Магнат. Его личная игрушка - Амира Ангелос

— Мне жаль, что Лариса не смогла удержаться, наговорила тебе всякого — вздыхает Кир.

Смотрю на него изумленно. На моей памяти магнат ни разу не извинялся, не признавал ошибок…

— Ты должен был мне сказать, что это мать Андрея. Как ты мог заставить нас жить в одном доме? Это оскорбление для нее! Представляю, что она чувствовала! — гнев вырывается наружу. Не хотела говорить на эту тему, понимая что ни к чему хорошему это не приведет.

Я действительно не испытываю негатива к Ларисе. Только сильный стыд, за то в каком положении оказалась.

— Андрей уже давно должен был смириться и забыть ту историю, мало ли что бывает, — спокойно отвечает Абрамов.

— Я искренне надеюсь что так оно и есть! Что он забыл обо всём. Но его мать имеет право злиться на меня.

— Ни на что она не имеет права. Ты ничем ни ей, ни ему не обязана. Андрею ты не клялась в вечной любви и верности. Не была его невестой. Вы просто проводили вместе время. Такое нередко случается, он и сам спал с подружками своих близких друзей, рассказывал потом, хвастался. Не стоило делать из той ситуации вселенскую трагедию. Такое ощущение, что Андрею нравится строить из себя жертву. До сих пор жалуется тут и там, рассказывает об этом буквально на каждом шагу. Это омерзительно, — морщится Кирилл. — Лариса же ему во всем потакает.

Не могу не согласиться с его доводами. Спокойствие и рассудительность Кирилла заставляют посмотреть на ситуацию немного иначе. Успокаиваюсь, на душе уже не так паршиво.

Но все равно, отпуск для меня окончен. Я настроилась на возвращение и не хочу быть игрушкой, которую можно развернуть по щелчку пальцев.

— Для меня отпуск закончился, Кирилл, — говорю твердо.

— Ты права. Я должен был тебе сказать про Ларису. Не хотел портить тебе настроение, потому что не видел в этом во всём какой-то проблемы. Лариса раздула из мухи слона, она очень трепетно относится к сыну. Я как раз сегодня хотел с ней поговорить на эту тему, предупредить, чтобы не вздумала что-либо говорить тебе или даже бросать косые взгляды. Жаль, не успел.

— Я рада, что ты не стал ей ничего говорить.

— Тамина, не улетай, — просит неожиданно. Его голос звучит так вкрадчиво, интимно, что у меня все внутри сладко сжимается. В этом голосе обещание стольких ласк… — На завтра у нас подготовлен частный самолёт, ты ведь знаешь.

— Я уже купила билет…

— Я тебе компенсирую.

— Нет, не нужно, правда… Я хочу вернуться… Пожалуйста, Кирилл, не дави на меня. Я сделаю как решила.

— Хорошо, не буду давить, — вздыхает.

В конце концов, он провожает меня, пока не прохожу регистрацию. Машу рукой на прощание и уже злюсь на себя за собственное упрямство. Зачем я лишила нас последнего дня вместе? Кто знает, что будет по возвращении…

— Уже вернулась, значит? Вроде говорила что завтра, или я, старуха, все путаю?

— Привет, бабуль. Нет, ты ничего не путаешь… Так вышло.

— Поссорилась с ухажером?

— Можно и так сказать, — вздыхаю. — Арина звонила?

— Вот значит, зачем ты мне сразу отзваниваешься? Сделала бабку на старости лет соучастницей, шпионкой, — фыркает Маринэ.

— Ну зачем ты так…

— Не звонила она. До лампочки ты ей, раз к бабке поехала. Иначе бы она еще и примчалась сюда. Дотошная она. Ты бы поаккуратнее в такие игры играла, Тамина. Тем более что и недели мирно не прожила с ним, раньше улетела.

— Это сложно объяснить…

— Да что уж там сложного? Все старо как мир, Тамина. Он либо использует тебя, либо… Если прячет, значит не свободен. Зря ты в такое ввязываешься, девочка.

— Я скоро приеду и расскажу тебе.

— Зачем? Я таких историй миллион слыхала.

У бабушки сложный характер, иногда говорить с ней просто невыносимо. Вздыхаю.

Дома сразу берусь за уборку. Полы, пыль. Когда все начинает блестеть и пахнет свежестью, удовлетворенная завариваю себе чай и набираю сестре.

— Ты вернулась? Сегодня? — голос Арины звучит апатично.

— Да. Что-то случилось? Голос грустный.

— Да нет, скучно просто.

— Когда увидимся? Сегодня?

— Отсыпаться не будешь? Бабушка не вытянула из тебя последние жилы?

— Нет, я прекрасно отдохнула и полна сил.

— Я пока не знаю насчет сегодня… ты неожиданно позвонила. Может завтра? В нашем любимом кафе? — предлагает Арина.

— Хорошо.

Отлично, значит продолжу заниматься домом. Постираю, приму ванну.

Стараюсь быть бодрой, но меня начинает охватывать неуверенность и тоска.

Увижу ли я Кирилла? Так стремилась уехать от него, а сейчас мне не по себе, настолько сильно его не хватает…

***

— Привет, сестренка, — Арина обнимает меня, чмокает в щеку. — Представляешь, кого я сейчас встретила? — сияя улыбкой падает в кресло напротив меня.

— Поэтому ты задержалась на полчаса? — улыбаюсь в ответ, раздражение на сестру проходит.

— Привет, Тамина, — раздаётся знакомый голос за спиной и я замираю…

Сейчас я менее всего готова к подобной встрече!

Но беру себя в руки, натягиваю на лицо подобие улыбки.

— Привет, Андрей…

— Приве-е-т Андрей, — протягивает на мотив знакомой песни Арина.

— Здравствуй, Тамина. Я очень рад увидеть тебя. Хотя, наверное ты сейчас чувствуешь противоположное… я не знал стоит ли приходить, когда Арина позвала. Надеюсь, не рассердишься хотя бы на сестру. Она дала мне шанс… Ведь ты заблокировала меня… Я должен извиниться, что был такой сволочью. Я не должен был ничего рассказывать твоей сестре…

— Пожалуйста, Андрей, давай не будем, — произношу поспешно. — Я давно простила, все в прошлом.

— Во всем Кир виноват, но я был по уши влюблён и так злился, — смотрит на меня жалобно.

— Это все в прошлом, — боже, как же я зла в этот момент на Арину! Как она могла так подставить меня? Не подготовив столкнуть лбом с ужасным прошлым. Хочется вскочить со стула и уйти, не объясняясь. Но мне не хватает дерзости поступить так. Видеть Андрея мучительно больно. Потому что в душе все еще сильна обида за то что он ходит и рассказывал про меня гадости. Но еще сильнее внутри кипит чувство стыда. То что он извиняется — еще хуже. Ведь он уверен что я с Кириллом больше не виделась… В то время как я только вернулась из романтического отпуска с ним… где предавалась страсти. До чего же все пошло, неприглядно. Маринэ права. Не мое это. Я не умею жить вот так. Во лжи, думать только о собственном удовольствии. Меня начинает жрать вина.

— Для меня не в прошлом, — тихо произносит Андрей.