Потерянные в Зазеркалье. Четыре книги в одной - Людмила Романова

– Валя вдруг выдохнул Виктор. Я приехал!

– Виктор, я так тебя ждала, услышал он в ответ.

И Валя обняла его, и уткнулась ему в шею. Виктор ощутил ее теплое тело, и на минуту остался в таком положении, чувствуя, как к нему приливает ее энергия. Она смешивается с его энергией, и при этом в его душе начинает звучать невидимая и не слышимая музыка, он только чувствует ее действие на душу и на тело. Энергия входит в его руки, и они берут ее голову и, откинув светлые кудряшки, целует ее. Он подхватывает ее на руки и несет к дивану. Глаза Вали закрываются и Виктор, охваченный страстью, целует их, шею, грудь…

Но вдруг в глазах его возникают черные змейки, бегущие по ее шее, и от этого в голове у него возникает страх, но чувства его так сильны, что он пренебрегает этим страхом. Валя обнимает его так, как он и не предполагал. Да она просто вся дрожит от страсти и стонет, и ласкает его своими руками, от которых по нему порхает какое-то пламя не жгущее, но приводящее его в такие секунды в мимолетный шок. Он растворяется в любви, и только на секунду замечает, что глаза у Вали вдруг начинают гореть черным огнем, и губы у нее слишком пухлые, и жадные! Но, он снова видит ее, хотя удивляется ее бронзовому цвету кожи, и змейкам, бегущим по его телу, по его ногам и по ее груди, и это только усиливает его желание, и В момент наслаждения он вдруг видит другую женщину, черную, смотрящую на него своим страстным взглядом и с улыбкой, которая близка к мистике…

– Клара! – выдыхает он.

– Ты не забудешь меня, никогда. Твоя Валя, по сравнению со мной снег, Тебе всегда будет не хватать меня, моего тела и моих губ. Ты будешь вспоминать меня ночью во сне, ты будешь томиться неясным желанием, глядя на песок, на воду и на змей. Я оставляю себя в тебе, а тебя в себе – сказала Клара, откинувшись на песок, стараясь успокоиться после этих минут страсти. Она снова довела его до исступления, и он снова выполнил все ее желания.

Она подозвала слугу, который находился в хижине у океана. И окунувшись в океане, переодевшись в сухую одежду, она снова приказала Виктору идти к особняку.

* * *

На следующее утро, все были готовы следовать в пещеру. Впереди шел Моамба с факелом. Множество ступенек, поворачивающих на отдельных площадках, снова опускались вниз, и если бы Виктор мог осознавать происходящее, он бы почувствовал вполне комфортный воздух помещения, температура подземелья не охлаждала ни грела, все было настолько приближено к существу, что казалось, что они идут в невесомости. Наконец за следующим поворотом показалось просторное помещение с высокими потолками, и его неровные стены закрывали собой следующий вход в другое такое же, это был подземный дворец, стенами и кровлей которого была гора, сама земля и камень. Пол, отшлифованный возможно самой природой не представлял никаких трудностей для ходьбы, по дороге попадались небольшие водные пространства, которые пополнялись каплями падающими с потолка грота, и также медленно уходящими куда-то возможно в следующий зал, или превращающиеся на поверхности в горный ручеек. Наконец они подошли к двери, с железным кольцом. Моамба нажал особым образом на кольцо, и дверь открылась. В этом помещении на двух каменных ложах все также возлежали два черных тела. Глаза их были закрыты и руки сложены на груди. Рядом дымился жертвенный огонь, издающий терпкий запах вложенного туда растения, на полках вырубленных в стене стояла пища, цветы и фигурки, вырезанные из черного дерева. С трех сторон висели зеркала, обрамленные в черные рамки. Моамба открыл тайник и достал оттуда книгу с заклинаниями, жертвенный топор и чашу, затем он вытащил восковую фигурку вождя.

– Все готово, – сказал он. Мы можем начинать ритуал.

Пьер подкинул вверх и поймал дважды за ноги петуха, и потом быстрым движением положил его шею на жертвенный камень и отрубил петуху голову. Кровь хлынула из горла птицы. Наполнив чашу до определенной отметки кровью петуха, он положил его на маленькое ложе, и приставил голову на место.

Моамба бросил травы в стоящий на огне котел, и через десять минут погасил его. Волшебная жидкость была готова. Моамба влил туда кровь петуха и, зачерпнув ковшом жидкость, полил ее на шею птицы. Настала тишина, которую не нарушал ни голос, ни движение. Через десять минут он поднял петуха снова за ноги и восторженный крик вырвался у всех присутствующих. Моамба положил петуха на ложе и провел по нему рукой. Петух открыл глаза и попытался подняться. Пьер взял петуха и положил его в клетку с сеном из набора двадцати трав. Петух продолжал лежать, потом поднялся на ноги и лег на траву, подняв голову. Через секунду он отпил воды из стоящего там сосуда и принялся клевать семена травы, не вставая с нее.

Отвар прошел испытание, – сказал Моамба. Откуда пришло, туда и вошло, – проговорил он, как бы омывая свое лицо и поднимая к небу глаза.

Затем он положил восковую фигуру на жертвенное ложе и, прочитав заклинание, сказал мы ждем тебя дух вождя. Войди сначала в чужое тело, ибо ты должен проверить свои возможности и соответствие момента.

Факелы покачивались своими тенями по стенам пещеры, два черных тела продолжали безмолвно лежать на своих ложах, все устремили свой взор на Виктора, который стоял также безмолвно, как и те лежащие фигуры. Глаза его были опущены вниз. Вдруг тело его начало подергиваться, и он стал вибрировать, словно под ним была пружина, колеблющаяся с высокой скоростью. Губы, руки и шея его как будто не имели силы. Они вибрировали из стороны в сторону в разных амплитудах, и вдруг это мелькание прекратилось и он, остановившись и приняв твердую позу, открыл глаза и произнес, – я здесь. Мой дух вошел в тело русского. Но я не вижу возможности выйти из него и вселиться в свое тело.

Звук исходил из тела Виктора, но в четырех зеркалах возникли три отражения вождя, а в четвертом было отражение Виктора.

– Почему? – спросил Моамба, глядя в зеркала.

– Потому что он, только четвертое отражение своего Я. Он не является жителем этого света. И не он закрывает мой выход, его отражение из четвертого мира нарушило баланс и гармонию. Пока он не вернется в свой мир, не произойдет стечение обстоятельств, которые откроют путь мне.

– Что же нам делать вождь, – спросил Моамба. Мы должны посвятить его в нашу тайну?

– Он не должен знать нашего секрета. Он мой потомок, но он не посвящен, и никогда не поймет нашей религии. Для этого нужно, чтобы он жил здесь среди нас, а он должен вернуться, потому что все должно встать на свои места перед полетом в обратном направлении.

Виктор нашел новый путь посещения миров. Благодаря своим размышлениям, которые стали продолжением моих знаний, и имея наше четвертое зеркало, он невольно произвел обмен в параллельных мирах. Он меняется местами со своими двойниками, тогда как мы оставляем здесь свое тело, и улетаем в миры в виде души, создавая там свою копию.

– Какой же путь целесообразнее? – спросил Моамба.

– Путь, который использовали мы, усиливался травами, ритуалами и заклинаниями. Посредством этого мы могли оставлять свое тело, чтобы наш дух притягивался им для возвращения. Но этот путь был хорош, когда мы могли гарантировать безопасность нашего тайника. Разрушь враг мое тело, я навсегда останусь скитальцем и уже не вернусь в свой дом. Сейчас мы не можем гарантировать этого. Такие прыжки в миры можно делать только в безопасное время или на короткие промежутки. Но как получилось, мы не застрахованы от внедрения в миры других посвященных, как произошло в случае с твоим сыном. Поэтому оба пути хороши для разных целей, и оба имеют свои минусы. Не будь Виктор участником этих событий, вряд ли он догадался до возвращения. А пребывание в чужом мире, это более раннее истощение своей сущности. Так что он близок к катастрофе.