Сакральная жертва - Александр Тамоников

– Сейчас одно. Но уже совсем скоро их будет два, не так ли?

– Я могу связываться со Штерлихом?

– Конечно. Один совет, сэр. Лучше будет, если вы сведете инструкции к минимуму фраз.

– Знаю, но как это сделать, если каждому необходимо все разжевать?

– Согласен.

Джонс набрал номер Штерлиха.

– Ну и кого там раздирает? – услышал он и заявил:

– Это были последние слова, которые вы сказали в данном разговоре. Узнали меня? Если да, то кашлянете.

Штерлих так и сделал.

– Только слушать, ни слова в ответ. Завтра мы планируем вашу переброску в Штаты. Для этого ровно в десять утра вам необходимо быть на Новом Арбате, на ближнем углу Дома книги, если смотреть от станции метро и Кремля. Встаньте у проезжей части. На Арбате вы должны быть один. Что бы ни происходило, кого бы вы ни увидели случайно, не реагировать. Я в курсе, что вы под наблюдением ФСБ, но у российской безопасности нет достаточных улик для вашего задержания. Мы все проверили через агентов влияния. Вас заберет «Мерседес» черного цвета, государственный номер… – Джонс назвал Штерлиху тот же несуществующий номер, что и Робину. – В машине будет все, что необходимо для вылета в США. За рулем – человек посольства, он доставит вас в аэропорт, прямо к рейсу. Русские не смогут вас остановить. На всякий случай наши люди подтянут туда представителей СМИ. С собой не брать ничего. Все получите в Штатах. Эвакуацию следует провести быстро. Нами продуманы все детали, вам не о чем беспокоиться. Единственно, что от вас требуется, это быть в десять часов у Дома книги на Арбате. Все. Если вы поняли меня и готовы выполнить инструкции в точности, кашлянете еще два раза.

Штерлих сделал это.

– Удачи, Владимир Карлович! Даст бог, встретимся в Вашингтоне. – Джонс отключил телефон и вновь взглянул на специалиста по радиоэлектронной борьбе.

Кошански поднял большой палец и проговорил:

– Все отлично, сэр. Русские зафиксировали и этот сигнал, но разговор не перехвачен.

– Теперь еще два абонента. Может, сделать перерыв?

– Если это возможно.

– У тебя здесь есть выпить?

– Нет. Но я могу принести. Только вот дежурный будет против.

– Скажешь ему, что я распорядился.

– Виски?

– Нет, Вилли. Настоящей русской водки.

– Да, конечно.

Кошански обернулся быстро. Он принес запотевшую бутылку «Столичной», две рюмки, тарелку с хлебом и красной рыбой.

– Вот это по-русски, – улыбнулся Джонс.

Кошански разлил водку. Мужчины выпили, закусили, перекурили.

– Ну что, теперь можно сделать и последние звонки?

– Крайние, сэр. Не надо говорить «последние».

– Ты еще поучи меня. Где воевал?

– Я не воевал.

– Тогда не рассуждай. Ты готов?

– Готов.

Джонс набрал номер Стешина.

Тот ответил не сразу:

– Да?

– Это Майор. Ни слова больше, Артур. Слушай внимательно. В Москве началась акция по политику и общественнику. Заодно придется убрать и Мари, и твоего Робина. Это необходимо. Тебе же завтра собрать группу диверсантов в пансионате, подвезти им взрывчатку, определить задачу и обеспечить убытие к месту акции. Восточнее станции Жаховая они должны установить взрывное устройство и произвести подрыв железнодорожного полотна во время прохождения участка одновременно двумя скорыми пассажирскими составами. По расписанию они должны встретиться там в двадцать один час сорок четыре минуты. Во время возвращения группы она должна быть ликвидирована. Как это сделать, решаешь сам. Предпочтительнее заранее подготовить засаду из своих людей. Минирование машины нецелесообразно. Неизвестно, как поведут себя члены группы после подрыва железной дороги. Ведь старший там – сапер. Он может определить наличие мины, и тогда ситуация резко изменится не в твою пользу. Место пребывания группы в пансионате тщательно зачистить. После решения задачи ждать связи. Если вопросов нет, отключи телефон. Если что-то непонятно, оставайся на линии. Я все повторю подробнее.

Стешин отключился.

– Ну и отлично, – проговорил Джонс.

– Все в порядке, сэр, – сказал Кошански.

А Стив уже набирал номер Добринского.

– Алло, – ответил тот.

– Режим молчания, Дмитрий. Акция завтра в десять на Новом Арбате. На углу у Дома книги, если смотреть от Кремля, у проезжей части будет стоять Штерлих, напротив центрального входа – Градоверов и его женщина, еще дальше у машины – Робин. Четыре цели, Дмитрий. Потом немедленный вылет в Петербург по российским паспортам. Оттуда по американским в любую страну Европы и к Лаугеру в Вашингтон. Там встретимся. Сам подумай, где и какую взять машину, не мне тебя учить. У меня все.

Добринский не сказал ни слова и отключил телефон.

Джонс вздохнул.

– Вот и все, маховик запущен.

– Отличная работа, сэр.

– Если русские не засекли переговоры.

– Они не смогли этого сделать.

– Тогда еще по сто граммов и спать. Завтра мне предстоит перелет в Вашингтон.

– Счастливый вы человек. Я так давно не был в родной Пенсильвании!..

– Какие проблемы, Вилли? Подай рапорт об отставке, и тебя завтра же, возможно, одним бортом со мной отправят в Штаты.

– И конец карьеры?

– Здесь надо выбирать. Карьера либо жизнь обывателя в Пенсильвании.

– Я еще не заработал на собственный домик.

– Тогда трудись.

Кошански нацедил еще по сто граммов.

– Доливай всю, – сказал Джонс.

Американцы опустошили бутылку и разошлись.

Утром, сразу после подъема, Белов пришел к Давыдову и передал ему суть ночного разговора с Володарским.

Следователь недовольно поморщился и спросил:

– Почему он сам мне не сказал?

– Не смог дозвониться.

– Он не приказывал выйти на него?

– Нет, лишь передать то, что я сказал.

– Значит, перед нами Каменск-Шахтинский. До него идем в прежнем составе и порядке, дальше делимся. А что мне и эксперту делать в ростовском управлении, генерал не сказал?

– Нет. Наверное, он еще свяжется с вами.

– Да, нехорошо получилось, что я не ответил.

– Пустяки. Генерал не из тех, кто поднимает шум из-за подобной мелочи.

– Откуда вы это знаете? Сами без году неделя в управлении!..

– У вас плохое настроение, Денис Анатольевич?

– У меня, Николай Андреевич, прекрасное настроение. Вы не в курсе, завтрак еще не готов?