Двенадцать световых лет - Николай Валентинович Гончаров

— Прежде всего, хочу сказать, что пространство действительно бесконечно, — продолжил Лэймос, — не Вселенная, а именно пространство. До конца это не поддается осознанию, но это так. Я опять не оговорился. Размеры нашей Вселенной конечны. С каждой секундой она увеличивается в размерах на колоссальную величину, поскольку постоянно расширяется, но в каждый определенный момент нашего времени она конечна, у нее есть границы. А вот пространство мироздания бесконечно, и за границами нашей Вселенной существуют другие вселенные и их бессчетное количество. Наша Вселенная всего лишь небольшая, по космическим меркам, клеточка огромного организма, который и мы, и вы называем мирозданием. Несколько лет назад ученые Земли ввели для обозначения этого всеобъемлющего понятия специальный термин — Мультивселенная. Давайте и мы в нашем разговоре придерживаться этого общепринятого названия, хотя я бы назвал немного по-другому — Мегавселенная.

Было видно, что Лэймосу самому интересно вести этот разговор. Даже голографическое изображение инопланетянина выражало вполне различимые, привычные для землян эмоции.

Помолчав несколько секунд, он продолжил:

— В Мультивселенной существуют три константы. Это пространство, время и энергия. Попробуйте представить, что пространства и времени нет, и никогда не было. Я не говорю о времени существования и о пространстве нашей Вселенной, а в более широком, философском смысле. Представьте те времена, когда Вселенной еще не существовало. Да, ее не было, но пространство и время были, были эти четыре измерения, в которых мы с вами живем. Невозможно представить, что их быть не может. Тогда не может быть и мироздания. Так вот, мироздание — это пространство, время и энергия. Эти три составляющих бытия всегда были и всегда будут, хотя и сложно подобное представить. Энергия — это тоже константа мироздания. В любом кубическом сантиметре пространства заключена вполне определенная энергия. Ученые Земли совсем недавно прикоснулись к этой тайне и пока не могут понять, что же это такое. Они назвали ее темной энергией. Она составляет около семидесяти процентов поддающейся подсчетам массы-энергии Вселенной. Эта энергия и трансформируется в различные виды материи на протяжении всего времени существования мироздания, то есть вечно. Пространство тоже не трехмерно, оно устроено гораздо сложней, чем мы его воспринимаем, и время не одномерно, но сегодня мы не станем, простите за тавтологию, углубляться столь глубоко. Всё это вопросы, связанные с квантовой механикой. Земляне уже прикоснулись к этим загадкам, в частности, кто-то из вас уже наверняка слышал о так называемой квантовой запутанности. Всё это как раз и связано с другими измерениями пространства-времени.

Айголианец вновь замолчал на несколько мгновений и затем продолжил:

— Видимая материя нашей Вселенной составляет всего около пяти процентов от общей вселенской массы. Совсем немного. Добавим семьдесят процентов массы темной энергии. Остается около двадцати пяти процентов. Это так называемая «скрытая масса» или, как ее всё чаще называют в последние годы, темная материя. Она проявляет себя по гравитационному воздействию на небесные тела, но увидеть ее не удается. Так вот, эта темная материя и есть материя иных вселенных, с иными элементарными частицами, нежели частицы нашей Вселенной. Сколько этих вселенных, нашей цивилизации установить не удалось, но то, что их, по крайней мере, две, включая нашу, айголианские ученые подтвердили экспериментальным путем, уловив элементарные частицы принципиально иного типа, отличного от частиц родного нам мира. Частицы эти не взаимодействуют с материей нашей Вселенной никаким образом, кроме гравитационного взаимодействия. Возможно, этих вселенных пять, если предположить, что их масса примерно равна массе нашей Вселенной. Тридцать процентов поделим на шесть. Получается, как раз по пять процентов массы на каждую вселенную. Возможно, их намного больше, а возможно, и всего одна, помимо нашей. Они прекрасно существуют параллельно вселенной, в которой нам суждено было родиться.

— Но ведь Большой взрыв должен был уничтожить иные вселенные, проникая материей сквозь них? — пылко произнес, почти вскрикнул Евгений Макаров.

— Да, наша Вселенная проникает сквозь другие вселенные, расширяясь, — ответил Лэймос, — но они практически не взаимодействуют, влияя лишь на пространственное расположение галактик и на их скопления. Оттого и анизотропность, неравномерность плотности пространства. А Большой взрыв — это всего лишь одно из достаточно частых по космическим меркам событий в истории Мультивселенной. Возможно, этих Больших взрывов было множество.

— А что было до Большого взрыва? — вновь спросил взволнованный исследователь.

— Если был Большой взрыв, значит, до момента взрыва было Большое сжатие до критической массы, набрав которую, предшествовавшая вселенная или несколько предшествовавших вселенных взорвались. Происходил процесс стягивания этих вселенных практически в точку, до состояния сингулярности. А как иначе? Из ничего этого глобального события не произошло бы.

— Лэймос, а нашими учеными правильно подсчитано, что Вселенная, в которой мы живем, образовалась около четырнадцати миллиардов лет назад? — спросил Валентин Рудников.

— Да, это так, — подтвердил айголианец. — Материя иных вселенных, при возникновении определенных, пока не до конца понятных условий, под воздействием гравитационных, а, возможно, и других, не исследованных еще сил мироздания, начала стягиваться в определенную область пространства. Скорее всего, это было соединение нескольких гигантских так называемых черных дыр, по общей массе сопоставимых с массой нашей сегодняшней Вселенной. Этот процесс, видимо, происходит в Мультивселенной не так часто, но он не единичен. Так, около четырнадцати миллиардов лет назад по земному времени возникли условия для возникновения новой, нашей Вселенной.

— Фантастика! — не выдержав, восторженно сказал Сергей Алексеевич. — Действительно, этот мир до конца познать не удастся никому и никогда. Цивилизации будут постигать очередные тайны мироздания, но новые открытия повлекут за собой всё новые и новые тайны.

— Друзья мои, — вздохнул айголианец, — то, что я вам сейчас рассказал, увы, не бесспорно. Это всего лишь теоретические достижения ученых моей родной планеты. Конечно, они в той или иной степени подтверждены экспериментами и математическими расчетами, но это лишь теории. Они не абсолютны. Существует множество различных теорий существования мироздания. Высказанная только что вам гипотеза представляется мне наиболее жизнеспособной.

— Да, я совершенно с вами согласен, — произнес Евгений Макаров. — Все эти проблемы настолько глобальны и сложны в изучении, что возможность ошибочного понимания не исключена практически по любому вопросу. Взять хотя бы проблему горизонта видимости. Вселенная начала расширяться четырнадцать миллиардов лет назад. Свет, возникший в начале расширения, прошел лишь конечное расстояние — те же четырнадцать миллиардов световых лет.