Ослепительный оскал - Росс МакДональд

– И вы убили его, наказав за алчность?

– Подумайте получше.

– Вам было что терять. А Люси и Хэйс хотели вам в этом помочь.

– Мне по-прежнему есть что терять. Разве я стала бы преподносить вам все это на серебряной тарелочке, если бы не выложилась до конца.

– Кто еще имел причины их убить?

– Бесс, – хрипло ответила Уна. – Люси встречалась с Бесс в Белла-сити. Я знаю это из разговора с ней. Макс Хэйс следил за ней. Откуда мне знать, что Бесс сделала с Синглентоном? Может, он умер у нее на руках, и она сделалась соучастницей? Бесс не могла допустить, чтобы этим делом занялась полиция. Она ведь зарегистрирована там уже десять лет назад.

Я встал, шагнул к ней и остановился.

– Вы напомнили Бесс об этом, там в домике Синглентона, после того, как ваш брат выстрелил в него? Поэтому она скрылась и спрятала Синглентона?

– Думайте, как хотите.

– Вы напугали ее и вынудили бежать, так ведь? Конечно, только из-за сестринской преданности, чтобы защитить своего братца и его доходы. Уна вся подобралась.

– А какие же еще у меня могли быть причины?

– Кое-что я уже разузнал, – ответил я. – И вспомнил про один случай, происшедший в Лос-Анджелесе лет пятнадцать назад. Это произошло с мужчиной, его женой и сыном. Сын был монголоидным идиотом, и этот человек возненавидел свою жену за то, что она подарила ему такого сына. Когда мальчику было лет десять-двенадцать, отец купил пистолет, отвез сына в безлюдное место и научил стрелять. У парня хватило мозгов, чтобы нажимать на спуск. Однажды ночью отец вручил ему пистолет и велел застрелить мать. Та спала в постели. Мальчик с удовольствием разнес ей голову. Против него дела не возбудили, но возбудили против отца, хотя тот физически не совершал убийства. Он был признан виновным в убийстве первой степени и отравлен цианидом.

– Очень плохо для него.

– Очень плохо для всех, кто пытается совершать убийство чужими руками. Если кто-то подстрекает психически больного человека на убийство, значит, этот кто-то виновен. Вы знали об этом, когда везли Лео в горы к домику Синглентона, когда давали ему в руки оружие?

Уна бросила на меня полный ненависти взгляд. Левая сторона ее лица, та, на которой я заметил бьющуюся жилку, была искажена, словно душевное напряжение физически давило на лицо, изменяя его форму. Свет из окна падал на него подобно отблескам огня из открытой дверцы горящей печи.

– Вам ни за что не пришить мне это! – воскликнула она. – Вы даже тела-то не нашли. Вы знаете не больше меня, где запрятан золотой мальчик. Однако конец ее утверждения превратился в вопрос.

Похоже, что этот вопрос впился ей в мозг как острый нож, и я ушел, оставив его там.

Свет едва брезжил за оградой палладианской виллы, как разум престарелой вдовы. Зеленые деревья и лужайки погрузились в зеленую темень. Я остановил машину и позвонил в старомодный звонок, висевший слева от выхода.

Дверь открыла толстая женщина в переднике. Она предусмотрительно не выпускала из рук белую дверную ручку.

– Что вам угодно?

– Мисс Трин дома?

– Думаю, что она занята. Что ей передать? Кто ее спрашивает?

– Мистер Арчер.

Женщина позволила мне войти в холл. Я хотел было сесть на кривоногий элегантный стульчик, но, перехватив брошенный ею неодобрительный взгляд, остался стоять. Китайский джентльмен с большими мочками ушей продолжал свое нескончаемое путешествие на стенах. Он был изображен семь раз, на каждой стадии своего путешествия в горы к месту поклонения. С одной картины он смотрел прямо на меня, и мне стало казаться, что мочки моих ушей сделались тоже такими же.

В конце холла появилась Сильвия – бледная, с отсутствующим взглядом, в черном костюме, похожим на униформу.

– Как самочувствие миссис Синглентон?

– Боюсь, не очень хорошее. Сегодняшний день совсем ее доконал. Из Белла-сити звонил полицейский. Он сказал, что нашли машину Чарльза, а в ней его тело. Они хотели, чтобы она произвела формальное опознание. Не успела она подготовиться к поездке, как раздался другой звонок.

Установили, что это был кто-то другой, какой-то детектив. Я так рада, что это не вы.

– Я тоже. Это был Макс Хэйс.

– Да, я знаю. Вам не известно, почему его убили? Почему он был в одежде Чарльза?

– Кому-то понадобилось инсценировать гибель Чарльза от несчастного случая. Тело настолько обгорело, что опознать его было очень трудно.

Глаза девушки округлились от ужаса.

– В мире происходят такие ужасные вещи! Почему?

– Ужасные вещи происходят в умах людей. А эту историю объяснить легче, чем другую. Если бы Чарльз умер сегодня утром от несчастного случая, он не мог бы умереть две недели назад от пущенной в него пули.

– Вы хотите сказать, что он умер две недели назад? Нет, нет, это невозможно.

Она просто отмахивалась от неприятного факта.

– Чарльз вполне мог умереть, Сильвия. Я знаю, что в него стреляли, и думаю, что он от этого умер.

– Кто мог стрелять в Чарльза?

– Он был связан с женщиной по имени Бесс. У нее были другие любовники. Один из них застал ее с Чарльзом в его студии и выстрелил в него, на нее есть досье в полиции, и она постаралась сделать так, чтобы все осталось в тайне. Она отвезла Чарльза к своему мужу врачу в Белла-сити. Очевидно, Чарльз умер. С тех пор его никто не видел.

– Она видела, – прошептала Сильвия.

– Кто?

– Эта женщина, Бесс. Она недавно звонила сюда. Я уверена, что это та самая женщина.

– Вы с ней говорили?

– Да. Она настаивала на разговоре с миссис Синглентон, но это было невозможно. Женщина не назвала своего имени, да это было и не нужно. Я поняла из разговора с ней, что она... любовница Чарльза.

– Что она сказала?

– Что может дать нам нужные сведения.

– Стоимостью в пять тысяч долларов?

– Да. Она утверждала, что знает, где находится Чарльз.

– Вы договорились о встрече?

– Я пригласила ее приехать сюда, но она не захотела. Она сказала, что позвонит еще раз сегодня в семь вечера и назначит место встречи. Мы должны приготовить для нее деньги в старых банкнотах. К счастью, у миссис Синглентон есть такая сумма наличными. Она держала ее наготове с тех пор, как поместила объявление о вознаграждении.

– Значит, миссис Синглентон хочет с этим покончить?

– Да, я посоветовала ей это сделать. Но, может быть, я не права. Мне не с кем было посоветоваться. Да и женщина предупредила меня ничего не говорить ни полиции, ни детективам миссис Синглентон, ни ее адвокатам. В противном случае, сказала она, сделка не состоится.