Обрученные затмением - Анастасия Маркова

Я не нашла подходящих слов, поэтому решила уйти молча. Но не успела и шага ступить, как Форестер схватил меня за руку и безоговорочно произнес:

– Я отвезу.

Спорить не стала. Сил на обратный путь могло не хватить. Я коротко кивнула и, не оборачиваясь, с тяжелым камнем на душе направилась к выходу. У двери нареченный Маико накинул мне на плечи плед, затем и вовсе поднял на руки, не позволив босой переступить порог дома.

Поступок Деррена ошеломил меня, заставил задуматься, что потеряю, если оттолкну его. Заботой и вниманием он разрушал стену, которую я только начала возводить между нами.

С ношей на руках Форестер добрался до джипа, устроил меня на пассажирском сиденье, сел за руль и завел двигатель. Тишина в салоне убивала, впрочем, как и мысли о будущем. Я не хотела думать о завтрашнем дне, ведь больше не представляла своей жизни без этого заносчивого полукровки. Было тошно даже от мысли, что кто-то другой станет обнимать меня и целовать, что с кем-то другим мне придется лечь в постель, кому-то другому я должна буду родить детей… Так нужно ли обижаться на него, ставить точку на наших встречах и рушить тем самым свою жизнь во благо клана? Может, нам и правда лучше сбежать?

Деррен остановил машину на границе земель. До родительского дома было рукой подать, но дальше ему не стоило ехать. Опасно для жизни. Мы молча обменялись прощальными взглядами, я открыла дверцу, ступила на снег и обернулась волчицей. Деррен не предпринял попыток остановить меня. Знал, что бесполезно.

Подсвечиваемая фарами внедорожника, я побежала по дороге в сторону Эмбаррасса и вскоре достигла нужного поворота. Серебристая машина продолжала стоять на прежнем месте, словно ее водитель все еще надеялся, что я развернусь и брошусь обратно. Слишком рано. Мне нужно было время, чтобы окончательно во всем разобраться. В любом случае, я собиралась прислушаться к словам Деррена и завтра вновь навестить Трэвиса. На этот раз одна. Вдруг служитель на самом деле что-то напутал или забыл рассказать нечто важное?

Несмотря на нерадостные события прошедшего дня, я проснулась в прекрасном настроении. Слова любви, произнесенные Дерреном в порыве отчаяния, крутились в голове подобно заклинившей пластинке. Глупая улыбка не сходила с губ, в груди приятно трепетало сердце. Я не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя такой счастливой. И все потому, что больше не ощущала внутри разлада.

После долгих размышлений я пришла к выводу, что «жених» был прав. Расскажи он обо всем неделей раньше, ничем хорошим это не закончилось бы. Я без раздумий поставила бы точку на наших встречах, о чем позже не раз пожалела бы. И что удивительного в том, что Дилан толкал сына в объятия Мии? Ничего. Мой отец тоже постоянно навязывал мне прилипчивого Эллиота. Да и сестра мало на жертву похожа. Она сама не прочь была заполучить в мужья голубоглазого красавца.

А Деррен… Деррен не единожды ставил мои интересы выше своих, проявлял заботу и внимание еще в то время, когда считал меня неспособной к обороту. Даже с отцом вступил в спор. Так что о небольшом конфликте следовало позабыть раз и навсегда. Только почему из головы не выходила мысль, что тетушка намеренно обронила ядовитые фразы?

«По возвращении от Трэвиса непременно позвоню ему», – подумала я и взяла в руки телефон. Имелось одно сообщение. После его прочтения улыбка стала гораздо шире. Деррен нашел-таки лазейку, чтобы напомнить о себе. Раз табу распространялось лишь на звонки, он отправил мне пожелание доброго утра. До чего коварен! Разве можно на него долго злиться, когда он такой милый?

Предавшись еще немного мечтаниям, выбралась из теплой постели, оделась и спустилась на кухню, где хозяйничала Мия. К моему облегчению, вскоре к нам присоединился папа, необычайно бодрый и веселый.

– Всем доброе утро! У меня для вас есть новость. Лия! – неожиданно воскликнул он и поморщился, словно учуял протухшее яйцо. – Я начинаю думать, что ты пишешь тайком научно-исследовательскую работу на тему «Как перевоспитать отца». И не надейся! Ничего не выйдет. Вместо воспитательных мер ограничусь пока освежителем воздуха, но не советую долго испытывать мое терпение.

– Мы все во внимании, – напомнила я отцу, не ощущая угрызений совести.

Возможно, все из-за шутливого тона и отсутствия порицательных ноток в голосе или чувства необычайной легкости на сердце.

Папа недовольно покачал головой, махнул рукой и продолжил:

– Вчера я прочел в газете, что на следующей неделе в Дулуте состоится международная конференция врачей. На нее прибудет важный гость, специализирующийся на бодрствующей коме. У его пациентов высокий процент выздоровления. Медикаментозное лечение проводится одновременно с физиотерапевтическими процедурами: различными массажами и электрофорезами. Планирую уговорить его провести полное обследование нашей мамы. Как смотрите на это?

– Отличная новость! Давно пора! – на радостях выпалила я и, спохватившись, быстро исправилась: – Я пыталась сказать, что надо цепляться за малейшую возможность.

– Мия? – спросил папа, когда не услышал от нее ни слова.

Сестра недовольно скривилась, словно новость пришлась ей не по душе.

– За прошедшие годы было столько всего предпринято, и все зря. Стоит ли вновь тешить себя пустыми надеждами?

Мы с отцом озадаченно переглянулись. Неужели близняшка не хотела, чтобы мама снова улыбнулась, обняла и прижала нас к своей груди? Внутри всколыхнулась волна злости.

– И дальше будем пробовать, пока мама не выздоровеет, – произнесла я, с трудом сдерживая негодование. – У нас все получится, вот увидите!

– Да, конечно. Вы правы, – пошла сестра на попятную. – Просто я боюсь в очередной раз услышать неутешительный вердикт.

– Я тоже боюсь, Мия. Но ради вашей мамы готов проходить эти испытания каждый день. Мне очень ее не хватает… – в глазах отца блеснули слезы.

На этом тема обследования была закрыта. Я приготовила всем по чашке травяного чая, и мы приступили к завтраку, который прошел в полном молчании. Все были погружены в размышления. Без понятия, кто о чем думал, а я искала подходящие слова, чтобы предупредить отца о поездке к служителю. Вряд ли он обрадуется новости, тем не менее я намеревалась отстоять принятое решение.

Сестра покинула кухню, и я немного дерзко проговорила:

– Хочу проведать сегодня Трэвиса. Одна, – добавила, как только на лице отца появилось недовольство. – Мне очень нужно. Правда.

– Никак не успокоишься? – спросил он после затянувшейся паузы и начал постукивать пальцем по столу, глядя в опустевшую чашку.

– На полпути не отступают.

Я обняла папу со спины, поцеловала в щеку и убежала собираться.

Спустя считаные минуты пикап стремительно уносил меня подальше от родительского дома. Чем выше машина поднималась в горы, тем хуже ловило радио. Вскоре помехи начали занимать большую часть эфира. Я выключила его, и в голову сразу же полезли непрошенные мысли. Отчего-то вспомнился подслушанный разговор тети и Мии. Сестре она предлагала набраться терпения, мне – поскорее перестать встречаться с Дерреном. На чьей стороне тетя? С кем из нас она только притворяется доброй, а с кем честна?