Отдел 15-К. Тени Былого - Андрей Васильев

Вот и тут – дядьке под «полтинник», казалось бы – что тебе эти десять рублей, погоду сделают? На них сейчас даже хлеба не купишь. Нет, цапнул денежку, а через сутки коростой покрылся, да такой, что смотреть страшно. Хорошо еще что эта новость благодаря его дочери, желающей хайпануть даже на горе родного человека, в социальные сети попала, и про нее в отделе узнали, а то загнулся бы корыстолюбивый мужчина от неизвестной болезни через пару дней, и все.

Вернулся обратно Коля ближе к обеду, и первым, кого он встретил во дворе, был Ровнин, садящийся в машину. Само собой, Нифонтов мигом смекнул, что обратно сегодня шеф вряд ли приедет, а по телефону тему, которая беспокоила оперативника, обсуждать не стоило.

– Олег Георгиевич, – окликнул он начальника, который с некоторым недовольством глянул на него. – Можно у вас пару минут украсть?

– Вообще-то нет. Я и так опаздываю, а мне еще по пробкам сколько стоять.

– Так важная же новость, – заверил его Нифонтов. – Правда!

– Излагай, – разрешил Ровнин. – Но – быстро.

Увы, но быстро получилось довольно путано, поскольку одна деталь цеплялась за другую, потому спустя минуту начальник отдела жестом руки остановил подчиненного.

– Скажи мне, Николай, ты как к науке относишься?

– Положительно, – уверенно ответил ему оперативник. – Мы в космос первые полетели. И еще радио наш Попов изобрел.

– Ну последнее спорный факт, Малона Лумиса все же не стоит сбрасывать со счетов. Но я рад, что чаяния научного сообщества тебе не безразличны. Держи ключи, садись за руль, по дороге все подробно расскажешь.

Коля выполнил приказ, забил в навигатор названный шефом адрес, пару раз просигналил Мезенцевой, как всегда ошивавшейся на крыльце здания, и вырулил со двора.

– А куда все же едем-то? – не удержался он от вопроса.

– В храм науки, – благодушно сообщил ему Ровнин. – В обитель мудрости, можно сказать. Образовалось у меня там кое-какое дельце. Ничего серьезного, задачка в одно действие, ответ на которую, мне, пожалуй, уже известен.

– Вы, Олег Георгиевич, прямо всерьез моим воспитанием и образованием занялись, – застенчиво улыбнулся Коля. – То Третьяковская галерея, то вот научное учреждение. Эдак скоро я вас батей начну называть.

Ровнин отчего-то закашлялся – то ли от смеха, то ли от неожиданности.

– Интересный подход к вопросу, – наконец произнес он. – Но мы развивать эту тему не станем. Ты лучше с самого начала мне расскажи – что там у тебя случилось? Что за злыдень?

На этот раз спешить было некуда, и Нифонтов выполнил приказ руководства в полной мере.

– Забавно, – сказал Ровнин, дослушав его. – Вернее – интересная информация. Молодец.

– Так, может, эту Марфу потревожить? – предложил юноша. – Ну а чего? Она-то всяко больше, чем моя Люда, знает.

– Просто наверняка, – согласился с ним Ровнин. – Вот только делиться знаниями она со мной не обязана. И заставить ее это сделать я не могу. Вернее – технически запросто, на всякую ведьму есть свой костер, но это нарушит ряд неписаных правил, по которым мы все сосуществуем. Марфа – это не какой-то безвестный упырь, который думает только о том, чтобы пожрать, это очень влиятельная особа в ночной Москве. Тронь ее без оснований – и не оберешься проблем. Затрещат десятки ранее заключенных договоренностей, разорвутся связи, а самое главное – могут пострадать люди. Обычные люди. Понимаешь меня?

– Понимаю, – отозвался Коля. – А я про это как-то не подумал.

– Но и это не все. – Ровнин глянул в залитое водой окно. Дождь лил со вчерашнего дня, он начался сразу после отгремевшей грозы, которую предсказал дед Аверя, и не думал заканчиваться. – Кто даст гарантию, что все это не добротная продуманная многоходовка, целью которой является компрометация отдела? Или не умышленная провокация? Марьяна знала, что Людмила, скажем так, неровно к тебе дышит, и обязательно предупредит о грозящей опасности при первом же удобном случае. Марфа наверняка тоже в курсе происходящего, и вот они разыгрывают небольшой спектакль для одного зрителя.

– О как, – удивился Коля. – Может, вы и правы, но им это зачем?

– Не знаю, – пожал плечами Олег Георгиевич. – Зачем-то. Просто не исключаю тот факт, что подобное вероятно. Повторю еще раз – Марфа очень и очень серьезный игрок, старый, мудрый и хитрый. Уж мне-то это известно лучше, чем кому-то другому. Но и это не все. Велика вероятность того, что это никакая не многоходовка, но при этом информация слита все же умышленно. Просто они хотят убрать неприятность в виде безвестного злыдня нашими руками, но при этом полностью остаться в стороне. По ряду причин.

– Тогда Марфа тем более должна… – оживился вдруг Коля, но после затих, помолчал и добавил: – А, нет, как раз тогда и не должна. Тогда она точно молчать станет.

– Верно, – похвалил его Ровнин. – Как партизан на допросе. Особенно в том случае, если наша с тетей Пашей версия верна.

– А какая у вас версия?

– Какая надо, – фыркнул начальник отдела. – Все ему расскажи. В свое время все узнаешь, и то если это понадобится для дела.

Коля даже и не подумал на эти слова обижаться. А что, все верно.

– Кстати, просьба Марьяны дивно укладывается как раз в тот вариант, где они нашими руками решают свою проблему, – продолжил Олег Георгиевич излагать свои мысли. – Не исключено, что в случае твоего согласия мы бы узнали чуть больше, чем сейчас. Если говорить на языке рыболовов, они тебя попотчевали подкормкой в виде обрывков фраз, а после попытались подсечь, использовав в качестве наживки твою избранницу. Но ты сорвался и ушел в глубины вод.

– А как бы я согласился? Нельзя же. По правилам отдела такие сделки заключаются только с ведома и согласия руководства и в его присутствии.

– Верно, – подтвердил Ровнин. – А согласие ты бы от меня не получил. Ну да, для текущего момента сделка вроде выгодна, но потом добра от нее не жди. Договора с ведьмами – почти всегда мероприятие проигрышное для тебя и выигрышное для них. Особенно если речь идет о природных ведьмах, в жилах которых течет кровь тех, самых первых веды знающих.

– Значит, вы все же не одобряете мой выбор? – уточнил Нифонтов. – Я про Людмилу.

– Коль, если кроме шуток, я все же тебе не батя, – немного смутился Ровнин. – Ты от меня одобрения или порицания не жди, не надо. Относительно твоей личной жизни, имеется в виду. И потом – на дворе двадцать первый век, а не шестнадцатый, здесь Москва, а не Верона. Ты выбрал ее, она тебя, и только вам решать, как там у вас дальше сложится.

– Уже хорошо, – улыбнулся Коля. – Ваше мнение для меня много значит.

– Это не мнение, это позиция, – мягко произнес Олег Георгиевич. – Мнение у меня на этот счет другое, но вот оно-то тебе как раз и не понравится.

Коля коротко глянул на своего шефа и ничего не сказал, но это молчание было более чем красноречиво.