Половина любви - Галина Врублевская

— Врешь! — Николай присел на край скамьи, рядом с Игорем. — У вас, господ высоких, вашу мать, за товар вперед надо платить. А у меня бабок нету.

Что здесь, — он похлопал по сумке с газетами, — раскидаю, то и прожру зараз.

— Ну, что за счеты, Николай. Мы, как-никак, старые знакомые. Приходи завтра утром в фирму.

Адресок не забыл?

Николай неопределенно хмыкнул.

— Спросишь меня, Игоря Дмитриевича. Я тебе пачку календарей без залога дам на реализацию. Когда продашь, рассчитаешься.

— А если смоюсь с твоими календариками? — Николай растянул в улыбке почти беззубый рот. На Игоря дохнуло застарелым перегаром.

— Значит, смоешься, — притворно вздохнул Игорь. — Да ты ведь не дурак. Вернуться-то, оно выгоднее!

Поезд сбавил ход и остановился на очередной станции. Николай перебежал в соседний вагон, чтобы продолжить свой бесприбыльный бизнес.

— Что с ним случилось? — поинтересовалась Елена. Первый и последний раз она видела этого человека, когда квартира отмечала свое расселение. Тогда у него еще была собственная комната и он не выглядел столь жалким.

— Какая-то глухая история, — пожал плечами Игорь. — Ладно, нам на следующей станции пересаживаться.

* * *

Наконец они добрались до своей станции «Площадь Мужества». Недалеко отсюда находилось Пискаревское кладбище — мемориал защитникам блокадного Ленинграда. Оформление подземного вестибюля перекликалось с трагическим обликом Пискаревки: гладкий серый мрамор и строгие светильники в виде факелов. Название станции связывалось и с мужеством строителей метро. Грунт в этом месте был ослаблен плывунами и подземными реками. Казалось, над этим местом витает призрак катастрофы. Будущее оправдало предчувствия.

Этот участок метро надолго замер.

Как-то Татьяна, еще до случившейся впоследствии аварии, заметила: «В плохом месте ты живешь. Уезжай, Ленка, из этого района. Не будет тебе здесь счастья». Елена обиделась. Этот район был одним из самых зеленых и благоустроенных в Петербурге. Пророчества Татьяны отдавали темным суеверием. Однако бесспорным являлся тот факт, что ее собственная жизнь требовала от нее мужественных усилий. Со временем все больше и больше.

Эскалатор вынес Игоря и Елену на поверхность.

Яркое апрельское солнце растопило последний снег.

Бойкие ручейки перебегали дорогу прохожим, выстреливая из водосточных труб. Игорь и Елена торопливо миновали шумное место и оказались в тихом, зеленом микрорайоне, где стоял дом Елены.

Они поднялись на лифте и вошли в квартиру.

Игорь поставил на пол прихожей свою ношу, прошел в полутемную от задернутых штор комнату и расслабленно плюхнулся на диван. Елена раздвинула серые шелковистые шторы на окне и впустила солнце в спящую квартиру. Солнечный луч включил прожектор невесомой пыли и высветил две родственные сумки у порога комнаты.

— Вот мы и дома. — Игорь раскинулся на диване и блаженно вытянул ноги.

Елена присела на валик, рядом с Игорем. Привлекла его голову к своей груди. Растянутое во времени расставание оказалось не лучше короткого прощания.

— А неплохо бы и поесть чего-нибудь, — сказал Игорь.

Елена встала с дивана и направилась в кухню. В нижнем ящике холодильника лежала картошка. На полках теснились консервные баночки. В морозильнике нашлась пачка пельменей. Конечно, не шведский стол, но на быстрый обед достаточно.

Вечером они вновь совершили прогулку по Лондону, на этот раз по улицам, схваченным глазом фотоаппарата. «Все-таки хорошо, — подумал Игорь, — что сегодня я остался здесь. Красивая поездка должна иметь достойное завершение!» Елена тоже возвращалась в реальный мир. Ее счастливый двойник отделился от земной женщины и застыл на красочных снимках.

Эту ночь Игорь и Елена безмятежно спали, как супруги, прожившие вместе двадцать лет.

Наступило почти будничное утро. Игорь встал, побрился. Он собирался ехать прямо в офис, и только вечером домой. Елена поджарила на сковороде яичницу и поставила перед ним. Сама она решила позавтракать позже, когда останется одна.

Раздался звонок в дверь. Видимо, это был соседский мальчик, вновь решивший отдавать ключи на хранение доброй тете Лене. Елена распахнула Дверь. И тут же от резкого толчка едва не упала. В нее словно бы метнули гигантский мяч для регби.

В рыжем кожаном пальто, сметая все на своем пути, в квартиру ворвалась Ольга. Она, не останавливаясь, метнулась в одну комнату, затем в другую. В спальне, озираясь по сторонам, минуту постояла.

Шагнула к шкафу и рванула на себя его створки.

На пол полетели платья вместе с вешалками.

— Где он? — прокричала Ольга, влезая головой в шкаф.

Не получив ответа, помчалась дальше. На пороге кухни уже стоял Игорь, в салатном, как молодая листва, пушистом халате. Его голые ноги — сдвоенный ствол дерева — слегка дрожали под натиском налетевшей бури.

— Я здесь, Оля, — тихо сказал он.

— Ты здесь! Да как ты смел променять законную ,жену на уличную девку? — Лицо Ольги налилось багровым румянцем.

Игорь попытался успокоить жену:

— Присядь! Поговорим.

— «Присядь»! Он еще смеет мне приказывать!

Ольга вцепилась в пушистый халат мужа и стала его трясти. Голова Игоря безвольно болталась из стороны в сторону. Елена прислонилась спиной к стене коридора и молча наблюдала за происходящим. Кажется, ее больше ничего не волновало.

Игорь постарался расцепить руки Ольги и отвести их от себя.

— Ах, ты драться!? — Теперь Ольга была просто страшна. Лицо ее из багрового сделалось каким-то синим.

Она схватила попавший ей на глаза утюг и замахнулась на Игоря. Утюг на секунду застыл в отведенной руке Ольги. Потом с глухим стуком упал на пол.

Ольга покачнулась. Игорь подхватил ее под мышки.

Но тяжелое, обмякшее тело стало медленно оседать на пол. Лицо Ольги быстро бледнело. Кажется, она была без сознания.

— Лена, быстро вызывай «скорую», — отдал команду Игорь, — я пока переоденусь.

Елена бросилась к телефону.

* * *

Через четверть часа в квартиру приехала бригада медиков. Врач быстро измерил давление, сделал укол. Обращаясь к Игорю, твердо произнес:

— Необходимо госпитализировать. Где у вас телефон?

Игорь поднес ему аппарат. Врач набрал номер диспетчера:

— Да, гипертонический криз. Александровская больница примет?

Отдал распоряжение санитару принести носилки.

Затем присел на кухонный табурет и достал сигарету. Игорь чиркнул зажигалкой. Следом закурил сам.