Anthro-Vision - Gillian Tett

определяет антимонопольную политику государства. "[Но] хотя этот принцип часто бывает полезен, трудно понять, как его можно (или нельзя) применять, если мы имеем дело с бартером - ситуацией, когда цены вообще отсутствуют", - сказал я группе МВФ. К осени 2018 года многие потребители и политики считали, что сложившаяся ситуация со сбором данных является "несправедливой", если не сказать злоупотребляющей, поскольку технологические компании доминируют на платформах в такой поразительной степени, что создается впечатление, что они обладают чрезмерной властью. Однако доказать факт злоупотребления было невозможно, поскольку не существовало потребительских цен, которые можно было бы отследить. Одним из решений этой проблемы могло бы стать создание потребительских цен путем обеспечения денежного посредничества при обмене. Именно так, по мнению некоторых технологов, и должно было произойти. После краха Cambridge Analytica одна из ее бывших сотрудниц, Бритни Кайзер, выступила с инициативой OwnYourOwnData, целью которой было создание сайта, где потребители могли бы получить "во владение" свою личную информацию и решить, продавать ее или нет. "Это единственный способ создать права собственности для потребителей и обычных людей!" - восторгалась Кайзер, которая была настолько предана этой идее, что всегда носила на шее кусок металла с надписью "#ownyourdata". С ней согласны и многие другие молодые технологи. "По своей сути владение данными - это не вопрос конфиденциальности, а экономический вопрос", - утверждает Дженнифер Жу Скотт, предприниматель из Кремниевой долины.

К моменту проведения МВФ были даже предложены инновационные эксперименты, позволяющие превратить бартерные сделки в денежные. Компания Facebook запустила новую платформу под названием "Исследование", которая обещала платить пользователям, участвующим в маркетинговых исследованиях. Однако опрос, проведенный компанией Recode, показал, что только 23% американцев готовы платить деньги за то, чтобы получить Facebook, в котором нет рекламы и не собираются их данные; 77% американцев предпочитают получить платформу "бесплатно", т.е. их устраивает соглашение, представляющее собой неявную бартерную сделку. "Люди всегда говорят, что хотят конфиденциальности, но не ясно, хотят ли они за нее платить", - заметил мне несколькими годами ранее Рэндалл Стивенсон, глава компании AT&T, отметив, что когда его телекоммуникационный гигант предложил своим потребителям возможность ежемесячно вносить скромную плату за то, чтобы они могли смотреть видео на платформе, которая не собирает их данные, лишь незначительное меньшинство выбрало этот вариант.

Почему? Сторонники защиты конфиденциальности обвиняли в предпочтении бартера неосведомленность потребителей и/или двуличие технологических групп. Я же подозревал, что причина кроется в другом: цифровые инновации сделали бартер настолько удобным и простым, что потребители считают такой обмен более эффективным, чем обмен с помощью денег. "Люди могут быть возмущены злоупотреблением данными или политическими манипуляциями; они могут чувствовать, что условия торговли "несправедливы" или что система доверия, которая, как правило, создается при любых отношениях дарения, была нарушена", - сказал я МВФ. "Но им нравится получать "бесплатные" киберуслуги, и они пристрастились к кастомизации". В этом отразилась еще одна горькая ирония, охватившая мир технологий: "Бартер в экономике Амазонки более эффективен, чем в джунглях Амазонки, именно благодаря цифровым связям. Современные технологии... позволили легче возродить, казалось бы, "древнюю" практику". Это была полная инверсия эволюционной схемы, которую когда-то использовал Адам Смит, не говоря уже о его интеллектуальных потомках, и которая доминировала в залах банков, министров финансов, управляющих активами и таких институтов, как МВФ.

Признание роли бартера, подчеркнул я, не означает, что мы должны согласиться с тем, что существующее положение вещей "хорошо". Это далеко не так. Я считал и считаю, что реформа срочно необходима. Необходимо усилить контроль за деятельностью технологических компаний. Регулирующие органы должны пересмотреть свою концепцию монопольной власти. Необходимо улучшить условия бартерной торговли для потребителей, сделав их более прозрачными. Потребители должны иметь возможность выбирать альтернативные варианты, контролировать сроки бартерных сделок и понимать, как будут использоваться данные. Прежде всего, правительства должны заставить компании сделать данные переносимыми и тем самым облегчить потребителям переход от одного провайдера к другому так же легко, как людям, пользующимся услугами банков, открывать и закрывать счета. Обязанность по обеспечению удобства перехода пользователей должна лежать не на потребителях, а на компаниях, ведь именно это необходимо для сохранения принципа рыночной конкуренции в сфере финансовых услуг и других коммунальных предприятий. Или, говоря более кратко, даже если бартер останется доминирующим, условия торговли вокруг него должны быть изменены.

Однако, по моим наблюдениям, было мало надежды на то, что этого удастся достичь, пока регуляторы, политики, потребители и технари не сделают первый важный шаг: признают существование бартера в первую очередь. Вместо того чтобы обращать внимание на шум политических скандалов, хакерских атак и угроз демократии, политики должны были обратить внимание на социальную тишину. Это был и остается единственный способ обновить экономические инструменты для XXI века и построить лучший мир технологий.

 

Глава 9.

WFH

, или зачем нужен офис?

 

"Интеллект - это способность адаптироваться к изменениям".

-Стивен Хокинг

 

Летом 2020 г. Даниэль Боунза, испанский профессор менеджмента, преподающий в лондонской бизнес-школе Cass, организовал поток видеозвонков с десятком знакомых ему высокопоставленных банкиров из Америки и Европы. Некоторые из этих финансистов сидели в элегантных вторых домах в американских анклавах, таких как Хэмптон или Аспен; другие находились на Карибах, в фешенебельных местах отдыха в континентальной Европе или в английском Котсуолде, покрытом листьями. Несколько человек по-прежнему проживали в шикарных домах в Лондоне или на Манхэттене. Их объединяло то, что во время блокировки COVID-19 они укрылись "дома" и пытались вести свой финансовый бизнес оттуда. Beunza хотела узнать, как они справлялись с этой "работой из дома" (WFH). Можете ли вы управлять торговым отделом, работая на дому? Нужны ли в финансах люди из плоти и крови?

В течение двух десятилетий - задолго до появления COVID-19 - он изучал торговые площадки банков, используя те же методы антропологической работы на местах, которые применяли Белл в Intel или Бриоди в General Motors. В результате он был очарован парадоксом. С одной стороны, цифровые технологии пришли в финансовую сферу в конце XX века таким образом, что вытеснили рынки в киберпространство и позволили выполнять большую часть финансовой "работы" вне офиса - в теории. "За 1400 долл. в месяц вы можете иметь дома машину [Bloomberg]. Вы можете получить самую лучшую информацию, доступ ко всем данным, которые есть в вашем распоряжении", - сказал Beunza в 2000 г. руководитель одного из торговых отделов Уолл-стрит, которого он окрестил "Боб". С другой стороны, цифровая революция не привела к исчезновению офисов банков и залов финансовых операций. "Тенденция как раз обратная", - заметил Боб в 2000 году.