях рассказать. Откуда едет Лев Давыдович? Из Нью-Йорка. Откуда едет Ленин? Из Германии. Зачем они едут? Делать революцию и свергать Временное правительство. Что должна в такой ситуации делать власть? Защищаться. А что она делает в реальности? Ленина встречает объятиями и почетным караулом, требует освобождения Троцкого. Просто театр абсурда. Только когда мы всю эту информацию анализируем, удивляемся и возмущаемся, давайте не будем забывать, что защищаться будет в такой ситуации НОРМАЛЬНОЕ правительство. Марионетки, поставленные у руля с целью создать в стране хаос и анархию и передать власть еще большим безумцам-большевикам, сопротивляться не будут! Они будут делать то, что им говорят их «союзные» хозяева. В ущерб державе, вопреки здравому смыслу и очевидным истинам. Чем больше власти имели Керенский и Временное правительство, тем ближе к победе были большевики, ибо они все делали наоборот. На словах, борясь с ними, делали для Октября ничуть не меньше Ленина и Троцкого, и место им по праву там, среди них — организаторов нашей национальной катастрофы!

Подведем итог.

Ленин, ищущий путь в Россию, не может его найти:

• через Антанту ему не проехать;

• Германия отказывает.

Когда он уже близок к отчаянию, у него вдруг все получае тся:

• отказавшие ему немцы неожиданно дают добро на проезд и соглашаются на все его условия;

• «союзные» спецслужбы ничего не замечают;

• Временное правительство ничем не противодействует;

• русское консульство, как ни в чем не бывало, выдает ленинцам визы.

По приезде в Россию ее правительство не только не арестовывает, но и не мешает Ленину вести активную пропаганду своего собственного свержения.

Троцкий, плывущий в Россию из Нью-Йорка, почти одновременно с Лениным:

• имеет в своем кармане американский паспорт;

• «последние» 10 тысяч долларов;

• русское консульство в США выдает ему визу;

• есть у Троцкого и британская транзитная виза;

• после внезапного ареста его быстро выпускают власти Канады;

• Временное правительство тоже просит освободить «узника»;

• сразу после его проезда начинаются строгости на русской границе.

Временное правительство, свергнув монархию:

• активно разваливает армию и спецслужбы;

• ликвидирует полицию;

• за считанные дни разрушает систему управления страной;

• объявляет всеобщую амнистию;

• будоражит общество грядущим разделом земли;

• не запрещает забастовки и стачки;

• потакает национальным сепаратистам;

• вместо обороны готовится со своей ослабленной армией к наступлению.

Германия, испытывающая огромные трудности и готовясь обороняться в 1917 году:

• демонстрирует чудеса предвидения, отводя войска из «клещей Нуайона»;

• достаточно легко отбивает начавшееся «союзное» наступление;

• не использует великолепный момент для рывка на Париж;

• со спокойной совестью перебрасывает войска на восток, где начинает летом 1917 года активное наступление;

• поначалу Ленину отказав, вдруг изыскивает значительные денежные суммы на сомнительную и невероятную операцию по выводу России из войны.

Все эти «чудесные» события накладываются на весьма странное поведение англичан и французов, которые:

• нарушают синхронность и одновременность запланированных ударов по Германии;

• неожиданно и без внятного повода меняют время начала ключевой операции всей войны;

• ставят русские войска в ситуацию невозможности их удара по противнику на месяц раньше условленного срока;

• когда противник своим отходом сводит стратегический замысел «союзной» операции к нулю, начинают бессмысленный лобовой штурм.