Желанная моя - Барбара Фритти

– Это Фиби.

Услышав бодрый голос тетушки, Алекса немного успокоилась и попыталась погасить в себе чувство вины.

– У вас все в порядке?

– Все отлично, дорогая. Я просто подумала, не могла бы ты исполнить одну мою просьбу.

– Конечно. Что мне надо сделать? – уточнила Алекса.

– Пожалуйста, если это тебя не затруднит, загляни ко мне домой, собери почту и привези в больницу.

– Никаких проблем.

– Это было бы замечательно, – обрадовалась Фиби. – Я жду письмо, а доктор говорит, что не отпустит меня домой до понедельника. Не знаю почему. Я чувствую себя гораздо лучше. И голова вроде начинает проясняться.

– Отлично. Я рада за вас. Приеду примерно через полчаса, хорошо?

– Не обязательно так спешить. Эдвин уже едет сюда. Мы поиграем в карты, чтобы убить время. Когда сможешь, тогда и приезжай.

Попрощавшись с тетей, Алекса заметила вопросительный взгляд Брейдена.

– Тетя просит забрать ее почту и привезти в больницу.

– Я с тобой.

– Правда? Мы теперь вместе исполняем поручения?

Он ухмыльнулся.

– Видишь, как крепко ты меня к себе привязала.

Алекса рассмеялась и последовала за ним к двери, а когда забирала с комода ключ, ее взгляд остановился на мерцающей синей бутылке. Может быть, магия наконец начинает действовать?

Дом Фиби навеял множество воспоминаний. Последний раз Алекса была здесь шесть лет назад, но, увлеченная разговорами с тетей, по сторонам почти не смотрела. Одна стена гостиной была увешана фотографиями членов семьи на всех этапах их жизни.

– Интересно, а я тут есть? – прошептала Алекса.

Брейден вместе с ней подошел поближе к мемориальной стене.

– Вот ты.

Он указал на фотографию Алексы с родителями – моментальный снимок, сделанный в этой самой гостиной. На заднем фоне сверкала мишурой рождественская елка, Алекса открывала один из своих подарков, родители сидели рядышком на диване, смотрели на дочь и улыбались, и отец обнимал мать за плечи. Внезапная острая боль прон-зила Алексу. Брейден словно почувствовал это и обнял ее.

– Ты в порядке?

– Они выглядят такими счастливыми.

– Да, – без всяких эмоций произнес Брейден.

– Как любовь превращается в ненависть?

– Не знаю, Алекса. Может, они просто не боролись за свою любовь.

– Мы тоже не боролись за то, чтобы быть вместе.

Брейден нахмурился.

– Это твой страх говорит. Не сравнивай нас с ними.

– А ты разве не боишься? Ты же только что освободился от брака. Ты сам говорил, что слишком поспешно дал обязательства Кинли, и у тебя не закрадывается мысль, а вдруг ты повторяешь это со мной?

– Алекса, спонтанность – это не про нас. Мы знаем друг друга с детства.

– Нет, мы знали друг друга детьми, – уточнила Алекса, – мы узнаём друг друга сейчас, но в перерыве мы были незнакомцами.

– И все равно у нас все по-другому. Перестань выискивать проблемы.

– Ничего не могу с собой поделать. Мы снова вместе, а мне кажется, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Неужели все на самом деле? Неужели это не закончится через какое-то время?

– Ни к жизни, ни к любви гарантии не прилагаются.

– Ты прав. – Подумаю о наших отношениях позже, решила Алекса, а сейчас необходимо взять себя в руки и сосредоточиться на настоящем. – Я только возьму тетину почту, и пойдем.

Прорезь для почты находилась в кухонной двери, и на полу кухни лежала кучка писем, явно скопившаяся за то время, что тетя отсутствовала. Алекса подобрала конверты и, сев за стол, разложила их, чтобы отсортировать рекламную макулатуру.

Вошел Брейден, держа в руке фотографию в рамке. Хмурый.

– Что случилось? – спросила Алекса, откладывая в растущую стопку макулатуры очередное предложение об оформлении кредитной карты.

– Мы искали не там, – загадочно произнес Брейден.

– О чем ты?

– Мы сосредоточились на знакомых Шейлы и не подумали о знакомых Джека. – Он поставил фотографию на кухонный стол.

На снимке, судя по одежде, сделанном несколько лет назад, стояли тетя Фиби, Эдвин Хейз и Джек Уэллборн.

– Ничего себе троица, – пробормотал Брейден.

Алекса недоуменно уставилась на него.

– Не понимаю. Мы и так знали, что они друзья.

– Джек и Фиби – да. Эдвин и Фиби – да. Но не Эдвин и Джек. Я не подумал о них, а должен был, так как Джек – самая очевидная причина, по которой шеф полиции не провел более тщательное расследование смерти Шейлы.

– Думаешь, он что-то скрыл ради Джека?

– Шеф Хейз приказал Дрю отстранить меня от дела сразу после того, как я заговорил с ним о расследовании смерти Шейлы. По-моему, это больше чем простое совпадение. – Брейден вытащил из кармана сотовый телефон и вошел в Интернет. – Необходимо выяснить, насколько близко Джек и Эдвин знали друг друга.

Пока Брейден искал информацию, Алекса продолжала сортировать почту, и одно письмо привлекло ее внимание. Ей пришлось дважды прочитать имя на конверте из оберточной бумаги, прежде чем она осознала, что держит в руках письмо Джека Уэллборна ее тете.

– Интересно, не это ли письмо ждет тетя Фиби, – прошептала Алекса.

– Черт побери, ты только послушай, – прервал ее Брейден, захваченный собственными изысканиями. – Джек Уэллборн и Эдвин Хейз вместе выросли в Сиэтле. В старшей средней школе они играли в одной баскетбольной команде. Они были друзьями детства. И… – Брейден пробежал пальцами по сенсорному экрану телефона. – Когда учились в колледже, вместе попали в автокатастрофу. Эдвин уверял, что Джек спас ему жизнь. – Брейден перевел взгляд с экрана на Алексу. – Если Джек спас Эдвину жизнь, не разумно ли предположить, что в один прекрасный день Джек попросит старинного приятеля отплатить тем же?

– Не знаю. – Алекса еле поспевала за мыслью Брейдена, потому что конверт почти обжигал ей пальцы. – Но это похоже на письмо Джека тете Фиби.

Брейден отложил телефон.

– Открой его.

– Ты уверен? – засомневалась Алекса. – Но ведь оно адресовано не мне.

– Не думаю, что твоя тетя стала бы возражать.

Алекса не была в этом столь уверена, но уж очень хотелось увидеть, что же Джек прислал тете. Оставалось лишь надеяться, что Фиби простит ее.

Поддев пальцем печать, Алекса вынула лист бумаги со списком имен и весьма длинных цифровых комбинаций. Она передала листок Брейдену и открыла конверт поменьше с открыткой внутри.