Неукротимая страсть - Стефани Лоуренс

Вскоре сквозь голые ветки старинных дубов приветливо замелькали ярко освещенные окна. Экипаж выехал на открытое пространство, и величественный дом предстал во всей своей внушительной красоте: столь же массивный, каким сохранился в памяти с детских лет, и столь же гостеприимный. На крыльце ярко горели лампы, бросая свет на ступени широкой лестницы и озаряя пару, которая вышла встретить гостей: стук и скрип колес по посыпанной гравием дорожке заблаговременно предупредил об их прибытии.

Хозяева поместья остановились в ожидании. Дел взглянул в окно и широко улыбнулся. Девила он узнал сразу, тот ничуть не изменился, а вот леди, которая стояла рядом, держа мужа под руку, увидел впервые.

Лошади замедлили ход и встали. Лакей услужливо открыл дверь и откинул лесенку. Джервис и Тони не спешили покидать экипаж. Дел вышел первым, обернулся и предложил руку Делии. Она спустилась, расправила лиловую юбку и с гордо поднятой головой направилась к крыльцу, где ожидали герцог и герцогиня.

Сильвестр Кинстер встретил радостным возгласом:

— Дел! Добро пожаловать в Сомершем! Давненько ты здесь не бывал!

Не переставая улыбаться, полковник крепко пожал протянутую руку.

— Счастлив снова тебя видеть.

Девил заключил друга в объятия и похлопал по спине.

— Честно говоря, с трудом верится, что ты умудрился остаться целым и невредимым. Готов был поспорить, что ввяжешься в какую-нибудь жуткую переделку.

В ответ на откровенное признание Дел лишь неопределенно хмыкнул.

Наконец джентльмены вспомнили о дамах.

Те, впрочем, не стали дожидаться, когда их представят друг другу.

— Я — Онория, жена вот этого хулигана.

Герцогиня дружески протянула руку.

— Делия Данканон. — Присев в коротком реверансе, Делия легко пожала тонкие пальцы. — Против собственной воли я оказалась втянутой в миссию полковника Делборо, а потому вынуждена послушно следовать за ним. Надеюсь, неожиданное появление моей небольшой команды не приведет вас в отчаяние. Я говорю о слугах, они скоро приедут.

— Что вы, напротив! Рада вас видеть и уверена, что остальные леди тоже будут счастливы познакомиться. — Прямой взгляд серых глаз подтвердил искренность слов. — Во всяком случае, вы сможете изложить женский взгляд на события.

Герцог улыбнулся словам жены и уверенно представился, назвав не имя, а прозвище — Девил.

На поклон Делия ответила еще одним реверансом. Герцог оказался под стать Делу — высокий джентльмен, поразительно красивый, темноволосый и широкоплечий, с сильной и пластичной фигурой опытного наездника. Однако если в облике полковника Делборо с первого взгляда угадывался военный, то герцог отличался аристократически утонченной внешностью.

На крыльцо тем временем поднялись Тони и Джервис. Дел начал церемонию знакомства, но оказалось, что Девил уже встречался и с Торрингтоном, и с Кроухерстом.

— Довелось увидеться на свадьбе Вулверстона, — пояснил Джервис. — Там случилось небольшое недоразумение, и все мы помогали его улаживать.

— Неужели? — Тонкие брови Онории удивленно поднялись. Она вопросительно взглянула на мужа. — Надо будет непременно расспросить Минерву, в чем было дело. А сейчас, — она взяла Делию под руку, — скорее пойдемте в дом, в тепло. Здесь ужасно холодно.

В доме действительно оказалось едва ли не жарко благодаря массивным каминам, первый из которых встретил гостей уже в просторном холле с дубовыми панелями на стенах. Еще уютнее Делия почувствовала себя в гостиной: собравшиеся там леди и джентльмены приветствовали радушно и с искренней теплотой. Хотя готовиться к Рождеству было еще рано, в доме царила праздничная, радостно-приподнятая атмосфера. Делия сразу оттаяла и в прямом, и в переносном смысле: согрелась и перестала тревожиться.

Хозяин представил вновь прибывших. Вскоре стало ясно, что все или уже знакомы, или слышали о существовании друг друга. Единственным по-настоящему новым человеком оказалась Делия. Она приготовилась скромно сидеть в уголке и слушать чужие разговоры, однако вышло иначе. Как и предсказывала Онория, ее появление привело дам в бурный восторг, и они засыпали гостью самыми разнообразными и неожиданными вопросами. А интересовало их все на свете.

Несмотря на простоту общения, собравшиеся в гостиной семейные пары выглядели весьма импозантно и аристократично. Особое внимание привлекли рослые статные мужчины, каждый из которых носил укоренившееся с детства пикантное прозвище. Кошмар Кинстер, которого супруга Катриона предпочитала называть по имени, Ричард, без сомнения, доводился Девилу родным братом. Об этом красноречиво свидетельствовали и черты лица, и фигура. Вот только глаза были небесно-голубыми. Кузенами герцога Сент-Ивза оказались Деймон Кинстер, его старший брат Вейн, Люцифер Кинстер и Габриэль Кинстер.

Деймон обладал ангельской внешностью: голубые глаза безукоризненно сочетались со светлыми волнистыми волосами. Его миниатюрную жену звали Фелисити, однако это гордое имя он сократил до игривого «Флик».

Сероглазый, с каштановыми волосами Вейн выглядел спокойнее, серьезнее и внушительнее остальных, однако и он в полной мере унаследовал семейную стать. Рядом с ним стояла супруга Пейшенс.

Темноволосый голубоглазый Люцифер Кинстер с женой Филлидой олицетворяли элегантное изящество, а Габриэль Кинстер в паре с леди Алатеей воплощал изысканную утонченность.

Как оказалось, все Кинстеры участвовали в битве при Ватерлоо вместе с полковником Делборо и тремя его друзьями-курьерами. Кроме родственного круга среди присутствующих оказался граф Чиллингуорт с графиней Франческой. Делия узнала в нем второго школьного друга Дела— Джайлса Ролингса. Надо сказать, даже на фоне красавцев Кинстеров граф выглядел великолепно.

Делия решила непременно выяснить, каким образом джентльмены получили столь экзотические прозвища, однако в данную минуту ее особенно интересовали дамы.

Внешне они представляли собой удивительный, неповторимый цветник. Рыжеволосая Катриона отличалась безмятежной красотой, брюнетка Филлида увлекала бьющим через край темпераментом, Алатея, Пейшенс и Онория уравновешивали ее яркость мягкими оттенками и спокойными манерами. Блондинка Флик общалась с милой живостью, а черноволосая Франческа привлекала загадочной цыганской силой. Несмотря на различия в облике и характере, леди относились друг к другу с искренней симпатией и, судя по всему, занимали сходные жизненные позиции. Все они выглядели уверенными в себе, активными и энергичными, не боялись высказывать собственное мнение и не считали нужным скрывать желания и устремления.

Ни одна из подруг не казалась робкой и молчаливой скромницей и тем более не производила удручающего впечатления чопорной или жеманной особы.

Делия никак не предполагала оказаться в подобном обществе и сейчас с трудом скрывала граничащую с шоком растерянность.

Кроме Алатеи, которая, судя по всему, была на несколько лет старше самой Делии, остальные леди показались ей совсем молодыми, а Флик скорее всего и вообще едва переступила порог двадцатилетия. Благородное происхождение, положение, связи и богатство делали новых знакомых центром, ядром своего поколения: именно им предстояло определять характер и настроение светского общества.