Демоны города масок - Юлия Арвер

трусливые аристократы, убедившись, что опасность миновала, высыпали из своих домов и теперь галдели, как торговцы на базаре. Мы же выясняли, кто кого опоил. Очаровательно.

– Скажи спасибо, что только опоила. Ты под лживой личиной пришел туда, где тебе не место. Хорошо, что мой учитель вовремя раскусил твою змеиную натуру, – парировала Игла.

– Ты! – Предатель задохнулся от гнева. – Да как ты смеешь!

– Я не боюсь тебя, навир. Не пыжься, а то пукнешь.

Судя по виду, его лицо вот-вот грозило лопнуть от гнева и собственной важности. Если обычно дерзость Иглы доводила меня до белого каления, то сейчас же я искренне приняла ее сторону.

– Если собираешься следовать за толпой, то сейчас самое время. Или ты только на словах мастер разведки?

С этими словами Игла исчезла в мираже плотных теней и растворилась в воздухе. Кто-то из испуганных аристократов ахнул, кто-то воздел руки к небу в молитве Владыке, я же расхохоталась бы, если бы не боль.

– Кто это? – угрожающе процедил предатель.

– Моя помощница. Милая девочка, правда, на-вир? – съязвила я, старательно пряча мученическое выражение лица. Каждое шевеление пальцами посылало по телу волны боли.

Не удостоив меня больше и взглядом, предатель устремился прочь. В отличие от Иглы, он скрываться в тени на глазах у народа не стал. Тир кое-как успокоил причитающих дам, применив недюжинное обаяние, и велел всем разойтись по домам и по ночам не высовывать нос за ворота. Дождавшись, пока испуганная знать разбредется, мы наконец двинулись к имению. Я приказала десятерым солдатам остаться на страже ворот и моста через Звонкую, остальные же последовали за нами.

– Если Иссур уверил народ, что я пустышка, то сегодня он однозначно проиграл, – пробормотала я так тихо, чтобы слышал только Тир.

Он бросил на меня обеспокоенный взгляд.

– Об его проигрыше подумаем завтра. Сегодня я распоряжусь обработать ваши раны и позову лекаря. – Тир отвел глаза, уставясь себе под ноги, и я вдруг заметила, что он мелко дрожит. – Таких потасовок, как сегодня, еще не случалось. Погибли люди. Много людей… Иссур перешел черту.

– Люди в большинстве своем – масса, которой легко управлять. Иссуру об этом хорошо известно. Отныне известно и вам. Теперь они нас боятся. Нужно закрепить победу. Восстановите права ведьм и колдунов. Станьте освободителем. Начните новую веху в истории Миреи. И никто больше не посмеет кричать то, что вам кричали сегодня.

Тир поднял на меня взгляд, смешно сдув с лица упавшую на лоб волнистую прядь. Он не торопился отвечать, а я и не давила. Воевода примет верное решение. Сегодня я возвысилась в его глазах, продемонстрировала свою силу, пусть и увеличенную навиром, превратилась в настоящего союзника. Мансур может мною гордиться. Кстати, о Мансуре. Не помешает к нему наведаться, когда хоть немного заживут руки.

Наше задумчивое молчание прервала приближающаяся фигура Лиры. Лохматая и взбешенная, она мчалась навстречу со всех ног, из-под теплой ротонды с меховой оторочкой выглядывал подол ночной сорочки. За Лирой спешил Данир, умоляющий ее остановиться.

– Амаль, отзовите своего слугу! – В звонком голосе хрустальной девочки, как я обозвала ее про себя, искрился гнев. Лира даже гневалась так, что пугаться было впору только местным кошкам. Ее мягкий голосок попросту не мог вместить много злости. Цветочек, который предатель наверняка лелеял, словно сокровище. Тьфу!

– Данир не слуга, а солдат, – отрезала я. – И он выполняет мой приказ.

– Он не пустил меня к брату!

– Нечего вам там делать, Лира.

– Сестренка, Амаль права. Ты бы только мешалась нам и Амиру…

– Амир был там? – ахнула Лира, отчего мне невольно захотелось скорчить ехидную рожу.

– Не стоило этого говорить, – вздохнул воевода. – Все хорошо с твоим Амиром.

– Тогда где он?

– Не твоего ума дело.

Лира закусила губу, переводя до смешного сердитый взгляд с меня на Тира.

– Если женщинам там не место, то почему ты позволил Амаль пойти с тобой?

– Во-первых, я никому ничего не позволял…

– Во-вторых, никто ничего не может мне запретить, дорогая Лира.

Почему мне так хотелось ее уколоть? А лучше довести до слез хрустальную девочку. Любопытно, слезы у нее тоже хрустальные?

Не сказав больше ни слова, я оставила брата и сестру позади. Моей мечтой была лишь целящая мазь Гаяна.

* * *

Мое утро началось с восходом солнца. Я ворочалась в кровати, баюкая перевязанные почти до локтей руки, и боролась с навязчивой болью. Мазь исцеляла кожу, но ей требовалось время.

Когда солнце поднялось над горизонтом, но тут же спряталось за гневно темнеющей тучей, дверь моей спальни скрипнула и впустила Иглу. Ее обескровленное лицо казалось воистину демоническим, глаза слезились от усталости, но на губах играла привычная ухмылка, какой смотрит палач на ровненько срубленную голову.

– Валяешься? – буркнула она. – А мы вот зачинщика изловили.

– Правда? – Я подскочила на мягкой перине, по привычке опершись на ладони, вскрикнула от боли и свалилась обратно на спину. Ухмылка Иглы стала шире.

– Как выяснилось, твой ненаглядный неплохой разведчик.

– Еще раз назовешь его ненаглядным, и я тебя сожгу.

– Ненагля-я-а-дный, – глумливо пропела Игла и выжидающе раскинула руки, готовая пасть смертью храброй идиотки. Однако вместо пламени в мерзавку полетел мой уничижительный взгляд. – И это все? Несолидно для ужасной Амаль, о которой со страхом судачит весь Адрам.

– Где зачинщик? – спросила я, решив не продолжать глупый разговор.

– В подвале. Сидит в соседней каморке с любовницей Тира. Кстати, на твоем месте я бы все же выбрала воеводу. Он будет посмазливее навира.

Я вскочила на ноги и опасно приблизилась к Игле, почти столкнувшись с ней носами.

– Не смей упоминать предателя при мне, – разделяя каждое слово, заявила я.

– Больно надо, – буркнула она, но предусмотрительно сделала шаг назад.

– Помоги мне одеться и веди в подвал.

– Пленника уже допрашивают воевода, навир и Ансар. Что тебе там делать?

– Ты еще не знакома с моей любовью к пыткам.

Плохая шутка. В груди заворочалось склизкое воспоминание. Не так давно я пытала перебежчика пламенем в подвале своего поместья, твердо уверенная, что он – пособник убийцы невинных девушек. Его кожа сочилась сукровицей, алела ожогами, а лицо полнилось ненавистью, несравнимой даже с яростью демонов. Жизнь сделала новый виток и вновь привела нас в подвал, но сегодня предатель не жертва, а один из палачей.

Когда Игла привела меня к нужной каморке, сердце вновь екнуло. Я сглотнула вязкую слюну и дернула на себя добротную деревянную дверь, обитую железом. Кладовая, в которую запихнули пленника, была куда просторней тех, в которых держали узников в моем поместье. Вдоль стен мостились мешки и ящики, забитые