Фонд - Уэс Демотт

Джеймисон наблюдал за его отражением в стекле, но стоял таким образом, чтобы его самого Батлеру видно не было. Батлер тоже дважды бросал взгляд на стекло, но Джеймисону удавалось вовремя перевести взгляд обратно на чертеж.

Он перемещал пальцы вдоль пластмассовой ручки, пока не закрыл своим большим пальцем ее кончик. Потом показал левой рукой на план, еще раз проверив их отражения в стекле. Батлер подошел на самое близкое расстояние, которое тем не менее все еще оставалось достаточно большим. Было ясно, что интерес не рассеял его внимания. Батлер держал руки открытыми подобно борцу.

– Тут нужно смотреть очень внимательно, иначе проглядишь метку. Примерно здесь находится упавшее дерево…

Батлер нагнулся, слегка приблизившись. Всего дюйма на два, от силы – на три, но этого было достаточно.

Джеймисона словно взорвало. Он переставил левую ногу и сделал разворот подобно тому, как делают дискоболы. Правой рукой, последней, что пришла в движение, впитав в себя скорость и инерцию тела, он стал описывать широкую дугу, двигаясь в направлении головы Батлера.

Батлер проворно нанес Джеймисону два удара в уже подбитый глаз и один – по горлу. Потом, словно нехотя, отскочил назад, на безопасное расстояние. При этом на лице у него появилась почти незаметная гримаса разочарования.

Джеймисон игнорировал боль, хотя горло казалось переломленным, а больной глаз начал пульсировать. Подобно боксеру он забыл о боли и сдаваться не собирался. Его рука все еще находилась в движении, у него еще имелся один здоровый глаз. И оставался шанс.

Батлер сделал еще шаг назад и начал делать второй, но вдруг остановился. Дальнейшему отступлению мешала кровать. Неожиданно у него на лице появилось выражение интереса. А может, это был испуг. Он снова поднял руки.

Правая рука, в которой Джеймисон наподобие ножа держал ручку, набрала невероятную скорость. Когда пошла последняя секунда, лицо у него скорчилось. Ни у того, ни у другого в тот отрезок времени, что оставался, альтернативы не было. Ручка должна была достичь своей цели, и им ничего не оставалось, как только наблюдать.

Батлер перестал двигаться. Он просто остановился и ждал удара, понимая, что этот удар ему сулит. Бросил странный взгляд на Джеймисона и расслабил руки – все это за десятую долю секунды. Мгновенно, но достаточно для того, чтобы увидеть и понять. Сдаться. Можно было подумать, что Батлер почти готов к этому.

Ручка острым концом попала Батлеру в левую сторону шеи почти точно под ухом. Она прошла сквозь ткань и мышцу и с чавкающим звуком врезалась в череп с большей легкостью, чем Джеймисон ожидал. При этом Джеймисон почувствовал резкую боль в мягкой части своей ладони. Такая же боль возникла и тогда, когда он со всей силой вгонял ручку дальше в голову Батлера.

Батлер издал пронзительный крик – что-то похожее на бульканье кровяной блокады. Он протянул правую руку к горлу Джеймисона, а левой перехватил его руку, держащую врезающуюся ему в тело ручку. Когда Джеймисон смотрел, как конец ручки выходит с другой стороны шеи, он улыбался.

Джеймисон одним движением ног повалил Батлера на пол, потом повернул короткую часть ручки к ковру, используя ее в качестве небольшого рычага для того, чтобы пригнуть его голову к полу. Затем, выпустив ручку, он вскочил Батлеру на спину, схватил его за подбородок и резким движением стал поворачивать уродливую голову Батлера лицом назад. Поворачивал до тех пор, пока шея не растянулась настолько, что стали видны глаза Батлера, смотрящие на него пристально снизу вверх. Потом он резко, изо всех сил, которыми только наградил его Бог, крутанул голову в сторону. От резкого хруста и звука рвущейся ткани Джеймисона стошнило, и его вывертывающийся наизнанку желудок изверг еще одну порцию кровавой слизи, которая упала на спину Батлера. Впервые в жизни его стошнило во время убийства. Хороший знак? Он с удовольствием почувствовал запах рвотной массы, поняв, что впервые в жизни убил человека без участия своего «неуправляемого психа». Ему стало противно, но он был готов продолжать делать это, пока не спасет Мелиссу.

Джеймисон лег в кровать и пробыл в ней минутку, чтобы остыть. Потом пришел в движение, которое все больше и больше ускорялось. Он обыскал карманы Батлера, надеясь обнаружить оружие и документы, удостоверяющие личность, но не нашел ничего. Затем прошел к шкафу и взял сумку, лежащую на полу. В ней находилась груда небольших по размеру, своеобразных вещей: человеческое ухо в полиэтиленовом пакете, два полностью снаряженных магазина к его «беретте», пустой магазин и пригоршня отдельных девятимиллиметровых патронов, которые Джеймисон опознал как свои. Он собрал их, поднял с пола свой пистолет и вновь зарядил его.

Должен ли он ждать Мелиссу? Черт возьми, приедет ли она вообще? Не Сакетт ли сообщил Кейну, где Батлер может найти его? Как случилось, что он сам вошел в ловушку, и как избежать повторения?

Все это он продумал быстро, понимая, что оставаться здесь и ждать больше нельзя. Если Сакетт действительно позволит Блевинсу доставить Мелиссу сюда, Блевинс быстро разберется, что здесь произошло, и увезет ее отсюда. В этом своему другу он мог верить.

Джеймисон смыл с лица свою кровь, а с рук – кровь Батлера. Затем осторожно вышел в коридор и покинул гостиницу в ночь через лестничный колодец. Ушел на охоту.

Ричу Блевинсу пришлось целых двадцать минут попотеть, чтобы отвязаться от Сакетта и пуститься во весь опор в Федеральный центр содержания под стражей по пустынным полночным улицам, чтобы возвратиться в гостиницу Джеймисона как можно скорее. Автомобиль с визгом въехал на автостоянку и остановился возле таблички «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ, ПЕРЕВОЗЯЩИХ АРЕСТОВАННЫХ». Он выскочил из машины и побежал в трехэтажное здание через вход, предназначенный для задержанных.

Внутри помещения темп его продвижения был до чрезвычайности замедлен целым рядом последовательно расположенных контрольно-пропускных пунктов, а на одном из них ему вообще пришлось остановиться и ожидать сопровождающего, который взял его оружие и провел в помещение для конвоируемых арестантов. К тому времени, когда особое устройство с зуммером открыло последние две двери, отделявшие его от дежурных офицеров, он уже окончательно потерял терпение.

Блевинс бросился к конторке и начал стучать по пуленепробиваемому стеклу, производя такой шум, который мог бы разбудить заключенных в первом блоке камер. Двое охранников вскочили с мест, один пролил кофе на свой выдающийся живот. Он начал сквернословить, стряхивая горячий темно-коричневый напиток с пальцев, но тут же замолчал, увидев обращенный на себя взгляд Блевинса.

– Я специальный агент ФБР Блевинс. Прибыл забрать арестованного. – Он прислонил свое удостоверение личности к стеклу толщиной в дюйм и держал его так, пока другой охранник записывал номер. Наконец охранник отошел в сторону, чтобы дать возможность пройти другому охраннику.

– Хорошо, специальный агент Блевинс, думаю, что могу помочь вам. Где ваши бумаги?