Замок ядовитых шипов - Кей Муди

– Да. – Элора кивнула.

– Произошло ли… – Кайя сглотнула. – Произошло ли что-нибудь странное, пока ты была там?

Элора приподняла бровь, удивленная странностью вопроса.

– Я узнала, что королева Алессандра убила моих родителей.

– Что? – Веспер только вошел в комнату и теперь открыл от удивления рот.

Нахмурившись, Элора снова повернулась к дриаде.

– Она сказала, что это была месть, потому что мой отец убил одного из ее троллей. Но она не видела, как это произошло. Она только нашла воткнутый в тролля кинжал с меткой моего отца.

Когда Кайя снова сглотнула, ее темно-коричневая кожа стала тусклой. Даже ее глаза потускнели.

Элора хотела спросить почему.

Но вместо этого, стоило Весперу сесть, как он снова заговорил.

– Ансель никогда ничего не говорил о путешествии Теобальда в Ясный иней. Он всегда рассказывал историю так, будто Теобальд все время оставался в Песчаной дюне.

Кайя резко повернула голову к другой стороне стола.

– Ансель часто опускает любую часть истории, которая его не устраивает.

Элора никогда не слышала, чтобы дриада говорила таким ядовитым тоном. Поднятые брови остальных в комнате указывали на то, что и они нечасто это слышали.

Наконец Веспер склонил голову.

– Это правда.

Когда Бранник вошел в комнату, Блаз стоял рядом с ним. Волк прыгнул вперед и уткнулся носом в ногу Элоры, в то время как принц опустился на свой трон.

Даже находясь дальше друг от друга, чем в спальне ранее, Элора почти боялась смотреть на него. Ее щеки вспыхнули, когда она встала со стула.

– У меня есть идея для турнира.

Все тут же подались вперед.

Элора указала через стол.

– Сорен, однажды ты подарил мне перо, которое защищает меня от случайных травм. – Она прикусила губу. – Ты можешь дать принцу Браннику перо, которое защитит его от причинения вреда самому себе?

Гном дважды моргнул своими черными, похожими на жуков глазами. Но затем в них вспыхнул свет, когда пришло понимание. Его борода встрепенулась, когда он кивнул.

– Да.

Элора бросила мимолетный взгляд на принца. Его глаза тоже заблестели, когда он ответил.

– Умно.

Немного выпрямившись, девушка снова заговорила:

– Чары сильнее сделки, верно?

– Обычно. – Голос Сорена прозвучал хрипло. Он сцепил пальцы под подбородком. – Как это может помочь?

Элора тут же перевела взгляд на дриаду.

Кайя лишь мгновение смотрела на девушку, прежде чем постучала пальцем по подбородку.

– Я могу наложить чары на принца Бранника. – Она на мгновение прищурилась, после чего широко распахнула глаза. – Я зачарую его, что он должен будет приложить все усилия, чтобы выиграть турнир.

Бранник так сильно подался вперед на своем троне, что чуть не свалился с него.

– Если мне прикажут проиграть, чары Кайи заставят меня победить.

Куинтус перестал царапать карандашом по своему блокноту.

– Прикажут?

Веспер прищурил свои серо-голубые глаза.

– Ты говорил о турнире с Элорой, но не с нами?

Снова откинувшись на своем троне, принц пожал плечами.

– Я сделал все, чтобы мой успех был наиболее вероятным.

Лирен легкомысленно махнула рукой.

– Не имеет значения, какие секреты хранил принц Бранник. Имеет значение только то, победит ли он. Турнир скоро состоится. Я это чувствую.

Глядя через стол и сжав челюсти, Бранник кивнул.

– Турнир начнется завтра на рассвете. Я как раз получил известие от Верховного короля Романи до того, как пришел сюда.

От этих слов сердце Элоры пропустило удар.

– Хорошо. – Она потянулась к перу в волосах, давая себе мгновение, чтобы перевести дыхание. А потом снова посмотрела через стол. – Кайя, у меня есть еще одна идея, какие чары ты должна наложить на принца Бранника.

Настал день турнира. Собравшись в зале совета, Элора, Бранник, Лирен, Веспер и Куинтус прошли через дверь во двор Благородной розы. Вместо того чтобы оказаться в тронном зале, дверь привела их на территорию за пределами замка. Возможно, это была единственная причина, по которой Верперу разрешили появиться при дворе.

Башни из камней коричневого, белого и кремового цветов поднимались ввысь. Большая опускная решетка возвещала о входе в гордо возвышавшийся замок. Стены усеивали бойницы и несколько больших окон.

Хотя замок представлял собой то еще зрелище, местность со множеством покатых холмов вокруг была еще красивее. По обе стороны от замка располагались два разных сада с ухоженными кустами и деревьями, через которые пролегали восхитительные тропинки. Причудливые скамейки и решетки, увитые цветами, усеивали сады. Чаще всего виднелись розы, но были также сирень, лилии, орхидеи и множество цветов, которые Элора никогда раньше не видела.

Большое открытое поле прямо перед ними было огорожено белым забором из штакетника. Поле почти наверняка будет использовано в качестве турнирной площадки для заключительного этапа испытаний. Внешнюю сторону забора окружали ряды стульев. За ними была насыпь, на которой разместили еще один ряд стульев выше первого. А за ним располагался третий ряд – еще более высокий, чем остальные.

Перед полем стоял большой трон из красного бархата и золота. Его высокая спинка была почти такой же высокой, как дерево. Три гораздо меньших трона стояли рядом.

Верховный король Романи сел на самый большой. Или, скорее, рухнул на него. Его голова была низко опущена, когда он откинулся так глубоко в кресло, как только смог. Его тело содрогалось каждый раз, когда он кашлял. Даже с того расстояния, на котором стояла Элора, девушка все равно могла разглядеть на его лбу морщины, которых раньше не было.

На двух других тронах сидели королева Ноэлани и король Джекори. Они тихо разговаривали друг с другом. На последнем троне сидела фейри с темными волосами, которые доходили ей до колен. В волосах у нее блестели золотые украшения.

Бранник указал на трон подбородком.

– Это принцесса Нерисса из Песчаных дюн. Они наконец нашли дочь короля Харона, но у нее еще не было официальной коронации, чтобы сделать ее королевой.

Элора кивнула, но не могла не отметить, что принцесса надела корону, инкрустированную шелком и хрусталем, – очень похожую на ту, что носил король Харон, пока еще был жив. Королева Ноэлани была в своей короне из серебра и морских раковин, король Джекори – в короне из плетеного серебра и золота, и, конечно же, Верховный король Романи все еще носил свою золотую корону с красным бархатом.