Пятая космическая - Вячеслав Шалыгин

– Что это означает? – заинтересовался Кент.

– Лихо надирает задницы кому угодно, мистер президент. Например, Шестой флот снова почти уничтожен, и снова Первой ударной. В данный момент армия Овчаренко и остатки армии Накано снова полностью контролируют сектор Юпитера, набирают солдат на спутниках, а также приходуют полученное с Рура и Эйзена оружие.

– Но пять минут назад вы были уверены, что один мощный удар решит проблему, не так ли?

– Да, но лучше подстраховаться, мистер президент. – Стивенсон открыл папку и положил на стол президенту листок. – Не так изящно, как это делает наша политическая разведка, но при дефиците времени... Подкупать целые партии и маршалов мне было некогда.

Кент пробежал взглядом по строчкам короткой служебной записки.

– Думаете, сработает?

– Уверен, мистер президент.

– В случае провала, скандал обеспечен. – Кент протянул записку Даймонду. – Это же наглая провокация. Подставка. Что скажете, Советник? Не рискуем ли мы крепко поссориться с главными производителями оружия?

– Да, вы правы, мистер президент. – Тайный Советник передал бумагу Чавесу. – Риск есть. Но у нас нет другого выхода. Рур занял твердую позицию, канцлер Хартманн наотрез отказывается вести переговоры о политическом союзе. Идея генерала Стивенсона может принести нам двойную пользу: поможет разгромить Овчаренко и заставит Рур пересмотреть свою позицию.

– И заставит Рур прекратить нам поставки оружия, – возразил министр по колониальным делам. – Земляне непременно предъявят Хартманну ультиматум. Вы не боитесь такого поворота?

– Да, я предвижу, что возникнут осложнения, но этого мы и добиваемся. Хартманн в первую очередь бизнесмен. Упускать выгоду он не станет. Ультиматумом его не испугать, а значит, поставки оружия Марсу он не прекратит, чем и усугубит напряженность отношений с Федерацией.

– Но напряженность не помешает Руру продолжать поставки на два фронта, – заметил министр Старк.

– Зато заставит канцлера и его Совет директоров крепко задуматься о перспективах. Нам не разрубить этот узел одним ударом, поэтому придется пилить. Это скучная дипломатическая рутина, а не блицкриг, зато в случае успеха мы сэкономим не только средства, но и силы. Так что с политической и экономической точки зрения предложенная генералом Стивенсоном акция оправданна. Однако что скажут наши военные эксперты, наши уважаемые генералы?

– Классика военного искусства, – важно напыжившись, выдал Чавес. – Неоригинально, но эффективно. Главное, все правильно рассчитать. Наши корабли-диверсанты должны выйти из гипердрайва строго в кильватере у немецкого каравана, иначе земляне сразу поймут, что это диверсия. И тип судов должен соответствовать.

– Мы используем «СС-К7», – сказал Стивенсон. – Это устаревшие, но надежные суда постройки Эйзена. Их у нас в резерве больше дюжины, но достаточно трех-пяти. Наша разведка уже передала электронный код проводки, а когда транспорты стартуют, доложит о точном времени прибытия каравана. Диверсанты прыгнут по маршруту портал «Деймос-Гейт» – «Ганимед-4» с таким расчетом, чтобы появиться на орбите Ганимеда через три секунды после прибытия замыкающего немецкий караван судна. Поскольку «СС» будут идти под тем же кодом, что и «Шредеры», никаких подозрений у землян не возникнет.

– Требует слишком много сил и средств на подготовку, – Фьюри отрицательно покачал головой. – А вероятность успеха – процентов десять, не больше.

– Значит, надо продублировать, – заявил Кент. – Можно даже девять раз. Тогда будет сто процентов. А средства найдутся. Госсекретарь ведь сказал, что мы лишь на грани кризиса, а не за этой чертой. Ваше предложение принято, генерал Стивенсон. Кому поручите разработку операции?

– Я займусь этим лично, мистер президент.

– Лично? – Генерал Фьюри взглянул на Стивенсона с подозрением. – Вся эта ваша затея не очень-то вяжется с недавним происшествием на орбите Лидии. Ведь вы познакомились с одним из генералов армии Овчаренко и даже наладили взаимопонимание, не так ли?

– Вы подозреваете, что я не смогу поднять руку на тех, кто вывез меня из термоядерного горнила? – Стивенсон уставился на Фьюри в упор. – Смею напомнить, сэр, что они сами этот пожар и устроили. У меня нет чувства благодарности к убийцам. А услугами мы уже обменялись. Теперь счет идет с нуля.

– Ну и прекрасно, – вмешался президент. Настроение у Кента заметно улучшилось, он даже достал из резной деревянной коробки свежую сигару. – Давайте документы, мистер Даймонд, я подпишу.

– Это приказ о начале совместной с Дюссоном секретной миротворческой операции. – Советник Даймонд положил на стол Кенту листок. – А это приказ о наделении генерала Стивенсона особыми полномочиями по ведению переговоров с вероятными союзниками. Если земляне все же предъявят Руру ультиматум, и Хартманн поймет, что прижат к стене, и сохранять нейтралитет больше не в его интересах, этот документ генералу пригодится. Ну и тут еще несколько незначительных бумаг.

– Прекрасно, прекрасно, – Кент поставил на документах подписи. – Сэкономить средства и силы всегда приятно. На данный час все? – Он отстриг у сигары кончик, раскурил и, благостно щурясь, кивнул присутствующим. – Джентльмены, не смею вас задерживать.

«Лучше бы экономили на сигарах, мистер президент, – подумал Стивенсон откланиваясь. – Восемьдесят баксов за полчаса. Так ведь недолго докуриться и до сенатской комиссии по финансовым злоупотреблениям. Никогда не заводил и не буду заводить дорогостоящих привычек».

Усмехнувшись последней мысли, Стивенсон поднялся и вышел из Хрустального зала следом за Чавесом. Вообще-то командующему Колониальной группировкой по рангу следовало мечтать о должности идущего впереди начальника Генштаба. Стивенсон и сам толком не понимал, с какого перепуга он вдруг задумался о кресле, в котором сейчас сидел Джон Френсис Кент. Может быть, эти мысли навеял доклад госсекретаря? Почему маршалу Дюссону можно мечтать о подобном, а Стивенсону нельзя? Хотя, наверное, дело не в этом. Просто задумался и все.

* * *

Советник Даймонд покинул кабинет последним. Войдя в специальный лифт, он крепко зажмурился и помассировал виски. Контролировать сразу стольких человек было непросто, но внушение прошло идеально. Ни Стивенсон, ни другие участники без преувеличения исторического совещания даже не заподозрили, что иного решения принять просто не могли. Теперь Даймонду следовало провести небольшую инспекцию, а заодно попробовать выяснить, кто этот загадочный противник, который так активно «разрабатывает» Тайного Советника при помощи какого-то подозрительно продвинутого программного обеспечения. Последние попытки «той стороны» выйти на след Советника были довольно внятными, можно сказать болезненно настойчивыми. Советнику даже пришлось применить старый, проверенный способ – поставить «дымовую завесу», подбросив противнику «рассекреченные архивы». Раньше этот прием срабатывал на все сто. Охотники за сенсациями либо отказывались от продолжения охоты, либо бросались проверять, все ли в архиве правда и засвечивались. Привести их в чувство в последнем случае было проще простого – гипноз, промывка мозгов и пинок под зад. Ведь на самом деле, все зафиксированное в архиве ФСБ за 2153 год было чистейшей правдой. Разве что не учитывало привнесенных за сто пятьдесят лет навыков. Но что удивительно, нынешнего «охотника» крючок не зацепил. Он до сих пор не вышел на тропу войны и продолжал искать сведения о Даймонде, явно собирая подробное досье. Это Советника серьезно настораживало. С профессиональной разведкой он предпочитал не связываться. Но это было раньше. Сейчас шла война, и хочешь не хочешь, а связываться придется. И лучше бы найти противника первым.