Ступени к Храму - Светлана Нергина

– Ну смотри, – усмехнулась я и открыла двери.

Я очень старалась одеться соответственно. В голубое ситцевое платье и деревянные танкетки. Более того – представ пред грозные очи Его Первородия, я даже честно попыталась вспомнить, что представляет собой соответствующий случаю реверанс. Без особого, правда, успеха – изображенное мною больше походило на полет пьяной бабочки, – но ведь важен сам факт!

Присев в заключительном па, я почувствовала страшное: запутавшись в подоле собственного платья, я медленно, но верно теряла равновесие. Причем исправить положение никак не могла: любое движение только приблизило бы печальный финал. Оставалось закрыть глаза и надеяться, что не очень сильно хряснусь головой об пол.

Не хряснулась: меня поймали.

– Не умеешь – так не берись, – досадливо проворчал Инк, старательно пряча недопустимый на официальной аудиенции смех.

– Я как лучше хотела. – Решив, что уделила достаточное внимание этикету, я беззастенчиво уселась на одно из кресел и уставилась на Инка в упор.

– Что ты хотела мне сказать? – начал он.

– Когда? – «искренне» удивилась я.

– На поляне в День Весны, – терпеливо напомнил эльф.

– Ах, это, – я небрежно махнула рукой, – да это ерунда! Лучше объясни, зачем ты вызвонил меня из самой Окейны.

Его Первородие досадливо передернул плечами:

– Иньярра, ты говорила, что тебе есть что мне сказать.

Я наклонилась вперед и насмешливо протянула:

– Ты первый.

– Я король, – веско напомнил он. – Где ты видела короля, первым отчитывающегося перед подданными?

Я усмехнулась, позволив черному огню заполнить радужку:

– А где ты видел ведьму, уважающую королей?

Возмущению эльфа не было предела, а я не выдержала и расхохоталась.

– Инк, брось! Прекрати разыгрывать из себя великого вершителя судеб – и я прекращу изображать из себя злостную нарушительницу законов, плюющую в образа и подметающую пол королями.

Он подумал, горько рассмеялся и присел рядом.

– Ладно, йыр с тобой. Говори давай, хватит душу томить!

Я чуть наклонила голову:

– Значит, так… В Мисвале мутировал Лес. Причем без видимых причин. В Окейне ставят купол, чтобы спастись от заморозков, а на улицах хлещет дождь. В иллюзии Варильфийта я убила бозувольта, а час назад отправила в Нучер домовенка и полуденницу… – Я выдержала лукавую паузу и добавила: – Что-то заинтересовало? Вопросы есть?

Вопросов не было. Были неестественно широко распахнутые глаза и незакрывающийся рот. Я с сожалением попыталась оправдаться:

– Ты сам хотел… Ну… скажи что-нибудь!

Он сказал. Но это – не для летописей.

– Лучше бы молчал! – фыркнула я.

– Угу, – с усилием промычал он. – А Храмы, часом, под землю не ушли?

– Все шутишь! – фыркнула я.

– Ладно, – посерьезнел он, переваривая шокирующие новости. – А ты с Хранящими связываться не пробовала? Может, они чего заметили?

– Пробовала, – вздохнула я, – с Таирной. Спросила, почему могут происходить такие глобальные изменения.

– А она? – живо заинтересовался эльф.

Я пожала плечами:

– Сказала, что при запрещенной некромантской волшбе, при совмещении двух Веток и при рождении трех ведьм одновременно.

– Не проверяла? – спросил он.

– Да как сказать… Некромантов, способных на такую волшбу, чтобы весь мир с ума сходил, можно по пальцам пересчитать. Вряд ли они бы стали заниматься запрещенным колдовством такого уровня, что ими заинтересуются сами Хранящие. Слишком легко вычислить колдуна по волшбе. Рождение ведьмы – даже одной – мы все втроем бы почувствовали: я даже сейчас чувствую, что с Хранящими все в порядке, только Тая чем-то расстроена. Что уж говорить о появлении на свет еще одной сестры? А вот по поводу Веток – не знаю, не проверяла.

– В общем, хорошего мало, – подытожил Инк.

Я расстроенно кивнула:

– И не говори. Кстати, а что ты хотел мне показать?

Он криво усмехнулся:

– Знаешь, в масштабах того, что ты сказала, это уже потеряло всякую значимость.

– И все-таки?

Он с сомнением покачал головой, но, зная, что я не отстану, все-таки встал и протянул мне руку:

– Пошли.

– Куда? – Я поднялась, и меня тут же потащили куда-то в глубь Залы.

– Увидишь. Ты же хотела посмотреть.

Он притащил меня в какую-то оранжерею и, открыв потайную дверь, поставил перед огромным цветущим цветком.

Когда я поняла, что вижу, была поражена до глубины души.

Сетэль – тайное растение-хранитель Варильфийта. Его даже не каждый эльф имеет право увидеть, а уж человеческая ведьма…

Тонкие темно-изумрудные листья расходились завитками, обвивая гибкий побег, ярко-красные соцветия распространяли одуряющий аромат, дурманя голову.

Сетэль. Я знаю многих, кто отдал бы полжизни за возможность просто взглянуть на него.

Я повернула голову к эльфу:

– И что?

– Он цветет, – тихо ответил он.

– Ну и что?

– Сетэль должен цвести зимой, в Злывое,[13]когда не цветет ни один цветок, кроме него, – печально пояснил Инк.

– Правда?

Эльф только удрученно кивнул головой.

М-да, если уж священный цветок эльфов сошел с ума, то здесь определенно есть над чем призадуматься… Чем мы, выйдя из оранжереи, и занялись.

– Иньярра, ну что мы можем сделать?

– Не знаю. Будь я обычным магом – сообщила бы в Гильдию и жила бы спокойно. Дескать, пусть сами разбираются – не мое это дело.

– А что тебе, собственно, сейчас мешает? – ухватился за идею сложить с себя ответственность эльф.

– Всего лишь то, что я ведьма, – усмехнулась я. – И понимаю, что Гильдия – это далеко не последняя инстанция. Последняя – это Хранящие. А Хранящие, во-первых, предупреждены, но сами ничего толкового сказать не могут, а во-вторых, я сама почти Хранящая, и то, что происходит на Древе, меня волнует ничуть не меньше.

– И вопрос, что делать, опять остается открытым, – подытожил эльф.

Не совсем. Слишком уж долго я размышляла над этим вопросом, чтобы не прийти совсем уж ни к какому решению.

– Прежде всего – собрать всех ведьм воедино.