Алиса в Итакдалии - Тахира Мафи

Пару секунд они молчали, ощупывая боевые ранения.

– Ладно, – сказал Оливер. – Ты что-нибудь видишь?

– Ничего, – ответила Алиса. – Но тут пахнет грязью.

– И деревом, – добавил Оливер. – Землей, грязью и деревом.

– Странно, правда? – Пауза. – Ты где?

Алиса понятия не имела, где они оказались. Девочка поднялась на ноги и осторожно двинулась вперед, выставив перед собой единственную руку. Через несколько секунд она наткнулась на Оливера, и оба испустили вздох облегчения. Мальчик немедленно нашарил ее ладонь, крепко стиснул и повел вперед – ну, или назад, потому что они все равно ничего не видели. Сейчас им оставалось полагаться только на слух, нюх и осязание.

Они брели вдоль бесконечной стены, сложенной из старого заплесневелого дерева (странно, но оно ощущалось мокрым), пока не наткнулись на дверь. У Алисы радостно екнуло сердце, Оливер испустил нервный смешок… и оба замерли в нерешительности.

Алиса уже хотела повернуть ручку, когда Оливер заметил, что сперва нужно постучаться.

– Это этикет Итакдалии, – напомнил он. – Невежливо без приглашения заходить в дверь, которая тебе не принадлежит. Всегда нужно стучаться.

– А что, если никто не ответит? – спросила Алиса. – Что, если мы будем стучать вечно, но никто так и не придет?

– Глупости, – отмахнулся Оливер. – Все двери в Итакдалии до смерти мечтают перед кем-то открыться.

Алиса глубоко вздохнула.

– Ну ладно. Если ты уверен…

– Абсолютно уверен.

Они снова замолчали.

– Готов? – спросила Алиса.

– Конечно, – ответил Оливер.

Затем они подняли кулаки и одновременно постучали в сырую, заплесневелую дверь, стараясь не думать о том, что ждет их с другой стороны.

* * *

Не прошло и секунды, как дверь пришла в движение. Дерево надрывно заскрипело по дереву: видимо, ее так давно не открывали, что она перестала вмещаться в косяк. По правде говоря, можно было подумать, что ее не открывали вообще никогда.

Алиса с головы до ног покрылась мурашками.

В сумрачную комнату, где они стояли, сантиметр за сантиметром начал проникать свет – пока дверь с последним стоном не распахнулась и на пороге не возникла маленькая сухонькая фигурка.

Алиса моргала до тех пор, пока не смогла сфокусировать взгляд – но даже тогда увиденное оставило ее в замешательстве. Это был или филин, или очень старый человек – девочка не была уверена. Единственное, что она знала наверняка, – он счастлив их видеть. Это было несомненно, потому что человечек тут же ударился в слезы.

– Достопочтенные гости Лево, – выдавил он сквозь рыдания, – мы бесконечны рады приветствовать вас на своей земле. О достопочтенные гости, да будут благословенны пути, приведшие вас сюда! Благослови вас господь, – продолжал плакать он, – что вы выбрали пойти в Лево, хотя вполне могли пойти в Право. Благослови вас господь, – тоненький голос надломился, – потому что мы так долго ждали гостей. Мы целую вечность надеялись перемолвиться словом с кем-нибудь другим. Мы ждали и ждали, когда у нас появятся новые друзья. И вот наши мечты сбылись. О достопочтенные гости!..

Он согнулся пополам, упершись ладонями в колени и заливаясь слезами (теперь Алиса отчетливо видела, что это старичок, а не филин), и девочка была так напугана, тронута, насторожена и растрогана его приемом, что далеко не сразу нашлась с ответом.

Алиса вопросительно посмотрела на Оливера, но тот лишь пожал плечами.

– Пожалуйста, – промолвил старичок, снова выпрямляясь, – прошу вас, – и он отступил в сторону, освобождая им дорогу. В сумрачную комнату хлынул ослепительный свет. – Ступите же в Лево! Мою родную землю, землю, – голос старичка наполнился неожиданной гордостью, а щуплая грудь вздулась колесом, – которая более не забыта и не отвергнута! О радость, о радость, – продолжил причитать он. – Какой день, какой день!

Оливер сделал шаг вперед и опасливо высунул голову через порог. Алиса услышала его судорожный вздох. Через мгновение мальчик обратил к ней потрясенный взгляд и попытался улыбнуться.

– Все в порядке, – прошептал он.

Алиса взяла Оливера за руку и последовала за ним наружу. Она не знала, взбудоражена она или взволнована (а может быть, взбудоражена взволнованным возбуждением), но все это стало не важно в тот же миг, когда девочка бросила первый взгляд на открывшийся им мир, – потому что она еще не видела ничего прекраснее и чудесатее. Старичок стоял перед ними, лучась от радости.

Они с Оливером вышли из древесного ствола.

Их окружал лес деревьев-великанов. Они были не просто большими; они были большими, как горы, или океаны, или ференвудская колокольня. Вокруг каждого необъятного ствола колыхалась крона такая яркая, что на нее было больно смотреть. Алиса с Оливером стояли у самого подножия деревни Лево – в нескольких сотнях метров над землей. Внизу, насколько хватало глаз, расстилалось бескрайнее зеленое море, из которого выглядывали желтые шапочки цветов. Но самым интересным было даже не переплетение деревьев-атлантов, соединенных между собой пешеходными мостиками; и не множество людей, которые увлеченно сновали по своим делам в этом сверкающем изумрудном лесу. То есть все это тоже было чрезвычайно увлекательно, но самым необычным – и любопытным! – оказались их дома, сделанные из огромных яичных скорлупок. Почти все – целые, некоторые – с вынутой четвертинкой, и каждый – со своим геометрическим узором. Яркие, славные, очевидно крепкие, каким-то неведомым чудом не разбившиеся при вылуплении гигантского птенца, они свешивались с веток на толстых ярко-белых канатах. В каждой скорлупе заключался собственный мир, целый дом, полный горячих сердец, и Алисе хватило одного взгляда на них, чтобы понять: кто бы ни населял Лево, это были счастливые люди.

Впрочем, жизнь научила ее относиться ко всему с подозрением.

Старичок ожидал их под пологом ветвей. Они давали достаточно тени для защиты от солнца, но при этом не позволяли ни на секунду забыть о чуде небесного света, без которого земля была бы погружена во мрак.

Алиса с Оливером принялись осторожно спускаться по ветке за своим проводником. Неожиданно он остановился, хлопнул себя по лбу и молниеносно развернулся.

– Презеленые угодники, – воскликнул их новый знакомый, – куда подевались мои манеры! – И старичок, покачав головой, отвесил поклон. – Прошу простить мою оплошность. Увидев вас, я так обрадовался, что забыл обо всем на свете. – С этими словами он выпрямился и взглянул им прямо в глаза. – Меня зовут Параминт. И для меня величайшая честь и удовольствие приветствовать вас обоих.

Алиса с Оливером тоже представились. Пока шел обмен любезностями, девочка заметила, что на Параминте очень необычный костюм: строгая горчичная рубашка, ярко-голубая безрукавка и жилет в красно-рыжую полоску. Они странным образом сочетались с оливковыми вельветовыми брюками. Еще он носил шоколадные ботинки, которые были начищены до такого блеска, что почти скрипели. Картину довершала высокая леденцовая трость, по-видимому, служившая Параминту вместо палочки.