Записки школьного врача - Андрей Шляхов

Интересно, а мне в медпункт установят видеокамеры? Наверное, установят, но как тогда быть с врачебной тайной?

Глаза человека – не только зеркало его души, но еще и индикатор его психического здоровья. Стоит взглянуть человеку в глаза, как сразу понимаешь, имеешь ли ты дело с нормальным членом общества или с тем, чья крыша давно и безвозвратно укатила в сторону Камчатки. А таких, к сожалению, хватает. Я даже попытался классифицировать психов, заводящих (точнее – пытающихся завести) со мной разговор на улице, в автобусе или в метро. Вот моя классификация, если интересно.

«Местечковые идиоты». Местечковые, потому что живут в нашем районе. Безобидные, неопрятные и совершенно неадекватные. Таких у нас двое. Первая из них – это крупная нагловатая женщина неопределенного возраста, которая разгуливает со свистком в зубах и маленькой лохматой собачкой на поводке. Подойдет к магазину, встанет у дверей, свистнет в свой свисток раз-другой и идет дальше. Жители района зовут ее Музыкантшей. Второй – это Полковник, седой, опрятный и подтянутый мужчина, который зимой и летом ходит в военной форме с полковничьими погонами. Полковник никогда не надевает ничего поверх кителя, даже в мороз. На голове у него всегда красуется фуражка. По форме можно сделать вывод, что Полковник раньше служил в авиации. Полковник всегда появляется внезапно, откуда-то сбоку. Преграждает дорогу, останавливается, оглядывает меня суровым взглядом из-под насупленных лохматых бровей и заключает:

– Р-р-развели бардак!

После чего поворачивается и уходит, чеканя шаг.

«Агитаторы». Эти заговаривают со мной для того, чтобы спасти. Кого? Меня, разумеется. Спасти от соблазнов, небесной кары, происков мирового зла. Для того чтобы спастись, мы должны вступить в Общество Белых Сестер, Лигу Истинных Евангелистов-Лазаревцев, Братство Всеобщей Любви, Истинную Церковь Сто Сорокового дня, Клан Почитателей божества Еби-Даби и еще целую кучу подобных организаций. С «агитаторами» ни в коем случае нельзя вступать в разговор – не отвяжутся.

«Правозащитники». Они вызывают тебя на разговор, так и лучатся дружелюбием, а сами тем временем ищут повод, чтобы устроить скандал с «качанием прав». Если повода нет, «правозащитники» высосут его из пальца. Если им не возражать, а, напротив, во всем соглашаться с ними, быстро теряют интерес к продолжению скандала и уходят на поиски следующей жертвы.

Ну, а самая большая категория – это «долбанутые». Категория эта появилась в классификации с подачи моей одноклассницы Аньки Караваевой, у которой была любимая поговорка: «Долбанутых – пол-Москвы!» Комментарии, как мне кажется, излишни. «Долбанутых» очень много, но каждый из них неповторим, своеобразен и нисколько не похож на других…

Сегодня такой вот «долбанутый» уселся рядом со мной в вагоне и поинтересовался:

– Далеко едем?

Лихорадочно горящие глаза, кривая усмешка, подергивающаяся щека. Не лучший вариант собеседника. И видно, что очень активный, энергия так и переполняет, так и перехлестывает через край. Отвязаться явно будет непросто.

Для таких у меня заготовлен простой в своем изяществе прием. Называется «я – глухонемой». В ответ на вопрос изображаешь мычание и делаешь пару жестов рукой, после чего спокойно едешь дальше. Какой интерес разговаривать с глухонемым, не способным ни слышать, ни соглашаться?

Сегодняшний кадр оказался особо стойким.

– Ничего, ничего! – сказал он мне. – Они за всех ответят, и за тебя, братан, тоже!

Ничего удивительного – «они» всегда за всех в ответе. Такая уж у «них» горькая планида – отвечать всяким настырным идиотам.

– Вот ты куда едешь? На работу?

Вжившись в роль, я молчал.

– На работу, куда же еще, – ответил себе мой собеседник. – Куда еще человеку в такую рань ехать?

Говорил он громко, без труда перекрывая шум движущегося поезда. Настоящий голос педагога.

– А у меня нет работы! Потому что я не желаю прогибаться и стелиться…

– Пенсия есть? – вырвалось у меня.

– Е-есть, – кивнул придурок, опешивший от того, что глухонемые умеют разговаривать.

– Потому и прогибаться не хочешь! Посидел бы голодным – по-другому бы запел!

Хорошо что поезд прибыл на мою станцию, а то неизвестно, куда завела бы меня эта дискуссия с сумасшедшим. Сам не понимаю, что на меня нашло. Наверное, в глубине души я сильно страдаю от своего вечного конформизма, только вот не осознаю этого.

Несколько взбалмошное начало дня грозило обернуться дальнейшими приключениями. Так и вышло, только приключения эти были не мои, а более глобальные, общегимназические, если можно так выразиться.

Первое приключение косвенно коснулась и меня. По возвращении с ежедневного снятия пробы на кухне я столкнулся в коридоре с географичкой Соковиковой. Нет, не столкнулся, а чуть было не был таранен географичкой Соковиковой, так будет точнее.

– Что с вами? – только и спросил я.

– Сергей Юрьевич, – Соковикова затормозила и развернулась ко мне, – вы сейчас ничем срочным не заняты?

– Прямо сейчас нет.

– Тогда пойдемте!

За руку, как маленького ребенка меня затащили в кабинет географии, где занимались своими делами одиннадцать учеников.

– Побудьте здесь, пожалуйста, пять минут, я сейчас вернусь.

Соковикова умчалась.

Правила запрещают педагогам оставлять класс без присмотра во время урока, но иногда правилами приходится пренебрегать. Не всегда можно вызвать кого– то из коллег или завуча и передать ему класс.

Я не возражал – и так ясно, что если педагог сломя голову мчится куда-то во время урока, то не просто так, а по срочной надобности.

Усевшись за учительский стол, я с любопытством оглядел класс. Ученики не обращали на меня никакого внимания – читали, возились со своими мобильниками, разговаривали, разглядывали потолок. Судя по лежавшему на столе журналу, это был восьмой «В».

Скучать мне пришлось недолго – минут через пять в классе появились Эмилия Леонардовна и Вячеслав Андреевич, за спинами которых маячила Соковикова.

– Где диск? – пробасил зам по безопасности.

– Я его не вынимала, – ответила Соковикова.

– Так вынимайте, – велел Вячеслав Андреевич. – И все остальные мне тоже давайте на проверку.

– М-м-м… а перчатки у вас есть, Вячеслав Андреевич?

– Какие перчатки?

– Ну там же могут быть отпечатки пальцев…

– Маргарита Михайловна!

– Ну, как скажете.

Соковикова извлекла из стоящего на столе ноутбука диск, вложила его в черный пластиковый контейнер с наклейкой «география 8 класс» и вручила контейнер Вячеславу Андреевичу, который сразу ушел.