Рождение Дракона - Владимир Уваров

Вандер прижал ладонь к сердцу и склонил голову:

– Благодарю, брат. Попутно у меня возникла просьба.

– Слушаю.

– Можно принести мне лист бумаги и чернильный карандаш?

Дравид кивнул и жестом указал на сидящего сына духов. Тот сорвался с места и исчез за дверью. Вскоре он появился снова, неся пишущие принадлежности и стопку листов бумаги. Положил все это на стол в дальнем конце зала.

Вандер быстро набросал на листе незнакомые иероглифы. Сыны духов с нескрываемым интересом наблюдали за ним. Закончив писать, молодой человек протянул лист старшему дравиду.

– Тебе знаком этот язык?

– Знаком, – ответил тот.

– Чей он?

– Тайный язык наших предков.

– Вот как? Прочитать сможешь?

– Нет, – ответил дравид. – Посвященный может. Я не посвящен.

– Кто посвящен?

– Аль-Галим был посвящен.

– Кем, знаешь?

– Хранителем.

– М-да, получается, чтобы прочесть этот текст, нужно найти Хранителя? Не подскажешь, где?

Дравид виновато пожал плечами.

– Понятно, – проговорил Вандер, вставая.

– Постой! – остановил его старший сын духов.

Вандер взглянул на него.

– Почему брату не обратиться к Соросу?

– Действительно! Как я сразу о нем не подумал! Сорос – любитель древности! Благодарю, брат, за подсказку.

Вандер окинул дравидов взглядом.

– У меня для вас есть новость. На днях в Арьян прибыл экспедиционный корпус для наведения на острове порядка.

Дравиды переглянулись.

– Но это еще не все, – продолжил Вандер. – Король поставил перед генералом, возглавляющим этот корпус, задачу – возобновить поставки люцидия на Руту. Этого генерала зовут Хорш. Я не думаю, что он захочет вести с вами переговоры относительно торговли рудой. Для него легче восстановить в долине колонию.

В тронном зале стало шумно. Старший дравид нахмурил брови и поднял руку, призывая к тишине. Сыны духов притихли, но их лица все равно выглядели озабоченными. Старший дравид произнес:

– Твоя новость, брат, совпала с долетевшим до нас слухом, что Хранитель намерен покарать нас за отступничество и сделать это руками наших врагов.

– Вы верите в совпадения?

– Нет, – мотнул головой дравид.

– Я тоже, поэтому и предоставил вам от имени короля во владение эту крепость. Надеюсь, Хранитель такого хода не учел. Впрочем, не только он. Для генерала это тоже будет полной неожиданностью.

– Уже не будет. Пока ты, брат, вместе с Джоржу летал за хребет, долину посетили гости. Это была разведка.

– Ну что ж. Как говорится, что ни делается, все к лучшему. Во всяком случае генерал прекрасно понимает, что тот, кто владеет Старой крепостью, владеет и долиной. Так что вам придется поторопиться с ремонтом внешних укреплений. Когда думаете закончить?

– К ночи управимся.

– Вот и славно! Разрешите на этом распрощаться. Приятно было побеседовать, – Вандер поднялся. – Думаю, до прямого штурма дело не дойдет, но проникнуть в долину Хорш попытается. Поэтому постарайтесь не пустить его сюда. Самое простое – перекрыть ущелье. После можно выдвинуть предложение о торговле. Остальным займусь я сам.

Вандер направился к выходу, девушка последовала за ним. Дравиды молча проводили их взглядами. Около двери молодой человек остановился:

– И еще, пожалуй, самое существенное – в прямое вооруженное столкновение не вступать ни при каких обстоятельствах. Считайте это наказом Странников.

Когда молодые люди оказались за пределами крепости, Натали задала наставнику вопрос, который мучил ее:

– Объясни мне это.

– Что? – не понял Вандер, погруженный в свои мысли.

– Ну то, что на чердаке было. Колдовство какое-то.

– Там не было никакого колдовства, – рассмеялся молодой человек. – Колдовство – это… Тебе известно слово «очарование». От него произошло слово «чародей». Чародей, колдун – одного поля ягодки. Основное их занятие – пускать пыль в глаза. Они очаровывают, подчиняют своей воле сознание людей и тем добиваются нужного эффекта. Наше сознание никто себе не подчинял. Тут другой принцип. Карлица Джоржу – медиум. Посредством введения в каталепсию душа ее, или, правильнее, она сама, освободилась от уз тела. По приказу сына духов она перемещалась в желаемом направлении, но при этом оставалась связанной со своим телом. Поэтому все, что Джоржу видела, слышала, передавалось телу посредством психической силы, причем не просто силы, а смеси сложных колебаний этой силы.

– Поясни.

– Свет, который ты видишь, есть одна из форм звука, другими словами – вибрация огненной стихии. Попадая на сетчатку глаза, эти колебания накладываются на вибрацию психической силы, получается сложная форма колебаний. Назовем это явление модуляцией. То же самое и со слухом.

Вандер остановился:

– Это тебе понятно?

Натали неуверенно кивнула.

– Поначалу всегда так, – улыбнулся Вандер. – Значит, я продолжаю? Джоржу в тонком теле улетела, куда ее направила воля, в данном случае моя. Посредством симпатической связи психическая сила ее тела колеблется в такт моей. Она выплескивается через родничок в темечке и растекается вокруг головы, сюда же падает и солнечный луч. Благодаря ему происходит явление, обратное модулированию. В результате мы видим световой диск с игрой светотени на его поверхности, которая с помощью нашего воображения приобретает осмысленные формы. Понятно?

– Немного, – неуверенно произнесла Натали. – А как дравид зажег щепку?

– Это проще простого! Воображение, вера и воля – вот ключ к этому явлению, все остальное: бормотание, ритуал – лишь ненужная мишура.

– Получается, если я представлю, как, скажем, загорается эта палка, – девушка подняла с земли ветку, – то она зажжется?

– Конечно. Только прибавь сюда непреложное желание.

Девушка остановилась и, не мигая, уставилась на кончик ветки. Лицо напряглось, она задержала дыхание, но через минуту с шумом выдохнула:

– Не получается!

– Значит, плохо желала. У нас в школе каждый выпускник младших курсов должен это делать.

– Покажи!

Вандер взял из рук девушки ветку. Не успела она очутиться в его руках, как ярко вспыхнула и опала серым пеплом. Но самым удивительным было то, что Натали не почувствовала жара, который обычно исходит от огня. Она зачарованно смотрела на учителя…

Поселение возле храма встретило молодых людей тишиной. Обычно у покатых хижин вели беседы послушники, но сейчас никого не было.