Чисто научное убийство - Павел Амнуэль

— Не вижу ни того, ни другого…

— Ну как же! Парень вечно на мели и на дядюшкины деньги наверняка смотрит с вожделением, как отвергнутый жених на бывшую невесту. Дядя молод, умрет не скоро, а до той поры денег ему не видать. К тому же, Гольдфарб может жениться еще раз, и тогда наследство становится вовсе проблематичным. Это мотив. И возможность налицо. Он приезжает, Гольдфарб сам впускает племянника в дом, происходит ссора, племянник стреляет и уходит, заперев дверь.

— Чем заперев?

— Может, у него был еще один ключ кроме того, что отобрал Гольдфарб? А может, еще один ключ был у самого Гольдфарба, и Гай воспользовался им, когда уходил?

— Логично… — протянул Роман, но восторга в его голосе я не услышал. — Если говорить о мотиве, то в деньгах Шпринцак нуждался всегда. Почему он решил убить дядю именно сейчас?

— Ничего он не решал. Насколько я мог понять его характер, читая газетные статьи, Гай Шпринцак не способен на хладнокровное преступление. Во время ссоры, случайно — может быть. Возможно, он приехал к дяде поговорить. Может — попросить денег. Слово за слово, повздорили, Шпринцак вышел из себя, достал пистолет…

— Логично… — еще раз протянул Роман.

— Тогда почему мы сидим и рассуждаем? — удивился я. — Нужно срочно найти этого Шпринцака, пока он не удрал из страны!

— Никуда он не денется, — пожал плечами Роман. — Сейчас он спит в своей квартире, обычно он не встает раньше одиннадцати. Хочешь послушать, о чем я буду с ним говорить?

— Молча?

— Конечно. Молчание у тебя, Песах, получается замечательно…

Гай Шпринцак, в отличие от дяди, жил в далеко не фешенебельном районе, на границе между Рамат-Ганом и Гиватаимом. Когда-то здесь действительно жили богатые, по тем временам, люди. Но со временем район застроился стандартными пятиэтажками, похожими не только друг на друга, но, видимо, и на своего создателя: такие же плоские и на тонких ножках-сваях. Архитектор, должно быть, полагал, что вот-вот Средиземное море выйдет из берегов и затопит район новостроек, превратив город в ближневосточную Венецию.

Гаю принадлежала трехкомнатная квартира на втором этаже двухэтажного коттеджа, окруженного со всех сторон серыми монстрами. Пришла в голову странная мысль: если коттедж придется отсюда выносить, то для этого между домами просто нет места. Разве что боком…

Мы поднялись вдвоем с Романом. Инспектор Соломон с оперативной группой ожидали в машине на повороте с улицы Катценельсон, готовые, получив от комиссара команду, немедленно явиться на помощь.

Был десятый час утра, и я не сомневался, что Гая Шпринцака придется будить долго и громко. Возможно, с применением артиллерии, отчего среди мирного населения могли быть жертвы.

Роман позвонил и, подождав немного, нажал на ручку двери. Массивная дверь упруго распахнулась. Мы посмотрели друг на друга, и обоим пришла в голову одна и та же мысль. Только этого не хватало, подумал я.

Роман вошел в салон и сразу же направился в узкий коридор, который вел к двум небольшим спальням. Я замешкался, оглядываясь. Смотреть, вообще говоря, было не на что. Собственный вкус хозяина не угадывался: мебель была будто только сейчас перенесена с рекламной фотографии фирмы «Раитей Сэми». Телевизор, видеомагнитофон, все покрыто тонким слоем пыли — скорее всего, в квартире убирали не меньше недели назад. В раковине на кухне наверняка гора немытой посуды, но у меня не возникло желания проверить свое предположение.

Я поспешил за Романом, который открыл дверь в одну из спален и остановился на пороге. Небритый Гай Шпринцак лежал на застеленной кровати, заложив руки за голову, и глядел в потолок взглядом человека, ожидающего увидеть на белой поверхности текст, разъясняющий смысл жизни. На Гае были старая зеленая майка с символами хайфского «Макаби» и огромные шорты — мне даже показалось сначала, что молодой Шпринцак за каким-то чертом нацепил на себя юбку.

— Если на звонок не отвечают, — медленно разлепляя губы, сказал Гай, значит, — гостей не ждут.

— У вас была открыта дверь, — спокойно отозвался Роман. — Любой мог войти и…

— И сделать со мной то, что сделали с любимым дядей, — закончил фразу Гай.

— …и вынести мебельный гарнитур вместе с телевизором, — не согласился Роман. — А вы продолжали бы лежать на кровати и смотреть в потолок.

Гай наконец перевел взгляд на нас — идея о том, что кто-то может позариться на рекламную продукцию «Раитей Сэми», ему в голову не приходила.

— Послушайте, — мирно продолжал Роман, — у меня есть к вам несколько вопросов, связанных со следствием по делу об убийстве Гольдфарба. Я не хотел вас беспокоить вызовом в управление…

— Я уже ответил на вопросы полиции, — раздраженно заявил племянник, спустив ноги с кровати, но не собираясь вставать. — А ваши помощники, комиссар, три часа тянули из меня сведения, как из простого жулика.

— Работа такая, — философски заметил Роман. — Так что, сядем в салоне, или вы хотите, чтобы я стоял в дверях, как простой жулик?

— В Штатах, — раздумчиво сказал Гай, поднимаясь, наконец, на ноги, — я спустил бы вас обоих с лестницы и написал жалобу вашему начальству по поводу превышения власти. А в Израиле азиатская демократия, полиция сначала вламывается, а потом начинает объяснять — почему.

Роман в препирательства не пустился, к очевидному разочарованию Гая, и минуту спустя мы сидели втроем в креслах, достаточно жестких, чтобы не испытывать желания немедленно погрузиться в дремоту. Пожалуй, я начал понимать гипотетических грабителей, так и не покусившихся на продукцию «Раитей Сэми»: перетаскивать эти слоноподобные кресла — небольшое удовольствие, а сбыть их можно только через фирму «Товары — по каталогу».

— Вопросов у меня немного, — сказал Роман. — Я выслушаю ответы, и если они будут интересны, потом придет инспектор Соломон и все запротоколирует.

— Мы не знакомы, — Гай кивнул в мою сторону, давая понять, что не намерен раскрывать душу при посторонних.

— Песах Амнуэль, — представил меня Роман. — Привлечен к делу в качестве независимого эксперта… Итак, вопрос первый: где вы были вечером во вторник?

— Я же отвечал! — возмутился Гай. — И ваши сыщики это наверняка проверили! Мы играли в шеш-беш, на деньги, естественно, нас было четверо, и три человека подтвердили, что…

— Три человека, — сказал Роман, — подтвердили, что вы были в компании до половины восьмого. Потом вас позвали к телефону, и вы уехали, сославшись на срочные дела. Вчера вам не задали вопроса о том, что это были за дела и куда вы поехали. Вчера ваше алиби никого не интересовало.

— А сегодня интересует? — удивился Гай, на мой взгляд, совершенно естественным тоном.

— Сегодня интересует. Итак…

— Ну так мой ответ: я не знаю, кто меня вызвал.