Звездные войны. Последствия - Чак Вендиг

Пора сказать об этом остальным.

В темноте вспыхивает красный клинок светового меча.

Мягко покачиваясь, он оставляет во тьме алые полосы. Рядом висит толстый паук-убийца, грудь которого украшает фосфоресцирующий узор в форме черепа. Паук плюется ядом в приближающийся клинок, а затем следует быстрый взмах меча.

Слабый писк, шипение – и на пол падают половинки рассеченного надвое паука.

Девушка с крысиной мордой отдергивает черную портьеру, и в комнату возвращается свет.

Световой меч в руках длиннорылого кубаза. Глаза его скрывают очки с золотистыми линзами, голова обмотана полосами из красной кожи. Клинок исчезает в рукоятке.

Перед ним стоят трое. Двое в черных плащах, лица их скрыты. Третья – молодая женщина, бледная и сгорбленная, словно позвоночник не выдерживает веса ее тела. Пальцы ее шевелятся, словно ноги паука, плетя невидимые нити, которые, вероятно, может видеть только она сама.

Дело происходит на планете Тарис. Теперь, когда с окна отдернута занавеска, видно, что комната находится в ужасающем состоянии. На полу – кишащая клещами груда подушек. Стены испещрены граффити; в их числе – знакомое изображение шлема повелителя ситхов с надписью под ним: ВЕЙДЕР ЖИВ. Повсюду грязь и мусор. Ничем не лучше и вид снаружи – убогие жилища громоздятся друг на друга. Некоторые – просто грузовые контейнеры, другие – опасно покачивающиеся корпуса разбитых космических кораблей. Тут и там грязно-желтые лужи.

– Кредиты у вас? – пищит кубаз на своем родном языке. Крысомордая девушка переводит его слова на общегалактический.

– Это в самом деле его световой меч? – хрипло спрашивает женщина.

– Да, это определенно лазерный меч повелителя ситхов.

– Можно взглянуть?

– Нет, – качает хоботком кубаз. – Нет, пока я не увижу деньги. Или деньги – или Убламон говорит «до свидания».

Крысомордая подружка Убламона, хихикая, переводит его ответ.

Бледная женщина смотрит на двоих в черных плащах. Они о чем-то перешептываются, словно споря друг с другом.

Она снова поворачивается к кубазу:

– Откуда нам знать, что это меч Вейдера?

– Неоткуда. Но ведь это и вправду световой меч? И он красный. Разве не этот цвет вам нужен?

Снова шепот, снова какой-то спор.

Наконец они приходят к некоему согласию, и каждый вручает женщине маленькую шкатулку, украшенную странными символами. Она встряхивает их, и звон кредитов согревает черствую душу Убламона.

Женщина отдает шкатулки кубазу, но тот отказывается их брать. Рядом тут же появляется крысодевушка.

– Это Вермия, моя помощница и ученица, – говорит он.

Щелкнув когтями, та хватает обе шкатулки и спешит в угол, где начинает пересчитывать деньги.

Женщина протягивает бледную руку:

– Световой меч, пожалуйста.

– Когда закончится подсчет, – отвечает Убламон. Наклонив голову, он пристально смотрит на них сквозь очки. – Кто вы? Вы не джедаи.

– Мы адепты, – шипит она. – Служители Бездны.

– Фанатики темной стороны? – спрашивает он. – Или просто детишки, которым захотелось поиграться?

– Не тебе нас судить, вор.

Кубаз презрительно фыркает. К ним снова подбегает Вермия.

– Все сходится, – хихикая, говорит она.

Убламон собирается отдать меч, но, едва женщина протягивает к нему руку, тут же отдергивает его назад и, откинув полу грязно-коричневого плаща, показывает висящий под ней бластер.

– Если вдруг вздумаешь схитрить и использовать меч против меня или моей помощницы, добром это не кончится.

– Мы не прибегаем к насилию. Пока.

Кубаз отдает ей меч, что-то буркнув себе под нос.

Трое незнакомцев неожиданно поворачиваются друг к другу, держа между собой меч, и о чем-то перешептываются – а может, обращаются к самому оружию.

Женщина едва слышно бормочет слова благодарности, и все трое спешат к двери.

– Что вы собираетесь с ним делать? – кричит им вслед Убламон.

– Мы его уничтожим, – просто отвечает женщина.

– Зачем? – смеется он.

– Чтобы вернуть его умершему владельцу.

Они выходят за дверь. Снаружи слышны звуки Тариса: рев клаксонов, чьи-то крики, выхлоп мотоспидера, далекие выстрелы из бластера.

– Это в самом деле было оружие Вейдера? – спрашивает Вермия.

– Кто знает? – пожимает плечами кубаз. – Да и какая, собственно, разница?

Вдоль края двери, ведущей в радиорубку станции связи, сверкают красные, словно глаза демона, искры. Перед дверью стоит Костик, напевая немелодичную песенку, – возможно, какому-нибудь маньяку даже понравились бы эти звуки, напоминающие завывания ветра в пещере. Синджир с оружием наготове тоже ждет.

«Они придут за нами, – думает он. – И что потом?»

Он уже известил имперцев, что на самом деле жив. Пока они еще этого не понимают, но, когда все уляжется, кто-нибудь где-нибудь в каком-нибудь кабинете Империи увидит в сети запрос офицера Рапаса, в котором фигурирует его, Синджира, имя и снимок лица. Что, если его схватят?

О, ирония судьбы…

Вероятно, он предстанет перед офицером службы безопасности.

Таким же, как он сам.

Отчего-то ему хочется смеяться.

Искрящаяся линия поднимается выше, к середине Двери.

– Погоди-ка, – вдруг говорит Теммин. – Смотри!

Синджир смотрит. С потолка свисает похожий на беременного дроида испаритель.

– И что? Это всего лишь испаритель. По трубе все равно не пролезть – разве что у тебя найдется какой-нибудь молекулярный луч-уменьшитель, способный сделать нас размером с хомяка. Но вряд ли…

– Смотри внимательнее. – Теммин показывает на пару шарнирных петель. Поднявшись на цыпочки, он постукивает по испарителю костяшками пальцев.

В ответ слышен звон, как если бы стучали по пустотелой банке.

– Он не настоящий, – догадывается Синджир.

– Именно. Это выход – вероятно, на крышу. В свое время отсюда велись передачи повстанцев. Может статься, выход соорудил мой отец. А может, он им просто пользовался.

Подпрыгнув, Теммин хватается за металлический край устройства, и под его весом оно повисает на петлях.

Искрящаяся линия вокруг двери почти замкнулась.

– Самое время, – говорит Синджир.

В пустом пространстве наверху – лестница.