На острие - Майкл Ридпат

– Ты это и сделал?

– Точно. Ставлю на двенадцать угловых за игру.

Это означало, что если число угловых за матч будет меньше дюжины, Нильс получит навар, если больше – проиграет. Торговля корнерами походила на трейдерские операции с облигациями. Возможно, поэтому Нильс и предпочитал этот вид ставок.

– Двенадцать – хорошая цена?

– Да. По моим предположениям, их должно быть восемь. Ты не хочешь поучаствовать? – Нильс достал телефон, чтобы позвонить своему букмекеру.

– Спасибо, нет, – ответил Кальдер. – Но я закажу для тебя еще одно пиво.

Нильс уже успел прикончить вторую пинту.

На громадном экране какие-то головы толковали о футболе, и Кальдера радовало, что его собеседник не обращает на них ни малейшего внимания.

– Ну и как идут дела? – поинтересовался Кальдер, возвращаясь с пивом.

Нильс в ответ скорчил недовольную рожу.

– Неужели так плохо?

– Во всяком случае, не так хорошо, как при тебе, – ответил Нильс. – Они поставили руководить группой Кевина Штрамма, который, доложу тебе, настоящий зануда. Он не позволяет мне ничего делать, предварительно не посоветовавшись с ним. Едва я создам приличную по размерам позицию, он требует, чтобы я тут же ее закрыл.

– Вообще-то осторожность не такая уж плохая штука.

– Но, перестраховываясь, хороших денег не сделать, – улыбнулся Нильс. – Ты всегда знал, когда надо играть по-крупному. И я у тебя кое-чему научился.

– Потерпи еще немного, и ты прорвешься.

– Возможно. Но скажу по секрету, если хорошая работа подвернется в другом месте, я за нее возьмусь.

– «Блумфилд-Вайс» по-прежнему остается лучшим банком по работе с облигациями.

– Возможно. Но я не исключаю и другие варианты. А как идут дела у тебя? Я слышал, ты купил летную школу?

– Да. «Лангторп» в Норфолке. Дела идут неплохо.

– Приносит хорошие бабки?

– Нет, – улыбнулся Кальдер. – Буду рад, если получу со временем хоть какую-то прибыль. Ты мог бы заскочить в одно из воскресений. Мы бы с тобой полетали.

– Нет. Даже мысль об этом нагоняет на меня страх. Ну да ладно. Ты купил мне уже три пива. Что же тебя интересует?

Кальдер рассказал Нильсу о визите Перумаля, о своих сомнениях в связи со смертью Джен и о загадочном исчезновении индуса. Нильс внимательно слушал, а когда Кальдер закончил, воскликнул:

– Вау!

– Я хочу выяснить, почему смерть Джен оказалась такой своевременной для Карр-Джонса. Кроме того, мне надо узнать, не были ли они с Перумалем убиты. Перумаль был в Вайоминге, и я хочу выяснить, какие дела с фондом «Тетон» вела и ведет группа деривативов и имела ли к ним отношение Джен. Насколько я знаю, после ее смерти Тесса Трю ушла из «Блумфилд-Вайс». Судя по всему, она расплевалась с Карр-Джонсом. Я хочу знать, почему она ушла и куда.

– Вау! – повторил Нильс и приложился к кружке.

– Ты мне поможешь?

– Должен признать, что все это звучит подозрительно. Но я не могу поверить, что за этим стоит грязная игра. А если ты прав, то лезть в это дерьмо смертельно опасно.

– Ведь ты хорошо знаешь некоторых парней из группы Карр-Джонса, не так ли? – продолжал гнуть свою линию Кальдер.

– Само собой. Ведь я учился вместе с Дереком Грейлингом. Кроме него знаю еще пару ребят.

– Не мог бы ты задать им несколько вопросов?

Нильс, не отвечая Кальдеру, посмотрел на экран. Из тоннеля на поле стадиона «Уайт-Харт-лейн» выбегали футболисты. Кальдер чувствовал, как напрягся Нильс.

– Что скажешь?

– Это может кое-кого сильно обозлить.

– Это обязательно кого-то обозлит. Бентона Дэвиса в первую очередь. Карр-Джонса тоже.

– Что я за это буду иметь?

Это был обычный вопрос трейдера инвестиционного банка – вопрос, которого Кальдер очень опасался.

– Ничего, – ответил он. – Абсолютно ничего.

– Тогда с какой стати я должен этим заниматься? – вскинул брови Нильс.

– По двум причинам, – ответил Кальдер. – Во-первых, потому что я тебя об этом прошу. И во-вторых, потому что ты работал с Джен. Ты знаешь, что с ней поступили очень скверно. И мы должны это доказать ради нее.

На Нильса, судя по его виду, аргументы Кальдера особого впечатления не произвели. Шум в зале неожиданно усилился, и он уставился на экран. Матч начался. Кальдер и Нильс молча следили за событиями на поле. Уже на второй минуте игры «Ливерпуль» получил право на угловой удар. За первым корнером сразу последовал второй, а за вторым – третий. Еще через минуту угловой подавали уже на другом конце поля.

– Ну и дерьмо! – выругался Нильс. – Четыре корнера за пять минут! Мне надо выходить из игры. – Он достал телефон.

Кальдер не вникал в разговор, но по реакции Нильса понял, что случилось.

– Великий Боже, – произнес Нильс, глядя на телефон с таким видом, словно не поверил своим ушам. – Теперь, чтобы вернуть свое, мне надо платить за шестнадцать.

Нильс посмотрел на Кальдера, словно испрашивая у него совета. Алекс понимал, что бывший коллега поставил на кон серьезные деньги. Если ставка по сотне фунтов на корнер, то ему грозит потеря четырех сотен гиней. А если по тысяче…

– Вспомни операцию с облигациями UEE, – проговорил Кальдер.

– Ты прав, – печально улыбнулся Нильс, что-то скороговоркой произнес в трубку, вернул телефон в карман и с отвращением взглянул на экран. Подавали очередной угловой. – Я вышел из игры, – объявил он.

Кальдер допил пиво, и они двинулись к выходу.

– Спасибо, Зеро.

– За что? За пиво или за совет по ставке?

– За то и за другое.

– Итак?

Они стояли на тротуаре рядом с дверями бара. Начинался дождь.

– Я сделаю это, – сказал Нильс.

– У вас получается все лучше и лучше, Кен. – Кальдер стоял у письменного стола и заполнял бланки полетных документов. Прогноз погоды был благоприятным, и он был вынужден прервать расследование в Лондоне, чтобы снять с Джерри часть нагрузки.

– Спасибо, – ответил бухгалтер, улыбаясь, словно школьник, от уха до уха. – Мне показалось, что пара последних приземлений мне удалась.

– Вам надо следить за скоростью на подходе, но если и в следующий раз у вас получится, то мы начнем думать о соло.

Кен от восторга едва не подпрыгнул. Радостно пожав учителю руку, он двинулся в сторону парковки к своему «форду-мондео». Кальдер улыбнулся, продолжая заполнять полетный журнал машины, на которой они только что были в воздухе. Кен не был прирожденным пилотом, но в настойчивости ему не откажешь. Он получит свой столь желанный одиночный полет, но от первого соло до лицензии было еще ой как далеко.