Северная Корея - Олег Кирьянов

Про православие особый разговор. Оно появилось в КНДР достаточно необычным образом — по личному указу вождя Ким Чен Ира. Лидер КНДР во время визита в 2002 году на Дальний Восток РФ посетил в Хабаровске православный собор Святителя Иннокентия Иркутского. Церковь ему так понравилась, что он распорядился открыть православный храм у себя на родине. В итоге с 2006 года в Пхеньяне действует храм Святой Живоначальной Троицы, который стал своего рода обязательным пунктом посещения во время визитов россиян в КНДР. В церкви работают два священника — Феодор Ким и Иоанн Ра, которые учились в Московской духовной семинарии и блестяще говорят по-русски. Мне довелось лично пообщаться с одним из северокорейских священников, отцом Федором. Он замечательно разбирается в политической ситуации и внимательно следит как за событиями в мире, так и за тем, что происходит в Южной Корее.

В Северной Корее теперь есть и Православный комитет КНДР. Но заявленная численность православных северокорейцев всего пятьдесят — шестьдесят человек. Церковь действует, как правило, только по выходным дням, однако стала уже местом встречи россиян, длительное время проживающих в КНДР, — дипломатов, сотрудников различных представительств РФ, членов их семей. Церковь активно контактирует и находится в хороших отношениях с посольством РФ в Пхеньяне, а также с Русской Православной Церковью.

Три политические партии Северной Кореи

С политическими партиями в КНДР все обстоит примерно так же, как и с религиями: есть одна главная партия, а также несколько других, которые действуют лишь формально. С главной партией, Трудовой партией Кореи (ТПК), все понятно. Это аналог КПСС в СССР. Однако помимо ТПК совершенно официально и легально существуют еще две партии, которые превращают политическую систему в КНДР (по крайней мере, с формальной точки зрения) в многопартийную. Это уже упомянутая в рассказе о религии Партия молодых друзей Небесного пути и Социал-демократическая партия.

История возникновения всех трех партий восходит к середине 1940-х годов, когда СССР принялся выстраивать в северной части Корейского полуострова близкую себе по духу политическую систему, то же самое США делали с южной частью. Как отмечает кореевед Федор Тертицкий, который подробно описал эту ситуацию в своих трудах, СССР, не желая явно демонстрировать свое влияние на подчиненные режимы, создавали в некоторых странах похожие по организации и духу на коммунистические, однако носящие иные названия партии. Так и появилась Трудовая партия Кореи, а также еще две «вспомогательные» партии — «демократическая», во главе с деятелем движения за независимость Чо Ман Сиком, Партия молодых друзей Чхондогё (ПМДЧ), или Партия молодых друзей Небесного пути.

Однако к концу 1950-х годов реальная сила сосредоточилась в руках Трудовой партии Кореи. Две другие партии никто трогать не стал, однако деятельность их теперь свелась к чисто формальной. Демократическая партия в 1981 году превратилась в социал-демократическую (СДП). Относительно количества членов этих партий точных данных нет. Ф. Тертицкий отмечает, что в реальности каждая из этих партий состоит лишь из одного постоянного члена — руководителя, тогда как остальных членов добавляют по мере надобности при встречах с иностранными делегациями.

СДП и «Чхондогё» не играют заметной роли в политической жизни КНДР, но их лидеры регулярно включаются в состав всевозможных расширенных государственных комитетов и комиссий. Например, после смерти Ким Чен Ира в конце 2011 года был составлен похоронный комитет из двухсот тридцати двух человек, что хорошо отражало существовавшую тогда властную иерархию. Понятно, что под номером один в комитете значился новый вождь Ким Чен Ын, а вот в самом конце, под номерами двести тридцать один и двести тридцать два, стояли глава СДП Ким Ен Дэ и председатель «Чхондогё» Рю Ми Ен.

Кроме того, сами партии представлены в парламенте (Верховном народном собрании) Северной Кореи, а также активно контактируют с зарубежными странами. Особенно это касается СДП, которая представляет КНДР в весьма популярном в мире социал-демократическом движении. СДП даже издавала два англоязычных журнала — «Korean Social Democratic Party» («Корейская социал-демократическая партия») и «KSDP says…» («Говорит КСДП»), а также один корейскоязычный — «Социал-демократическая партия Кореи». Во всех публикациях имена вождей выделяются жирным шрифтом (как делают все СМИ КНДР), а также всячески подчеркивается единство с ТПК и то, что партии в КНДР не соперничают друг с другом, как в странах «загнивающего капитализма», а, напротив, стремятся к всяческому сотрудничеству.

Если посмотреть на карту, то КНДР граничит с тремя государствами, но, по сути, реальная, если можно так сказать, активная граница, через которую в больших количествах передвигаются люди, у Северной Кореи только одна — с Китаем.

Северная Корея, расположенная в северной части Корейского полуострова, по суши граничит, как уже было сказано выше, с тремя странами — с Южной Кореей на юге, Россией — на небольшом участке на самом северо-востоке и с Китаем на всем северном направлении. Весьма солидная граница с южанами — более двухсот километров — полностью перекрыта, и пользоваться ею нет никакой возможности. Это, наверное, самая милитаризованная и укрепленная граница в мире, с обеих сторон которой стоят друг против друга сотни тысяч солдат, тысячи танков, самолетов и прочей боевой техники. Кроме того, подходы к ней заминированы несколькими миллионами мин. В последние годы, которые характеризовались резким охлаждением межкорейских отношений, между Югом и Севером не было никаких контактов, кроме Кэсонского технопарка. Но после ядерных и ракетных испытаний КНДР в январе — феврале 2016 года Сеул решил закрыть и этот проект. Таким образом, сейчас корейская граница, как говорится, на замке, причем очень крепком. Информацию о жизни южан северяне получают из своих СМИ, а не в результате личных контактов, а потому и представления о жизни в Южной Кореи у них очень расплывчатые.

Российско-северокорейская граница по своей протяженности совсем небольшая, всего около пятнадцати километров. В районе местечка Хасан располагается всего один погранпереход. С Россией у КНДР сообщение налажено неплохо, через границу даже ходят поезда, существует регулярный рейс Владивосток — Пхеньян. Однако граница с Россией не может претендовать на звание «окно во внешний мир»: объем российско-корейских контактов не так уж и велик, общая граница слишком мала, да и с обеих сторон находятся малонаселенные районы. То есть связи с Россией есть, но не такие уже и активные, по крайней мере на бытовом уровне.

Совсем по-другому дела обстоят с Китаем и китайско-северокорейской границей. Это, пожалуй, для Северной Кореи действительно та самая единственная реальная «дверь во внешний мир». Важность Китая для КНДР сложно переоценить, и с каждым годом это направление становится все более и более важным. О самой же Поднебесной северяне, пожалуй, знают больше, чем обо всех остальных странах мира. Причин тому несколько. Во-первых, общая граница имеет протяженность почти полторы тысячи километров. И это не просто формальность. В ряде мест друг напротив друга располагаются китайские и корейские города, которые поддерживают друг с другом активные контакты. Хотя граница проходит в основном по рекам, но во многих местах ее перейти очень просто. Зимой, когда встает лед, такие переходы становятся еще проще. Этим и пользуются торговцы разных мастей, которые обходят таможню, то есть, попросту говоря, контрабандисты. Раньше в Китай на заработки убегали многие северокорейцы, проживающие в приграничных зонах, однако с приходом к власти Ким Чен Ына государство пытается перевести эту трудовую миграцию в рамки закона и отправлять в КНДР рабочих по официальным каналам. Эта же граница играет роль главных «ворот», в которые просачиваются знаменитые на весь мир перебежчики.