Белая ворона - Денис Дроздов

– Да мне, собственно, все равно! – пожал плечами Глеб, бросая быстрый взгляд на Елену. Госпожа Йоффе сидела очень прямо и на него не смотрела. Маргошка рядом с ней обхватила поджатые коленки тощими руками и тряслась, точно в ознобе. – Меня больше напрягает бедлам, который вы тут устроили. И без того этот городишко был не очень, а уж с вашей гиперактивностью вообще стал невыносим…

Девушка склонила голову набок, точно ученый скворец, потом одним движением выхватила из-под себя табурет и нанесла удар в голову Звоницкого. Глеб успел скатиться на пол, а тяжелый металлический табурет врезался в противоположную стену и разбил зеркало.

– Кто-то умрет сегодня, – совершенно серьезно проговорила Каролина. – Примета такая.

Маргошка ахнула и залилась слезами. Госпожа Йоффе даже не изменилась в лице. Глеб в очередной раз восхитился выдержкой своей подруги.

– Ты меня не провоцируй, понял? – с угрозой проговорила Азина. – У меня нервы на пределе. А все из-за тебя, урод.

– Серьезно? – удивился ветеринар, с трудом поднимаясь с пола и усаживаясь на стул. – Ну спасибо, порадовали. Не знал, что моя деятельность была так эффективна.

Каролина смерила Глеба недобрым взглядом:

– Не пойму, чего ты добиваешься, утырок. Чтобы я тебе мошонку прострелила?

– Нет-нет! – поспешно сказал Звоницкий. – И в мыслях не было вас расстраивать. Но у меня осталось несколько нерешенных проблем… точнее, вопросов, на которые только вы знаете ответ. Например, для чего вы пустили газ… и что это был за препарат, кстати?

– Химик, сказать ему? – обратилась Каролина к рыжеватому парню. Тот отрицательно мотнул головой, и девушка оскалила зубы:

– Видишь, Химик не хочет с тобой базарить. Да и я, если честно. Не успеешь ты сдохнуть от любопытства, козлина старый. Потому что вот он, – Каролина ткнула пальцем в Бомбера, – приготовил для тебя и бабы твоей большо-о-ой такой сюрприз…

Глеб взглянул на Елену Генриховну. Любительница роз сидела очень прямо. После слов Каролины она одной рукой за плечи обняла Маргошку. Девчонка тряслась так, что в тишине было слышно, как стучат зубы.

– Т-ты уб-б-била М-Маню, – заикаясь, выговорила Марго. – Я в-видела.

Мадемуазель Азина фыркнула:

– О! Смотрите, кто заговорил. Ну, убила и убила, тебе-то что, шалава малолетняя?

Тут Каролина удивленно вскинула брови:

– Погоди-ка. Тебя там не было, это я точно знаю.

– Зато я видела, как Манька уехала, а потом ты вернулась в ее шмотках.

Девушка подошла к Маргошке и размахнулась, чтобы ударить по зубам. Йоффе перехватила руку Каролины. Лицо бандитки исказилось от боли, она вырвала руку и, потирая кисть, прошипела:

– Пусти, сука! Сильная какая…

– Зачем вы убили Маню Веселую? – поспешно произнес Глеб Аркадьевич. – Вы задушили девушку, переодели в свое платье и даже повесили ей на шею изумрудное колье, которое вам подарил жених. Ради чего?

Честно говоря, он не ждал, что Каролина ответит. Но неожиданно девушка уселась на подлокотник дивана, на котором сидели Елена и Маргошка, и зло проговорила:

– Ну, мне же надо было выиграть время!

– Ваш первоначальный план не сработал, да? – сочувственно покачал головой Звоницкий, в любую минуту ожидая выстрела в лоб или чего похуже. – Кира сорвался с крючка? И у вас больше не стало доступа в дом Сергея Петровича…

– Я приручала этого подонка целых полгода! – пожаловалась Каролина. Представляете? Нет, мужик он ничего, вери секси, только сосунок инфантильный, а так вполне… Но это же надо – столько времени на него убила, и вдруг он мне заявляет – дескать, наша встреча подстроена, я холодная расчетливая стерва, и больше нам разговаривать не о чем! Я прямо из себя вышла, наговорил ему всякого… Ну, он, естественно, засветил мне в глаз. Именно этого мне и надо было. Мальчик распереживался страшно, почувствовал себя последней тварью… естественно, ни о каком колье – дескать, пора бы его вернуть – речи уже не шло.

– А при чем тут Маня? – полюбопытствовал Звоницкий.

– Я же не могла допустить, чтобы Кира побежал к папе и все ему рассказал! Надо было отвлечь мальчика. И тогда я позвонила этой дуре Маньке. Дескать, приезжай, на берегу тачка с крутыми пацанами, клиент ждет. Дальше просто – я накинула ей провод на шею, потом переодела в свои шмотки, нацепила колье и пару раз двинула в лицо, чтобы сразу узнать было нельзя. И столкнула в озеро.

– Почему Маню? – сиплым голосом спросила Марго.

– Она на меня похожа! – оскалилась Каролина. – Волосы, рост… я надеялась, ее скоро найдут – недельки через две. А она полгода, до самой весны пролежала… Пришлось залечь на дно. В этом городишке ментов как тараканов.

– Послушайте, а почему у вас кличка Белая Леди? – слегка не в тему поинтересовался ветеринар.

Каролина непонимающе уставилась на Звоницкого.

– А на хрена тебе это знать?

– Понимаете, – пояснил Глеб Аркадьевич, – я ведь думал, что у вас международная банда. И ваши подельники – иностранцы. Чернокожие, к примеру. А вы, так сказать, по контрасту получили прозвище…

Каролина захохотала. Девушка веселилась искренне, даже слезы на глаза выступили от смеха.

– Ой, не могу… Это же надо придумать такое… чернокожие! Да ты глянь на них! Я их один к одному специально подбирала. Все блондины и с голубыми глазами.

Звоницкий обвел взглядом молчаливую банду. А ведь действительно – парни были светловолосыми, тот, кого Глеб окрестил про себя Амбалом и который держал под прицелом женщин, был платиновый блондин, только Химик слегка рыжеват.

– А почему? – Каролина подняла палец, но Глеб испортил ей удовольствие, ответив за нее:

– Потому что славянская внешность в средней полосе России не вызывает подозрений. Хотя, на мой взгляд, в Подмосковье сейчас настоящий Интернационал… А вы не могли себе позволить привлечь повышенное внимание местной полиции.

– Полиция! – презрительно хмыкнула злодейка. – Твари продажные, устроили тут Готэм-Сити, блин… не-ет, этих я не боюсь. Вот те, другие, куда хуже.

– Другие? – изумился Глеб Аркадьевич. – Вы хотите сказать, ФСБ? Здесь, в Злобине?!

Каролина взглянула на ветеринара с жалостью:

– Да, тяжелый случай… Ты хоть знаешь, что это за городишко?

Глеб смотрел на Каролину, чувствуя себя полным идиотом. Ощущение это он крайне не любил.

– Ну, просветите меня.

Мадемуазель Азина ткнула пальцем в Елену Генриховну:

– Как ты думаешь, это кто?

Звоницкий помедлил с ответом. Что имеет в виду эта ненормальная?

– Это Елена Йоффе, – осторожно произнес Глеб.

– Правильно. А кто она такая? И почему торчит в этом зачуханном Злобине, а?