Недотрога для плейбоя - Анастасия Градцева

– Когда?

– После того, как ты меня спас.

– А, понятно, – горько усмехнулся Кирилл, – это у тебя типа благодарность такая. Да не надо, обойдусь. Я тебя из задницы не для этого вытаскивал, вот правда.

– Я не из благодарности, – упрямо ответила я, – просто ждала, что ты напишешь и спросишь.

– Что спрошу?

– Да хоть что!

– Крис! – Кирилл растерянно взъерошил волосы и отчаянно на меня посмотрел. – Блин! Я не понимаю тебя! Слишком сложно! Скажи нормально. Пожалуйста, Мышонок…

Последние слова он выговорил так просительно-нежно, что я не выдержала этого немыслимого напряжения и расплакалась.

– Малыш, малыш, ты чего, – перепугался Кир, опустился на пол рядом со мной и неловко обнял, – прости, я не хотел тебя так сильно расстраивать…Ну не плачь, Мышонок, не надо…

Знакомая уверенность его рук, так правильно меня обнимающих, тот самый неповторимый запах его тела, дополненный нотами парфюма, теплая мягкость футболки и надежная твёрдость груди, к которой меня прижали так сильно, что я слышала взволнованный стук сердца – все это накатилось такой мощной волной ощущений, что напрочь отключило мне голову. Я издала какой-то жалобный писк и потянулась к губам Кирилла. И он ответил. Удивленно, жадно, со сдавленным стоном, почти переходящим в рычание.

Мы целовались как одержимые. Прямо тут, на грязном полу, около запертой двери. И было все равно, кто из нас кому сделал больно и кто кого должен прощать. Сейчас мы просто жутко изголодались друг по другу, поэтому хватило одного касания, чтобы нас сорвало с катушек. И непонятно было только одно: как до этого получалось сдерживаться?

– Я так понимаю, – тяжело дыша, выговорил Кирилл, когда мы наконец смогли оторваться от поцелуя, – что это ответ «Да»?

– А какой был вопрос? – я облизала саднящие губы.

– Не помню. Да пофиг, – он снова привлек меня к себе, жадно целуя и тиская, но через минуту отстранился. – Не, тормозим. Если продолжим, Мышонок, я уже не смогу остановиться. А вряд ли ты хочешь этого тут.

– Тут точно не хочу, – согласилась я, с трудом справляясь со сбитым дыханием. В голове плыл сладкий туман.

– Хорошая моя, как же я скучал, – он прижался губами к моему виску и ласково провел рукой по волосам, пропуская пряди между пальцев. – Моя хорошая девочка.

– Да какая я хорошая, Кир, – устало сказала я. Возбуждение мгновенно схлынуло, и я почувствовала настоятельную потребность выговориться. – Может, раньше была. До всего этого. А с того момента, как я узнала про пари, во мне что-то поломалось, понимаешь? Мне хотелось быть плохой, мне хотелось грубить, унижать, делать больно. Это же ненормально!

– Слушай, это вполне нормальная реакция, как мне кажется, – осторожно сказал он. – Тебе сделали больно, и ты захотела ударить в ответ. Невозможно же всегда быть ангелочком, иногда и по зубам надо дать, если люди по-другому не понимают.

– Да, но нельзя опускаться на их уровень! А я как будто опустилась. И мне от этого плохо.

– Вот видишь, тебя совесть мучает, – наставительно сказал Кирилл и легко поцеловал меня в кончик носа, – а их не мучает. Вот в этом и есть разница между ними и тобой! Ты человек, Крис, живой человек. И у тебя могут быть разные реакции и эмоции – это нормально!

Было странно слышать такие неожиданно мудрые слова от Царева, о чем я ему тут же и сообщила. И тут он меня невероятно удивил. Раздраженно хмурясь, Кир признался, что начал ходить…к психологу. Чтобы разобраться в себе. И он сам не ожидал, что это будет настолько круто и полезно.

– Только не говори никому, – грозно сверкнул он глазами.

– Не скажу, – улыбнулась я, чувствуя, что ужасно им горжусь.

Какое-то время мы оба молчали, но это была хорошая тишина. Не злая.

– Крис, странный вопрос, конечно, – Кирилл откашлялся, – но мне нужна определенность. Мы же теперь встречаемся? Да?

Ответ на этот вопрос я знала, но очень боялась, что обижу его своими мыслями по этому поводу. Но молчание, оказывается, подействовало еще хуже.

– Нет? – у Кирилла дернулась щека, и глаза сделались дикими, страшными.

– Подожди, – я ласково провела рукой по его лицу, успокаивая. – Послушай меня. Я прошу, наверное, невозможного, но мне ужасно хочется начать все сначала. Заново. Вот так, как будто ты вчера увидел меня в коридоре и я тебе понравилась. И ты просишь мой номер, зовешь меня в кино, мы созваниваемся, переписываемся, гуляем…

– То есть в ближайшее время никакого секса, да? – обреченно спросил Кир, потом вздохнул и поцеловал меня. – Ладно, не слушай меня, малыш. Я сделаю все, как скажешь. Дай только еще раз тебя поцелую, а то не факт, что ты мне на первом свидании это позволишь.

– Спасибо! Мне правда это нужно. И я рада, что ты согласился.

Мы еще раз обнялись, вжавшись друг в друга, и я глянула на часы, висевшие на стене. Скоро должна была появиться Уля. Пожалуй, мне надо будет ее очень хорошо поблагодарить, и простого «спасибо» тут явно будет недостаточно.

– Ну вот, такая приличная с виду девушка! А дала на втором свидании…

– Ой, заткнись! – залилась я краской и швырнула в ржущего Кира подушкой. – Можно подумать, ты недоволен.

– Я счастлив! – искренне заверил он, и я невольно улыбнулась, ответив ему таким же нежным взглядом.

В универе на нас смотрели как на идиотов, шептались, что мы оба с катушек съехали: сначала Кир со мной переспал на спор, потом я его поставила на колени, потом мы друг друга игнорировали, а в финале этого сумасшествия у нас внезапно начался конфетно-букетный период. Со стороны это, наверное, и правда странно выглядело, но нам было феерично пофиг, и все эти смешки и разговоры за спиной не трогали нас совершенно.

А ухаживал Кирилл красиво, от души: таскал мне охапки экзотических цветов, ставил на парту капучино из соседней кофейни с моими любимыми эклерами и даже признавался в любви через громкоговоритель, так что весь универ был в курсе того, что Царев любит Мышонка. Это была забавная и в то же время очень приятная игра, поэтому я «сдалась» не сразу, а как следует насладилась всем этим вниманием. Но долго я бы и сама не выдержала, так что в субботу мы отправились на свидание. Нет, не в кафе, не в кино и даже не в театр. Мы пошли на образовательную выставку U.S.Education Weekend, где американские колледжи и вузы рассказывали про то, как к ним поступить, и всячески себя рекламировали.

Мы прошлись по всем стендам, послушали парочку лекций, поучаствовали в интересной дискуссии о профессиях будущего и, вдохновленные, отправились ужинать в какую-то китайскую забегаловку, где подавали огромные порции вкусной лапши с соусом и овощами.

– Ты видел, как удивился тот преподаватель, когда ты заговорил на своем бритише, – хихикнула я. – Наверняка, решил, что ты из Лондона!