Когда восходит тень - Кейти Роуз Пул

Гектор и Беру, колеблясь, вошли внутрь. Помещение было теплым и наполненным мягким светом, проникающим через маленькое отверстие в скале наверху. Вокруг низкого столика лежали фиолетовые и кремовые подушки.

Гектор и Беру просто стояли, осматриваясь, пока не прибыла еще одна Дочь. На подносе она принесла хлеб, фиги и оливки, а также маленькие мисочки с чатни[4]. Еще одна Дочь появилась со вторым подносом разных деликатесов, а третья принесла кувшин и бокалы.

Они все опустились на подушки и, откусив кусочек фиги, Беру поняла, что голодна как волк. Дочь налила ей бокал какой-то жидкости из кувшина, и Беру жадно все проглотила.

«Возможно это моя последняя трапеза», – подумала она, и внезапно сладкая фига превратилась в пепел у нее во рту. Она давно знала, что смерть идет за ней, но почему-то она никогда не казалась такой близкой, как сейчас. Часть ее жалела, что не помнит, каково это было в первый раз. Беру чувствовала себя полутенью в ожидании, когда тьма поглотит ее.

Она подняла взгляд и увидела, что Гектор наблюдает за ней. Он опустил бокал и, протянув руку, коснулся ее плеча.

– Мы можем уйти, – мягко сказал он. – Тебе необязательно это делать.

Именно это она сказала ему у городских ворот. Почему теперь он колеблется?

Беру опустила взгляд. После всего случившегося даже сейчас ей хотелось жить.

Его рука все еще лежала на ее плече, и Беру почувствовала, как все внутри трепещет от тепла и его взгляда, прикованного к ней. Мгновение ей хотелось сказать «да». Уйти вместе с ним. Найти другой способ – другой способ выжить, другой способ искупить вину.

Но другого пути не было.

Дочь, приведшая их в комнату, снова появилась из-за занавески.

– Вам нужно еще время?

– Нет, – ответила Беру, поднимаясь, чтобы не смотреть на Гектора. – Мы готовы.

Дочь удовлетворенно кивнула и отвела их назад в главное помещение храма. Теперь там стояли сотни Дочерей, заполнив все уровни платформ вдоль стен каньона. Беру почувствовала укол страха, когда Дочь поторопила их пройти к центральному возвышению. Она не могла понять, исходил он от нее или Гектора – или возможно от них вместе.

– Мы надеемся, что вы насладились нашим гостеприимством, – сказала Дочь из задней части помещения. – И что вы насладились своими последними мгновениями.

Гектор, стоящий рядом с Беру, напрягся. Дочери Милосердия, ближайшие к ним, словно приблизились. Надвигаясь на них.

– Что вы имеете в виду под «последними мгновениями»? – спросил Гектор, а Беру подумала: «Что вы имеете в виду под «вы»?»

Дочь продолжила:

– Вы призраки, мертвые, которые не должны были возвращаться в мир живых.

Приближающиеся Дочери встали плотным кругом вокруг Беру и Гектора, отрезая им путь к отступлению. Словно ожидали, что те сбегут.

– Что вы делаете? – спросила Беру, глядя на бесстрастные лица Дочерей. – Вы же сказали, что поможете.

– Я сказала, что мы поможем вам вернуться туда, где вам и место. А оно не здесь, – ответила Дочь. – Ваше место в пустыне.

Внутри Джуда все оборвалось. Коллекционер хотела поговорить с ними. Лично. Ему в голову приходила только одна причина – каким-то образом она поняла, что они собрались украсть Остроконечный Клинок.

Его взгляд остановился на Эвандере.

– Ты, – сказал Джуд, – что ты ей рассказал?

– Ничего! – Эвандер нахмурился. – А есть что рассказывать?

Конечно. Эвандер не знал, кто они на самом деле или почему пришли. Но другого объяснения не было.

– Джуд, давай просто узнаем, чего она хочет, – сказал Антон.

Джуд избегал его взгляда. У них и выбора особого не было, разве что уйти сейчас и потерять любую надежду вернуть Остроконечный Клинок.

Эвандер подозвал к себе слугу:

– Отведи нас к леди Беллроуз.

Слуга кивнул и повел их к двери на другой стороне бальной комнаты. Открыл ее и пригласил их внутрь.

Эвандер взял Джуда под руку и пропустил Антона и слугу вперед.

– Дайте нам секунду, – попросил Эвандер, и дверь закрылась, оставив Антона на другой стороне.

– Не знаю, что только что произошло между вами, – сказал Эвандер, внимательно глядя на Джуда. – Но можно дать тебе совет?

Джуд не знал, какой совет может дать самовлюбленный лордик члену паладинской стражи, но был уверен: он ему не понравится.

– Не возлагай на него надежды.

Джуд вздрогнул, на мгновение задумываясь, узнал ли Эвандер, кто такой Антон, что гласит пророчество и об их ролях в нем.

Но потом Эвандер продолжил:

– Он склонен собирать обожателей и увлекать их. Он заставит тебя почувствовать, что ты самый дорогой ему в мире человек, а на следующий день двинется дальше.

– Я не, – резко ответил Джуд, чувствуя, как краснеет, – его обожатель.

Но его отрицание пронзило воспоминание о том, как Антон прижался к нему, как идеально соприкасались их тела. Он все еще чувствовал фантомный вес руки Антона на затылке. А голова все еще кружилась от внезапного понимания, как легко он мог наклониться вперед и прижаться своими губами к губам Антона и как ужасно он этого желал.

– Мне так не показалось, – сказал Эвандер. – Я знаю, ты видел нас на причале. Тебе не понравилось, что я его поцеловал.

Потому что Антон был пророком. Потому что шашни с лордиками были ниже его роли. Против его воли, увиденная сцена вспыхнула перед глазами Джуда. Эвандер подтянул Антона к себе возле залитой лунным светом реки. Его большой палец коснулся подбородка Антона, спустился к горлу, к месту, где бился пульс.

Джуд сжал руку в кулак.

– Он может делать, что хочет. Мне все равно.

Эвандер рассмеялся.

– Не заблуждайся – я не ревнив. Просто даю дружеский совет. – Он снова открыл дверь. – Пойдем. Леди Беллроуз ждет.

Джуд последовал за ним, избегая вопросительного взгляда Антона, и они пошли за слугой по коридору. Он был тем самым большим глупцом, каким его и считал Эвандер. Нет, самым большим дураком. Потому что, даже осознав, что это за желание, даже признавшись себе в нем, паладин не мог позволить себе реагировать на него.

Антон не был первым, кого Джуд вот так хотел. Но с Гектором все было по-другому – как бы Джуд ни любил и ни желал его, он понимал, что это желание никуда не приведет. Так что он был готов принять то, что мог получить – Гектора рядом с ним, но не более того.

Антон же не действовал по тем же правилам. Антон все время держался близко, Антон бездумно касался, дразнил, и Джуд оказывался в опасности.