Маленькое кафе в Копенгагене - Джули Кэплин

– Копенгаген совсем небольшой. Я уверена…

– Кейт. – В его дрогнувшем голосе явно слышалось предостережение. – От тебя я хочу, чтобы ты всех подгоняла и не давала разбрестись. На посещение Музея дизайна у нас ровно три часа, пятнадцать минут на то, чтобы дойти до рынка, и полчаса там. Потом обед где-то в тех краях. Если мы не уложимся в отведенное время, это будет…

– Джош. – Я резко подняла руку, потеряв терпение. С луны он, что ли, свалился? – Мэс прекрасно знает свою работу. Все будет вовремя, а главное, без суеты. В этом и состоит датская концепция хюгге.

– Предоставь мне самому судить об этом. Ведь именно для этого меня и прислали, если помнишь.

И он захлопал в ладоши, привлекая общее внимание. Элегантный до невозможности Конрад недоуменно вздернул бровь. В царственном взгляде, которым он одарил Джоша, недоумение смешалось с укором. Аврил вообще проигнорировала хлопки, продолжая болтать с Дэвидом и Беном, а Фиона и Софи увлеченно делали селфи на телефоны.

Ситуацию спас Мэс, выступив вперед:

– Музей дизайна – одно из самых любимых моих мест. Сегодня вы удивитесь, увидев, какими разными могут быть стулья.

Его певучий акцент звучал очаровательно, и, как хорошо воспитанные дети, все шестеро журналистов мгновенно замолчали и повернулись к датчанину, слушая его с явным интересом.

Обалдеть – такое случилось впервые за все время!

Прижав руки к сердцу, Конрад прочувствованно выдохнул:

– Божественно, дорогой мой. Датские дизайнеры. Стулья. Чистая красота. Чистые, сильные линии. Классика дизайна.

Он зашагал рядом с Мэсом, и до меня доносились имена Арне Якобсен, Ханс Вегнер, Алвар Аалто, которыми увлеченно перебрасывались эти двое.

Джош изображал из себя сверхусердную овчарку, постоянно оглядывался и подбегал то к одному, то к другому, призывая не снижать темпа. Все это напоминало марш-бросок по вражеской территории.

Я топала сзади, и от меня не могло укрыться нарастающее в группе раздражение. Даже Софи недовольно бурчала что-то себе под нос – совсем уже скверный знак.

– «Иллумс Боллигус», – с театральной торжественностью объявил Конрад, резко остановившись возле шикарного универмага, мимо которого мы за эти дни пробегали не один раз. Я точно знала, что он и Аврил уже наведывались туда в свободное время, потому что потом видела их в отеле с заметными фирменными пакетами.

И все мы уже не раз успели выразить восхищение невероятно оформленной в серых и желтых тонах витриной, представляющей сцену пикника на природе. Деревянные скамейки фирмы Forget, пластиковая посуда Tupperwear, лимонно-желтый полотняный гамак с серыми подушками, не говоря уже о полках с желто-белыми анютиными глазками в серебряных кувшинчиках-ракушках. Стеклянный стол балансировал на шести ножках из бука, расходящихся из центра. Лимонно-желтые с серым стулья, такие же салфетки на столе и массивные белые тарелки с серым ободком по краю.

– Мы должны сюда зайти, – заявила Аврил. – Посмотреть на эту красоту поближе.

– Конечно, обязательно, – поддержала Софи, и они обменялись непонятным для меня многозначительным взглядом.

– Минутка у нас найдется, – улыбнулся Мэс. – Никаких проблем.

Джош встревоженно впился в него взглядом.

– Проблемы возникнут, если мы будем останавливаться на каждом шагу.

Он попытался загородить вход, что, честно говоря, выглядело нелепо, учитывая, как широко открывались большие двустворчатые двери. Разумеется, Аврил не могла не поднять брошенную перчатку.

– Но «Иллумс» славится на всю Скандинавию, – сообщил Конрад. – Было бы преступлением идти мимо и даже не заглянуть. Фиона, держи свою камеру наготове.

На глазах у растерянного Джоша все они потянулись в магазин, даже Бен, у которого, я уверена, не было к нему ни малейшего интереса.

– Это все ты, – напустился на меня Джош, когда все скрылись.

– Я?!

– Да, ты не должна была останавливаться с ними и пялиться на витрины.

– Джош, у нас уйма времени, и не забывай, какова цель этого тура. Это место – воплощение Дании.

Джош картинно закатил глаза и, поцокав языком, потрусил догонять остальных.

Должна признать, что внутри «Иллумс Боллигус» оказался одним из самых прекрасных магазинов, в каких мне доводилось бывать. И дело не только в величественном атриуме и балконах, но и в товарах, и в том, как они были представлены. Ароматизированные свечи, дорогие шали и шарфы, уникальные и очень интересные ювелирные изделия, цветная керамика. Имена дизайнеров и названия фирм – «Алесси», «Люси Каас», «Королевский копенгагенский фарфор».

Если «Йем» будет хоть вполовину так же хорош, ему гарантирован оглушительный успех. Так я стояла, любуясь светом, падающим сквозь стеклянную крышу верхнего этажа на панели деревянных стен, в неяркие элегантные залы магазина, – и внезапно поняла, о чем говорила Ева в ту самую первую нашу встречу. Находиться в окружении красивых вещей было приятно, даже как-то успокаивало. Мне не хотелось обладать ими. Я вообще не собиралась ничего покупать (ну, разве что несколько штучек), но быть среди них, красивых, стильных, сделанных с любовью и со вкусом, – это было как бальзам на сердце.

Все мы останавливаемся иногда, чтобы понюхать розы и насладиться их ароматом – так вот здесь был датский эквивалент этого.

Даже Джош, который все утро так суетился, вроде немного успокоился. Я даже успела заметить, как он поглаживает деревянный подлокотник кресла, выставленного рядом с эскалатором. Впрочем, это длилось недолго. Минута – и он уже снова был бдительной овчаркой, задача которой собрать вместе стадо. Уже у самого выхода я решила вернуться к полке с фарфором, которая еще раньше привлекла мое внимание. Я подходила к ней уже третий раз, уж больно понравились именно эти кружки и тарелки.

– Правда они хороши? – раздался за моим плечом голос Софи.

– Да… но и цена тоже хорошая. Не нужна мне кружка за сто шестьдесят крон.

– Но она такая красивая.

– Да. – Я покрутила кружку в руках. – А, гори все огнем! Куплю на память хоть подставку для яйца. Кажется, хоть она мне по карману.

Зажав в руке маленькую посудинку, я направилась было к кассе, но зависла. Странно все это. Я обычно не покупаю вещей. Если покупаю, то не для себя. Необъяснимо, но сейчас я чувствовала, что должна, просто обязана приобрести эту фарфоровую вещицу.

– Капелька хюгге, – заметила Софи.

– Точно. Я люблю кружки, но считаю неоправданным покупать их за такие деньги. А эта вещичка будет напоминать мне о нашей поездке.

Несмотря на заход в универмаг, к музею мы пришли задолго до его открытия.

– Тогда я отойду и глотну кофе, если не возражаете, – извиняющимся тоном сказал Дэвид, показывая на кафе на другой стороне улицы.